Последний человек на Земле
Шрифт:
Выше, ниже, выше, ниже. Вдох и выдох работают, как часы. Он безупречен, как выверенный инструмент. Он поднимается выше. Без остановок, без промедления, по спирали, упирающейся в вершину.
Дорога нехотя раскрывается перед ним. Сначала по темной стороне. Через пару километров, над пропастью она начнет заходить за край, показывая загорающееся море у подножья. А на вершине его ждет жаркий ад. Пекло предполуденного солнца.
Дорога не обманывает. Она – такая же, как и вчера. Как и месяц назад. Она его знает.
Ты
Выше, ниже, выше, ниже. Вдох, выдох, вдох, выдох. Протектор колеса делает полный оборот, еще один, еще один. Пятнышко масла на передней покрышке совершает бесконечный танец, пытаясь убежать от притягивающего его круга. Резина оставляет отпечаток в пыли, на крупных морщинах дороги, пытается запечатлеть свой образ за долю секунды.
Выше, ниже, выше, ниже. Вдох, выдох, вдох, выдох. Мир сосредоточен в рамках монотонного кино, проносящегося перед глазами – руль, переключение скоростей, бесконечная суета колеса, серая лента дороги на фоне прямоугольного неба. Колени поднимаются и опускаются, как заведенные.
Она создала новые точки притяжения. Твоя траектория изменилась. Это было непривычно, незнакомо. Но ты уже не хотел, как раньше. Сердце билось не в такт, когда она забиралась на каблуках на перила моторной лодки. Ветер дул ей в лицо и она была самой красивой в мире. Она знала, что ты смотришь. Смотришь на нее, а не себе под ноги. Ее лицо светилось в темноте, на подушке, а твое дыхание остановилось, когда она сказала самые главные слова. И ты делал шаг, а за ним еще и еще. Ты позволил себе ощущение невесомости. Она была рядом. Ты мог творить. Ты не был скучным. Ты был другим.
Выше, ниже, выше, ниже. Вдох, выдох, вдох, выдох. Мышцы поршнями давят на педали. Первая встреча с солнцем состоялась. Оно висит там, где и должно быть. Дальше – короткая тень и снова мимолетное свидание. Ночь и утро. Маятник в действии.
Гора задирает свой подол все выше. Движение замедляется, а впереди еще тысячи капель пота, помноженных на сотни вздохов и мельканий колеса. До финиша еще далеко, не стоит и думать. Слишком рано.
Ее не стало в один день, в один миг. Под ногой разверзлась пропасть. Ты впервые упал. Обещание тверди и надежности не сбылось. Ты оторвался от спасательного фала и улетал все дальше в черное никуда. Ты не мог найти знакомых точек притяжения. Они были слишком далеки и ты давно потерял в них веру. Должно быть, они тоже потеряли веру в тебя. Правила изменились. От старых ты отказался, а новые не имели значения без нее.
Он нажимает на педали сильнее, еще сильнее. Вымещает свою злость и нетерпение.
Быстрее, быстрее. Выше, ниже, вдох, выдох. Сил не жалко, пусть сгорают все, без остатка.
Жми сильнее, пусть будет больно. Сделай так, чтобы мышцы рвались, чтобы спину сжимало в тисках, и чтобы руки дрожали и не могли отпустить руль, прилипший
Пот ручейками стекает между бровей, прокладывая дорогу по бокам носа, задерживаясь над щетиной, окружающей линию рта.
Велосипед стонет и дрожит. Зубцы впиваются в цепь мертвой хваткой и тут же выплевывают, чтобы схватить новый кусок.
Выше, ниже, вдох, выдох. Он чувствует каждый сантиметр, прогоняет его через себя, веретеном проводя через позвонки, забирая и отдавая обратно. Постепенно появляется усталость. Но это пока лишь намек, слабая просьба повернуть назад. Настоящая усталость еще впереди.
Долгая минута до дорожного знака. Дальше дорога перестает с ним заигрывать и круто сворачивает на светлую сторону. Здесь нужно больше усилий, чтобы держать руль на осыпающейся гальке, в которую неизбежно соскальзывает заднее колесо.
Ты летел в никуда слишком долго. Потерял счет времени. У пропасти нет точного измерения. Ты был никем в бесконечном ничто. В памяти было лишь начало падения –тот момент, когда ее не стало. Когда она отключила в тебе все родное и близкое.
Солнце встречает его жаркой волной и отсутствием воздуха. Здесь нечем дышать. Гора дрожит под ним. Он должен перестроить дыхание. Держи ритм. Четыре такта. Дави на колеса.
Впереди – длинный подъем. Теперь от солнца не скрыться до самого конца. Дорога лениво пытается сбросить его со своей покатой спины. Он вжимается в нее со всей силой, чудовищно медленно, почти незаметно продвигаясь дальше.
Выше, ниже, выше, ниже. Твои ноги подобны стальному приводу. Они работают отдельно от тебя. Они поднимут тебя на самую вершину. Ты должен только дышать.
Держи ритм. Четыре такта.
Выше, ниже, вдох, выдох. Десять тысяч оборотов, двадцать, тридцать. Он может больше. Столько, сколько потребуется. Расчет с дорогой прост. Ты получаешь ровно столько, сколько отдаешь. Каждый день. Вчера, неделю назад. Боль, усталость, крепкий сон. А утром – велосипед и дорога.
Велосипед и дорога.
Вдох, выдох, выдох, выдох. Колесо перед глазами, пыльное крыло, руль врезается в ладони, кровь стучит барабаном в груди. Дорога делает еще один поворот. За ним еще один и он увидит вершину.
Карты открыты, он движется наперегонки с солнцем.
Скорость падает, усилия растут, отдача минимальна, – каждый изгиб, впадина, углубление отнимают силы. Притяжение обволакивает невидимой сетью, добавляя обратной тяги к каждому рывку. Солнце выжигает из него пар.
Ты был в невесомости слишком долго. Ты не нашел ее и почти потерял себя.
Фотография на трюмо и отражение в зеркале подсказали разницу, несоответствие. Ты уже не был тем человеком, что улыбался рядом с ней. Человека в зеркале было не узнать. Разве этого человека она полюбила? Разве она могла так ошибаться? Может быть, ей стоило быть с другим и для нее все было бы иначе? Может быть, она еще была бы жива? Пусть не с тобой, пусть в другом измерении, в параллельном мире, с тем человеком, что проходит мимо твоих окон прямо сейчас. Но жива. Значит, ты подвел ее тогда и подводишь сейчас. Разве ты имеешь на это право?