Последний дракон
Шрифт:
Они походили на детей в Доме Обучения. Они походили на них как две капли воды.
— Зачем это? — спросил стоявший рядом со мной. — Как он заставил их? Ведь они никогда не одолеют взрослого воина.
Как? Я знал это. Ясное дело, у Дракана не было Зала Шептунов. Но я был твердо уверен в том, что в его драконьей рати было несколько Наставников. Несколько неумолимых Наставников. И когда отбирают детей у родителей…
— А что им остается? — горько спросил я. — Глянь-ка на них! Что они могут делать, кроме как слушаться
— Скайарк! — крикнул внизу вестник — драконий рыцарь, как я заметил, тот, кого все другие называли Борис.
— Что тебе? — спросил в ответ Астор Скайа. — Езжай назад к своему драконьему господину и скажи, что его не ждет «Добро пожаловать!» на земле клана Скайа!
— Мой Господин, Драконий Князь Дунарка, Соларка-Эйдине и Акмейры, а ныне Баур-Лаклана! У моего Драконьего Князя весть для вас! У него с собой дракон!
— Это мы видим! — воскликнул в ответ Астор Скайа. — А на что этот дурацкий страшила — это выше моего разумения.
— Наш дракон голоден! — невозмутимо продолжал рыцарь Борис. — Каждый день он должен получать одного ребенка на съедение!
— Что?
— Каждый день, пока Скайарк не сдастся. И это будут не те дети, которых вы видите, собственные знатные дети Дракона, а малыши из Высокогорья. Их нам достаточно!
Он повернул своего коня и двинулся назад к драконьей рати вместе со своими маленькими солдатами, следовавшими за ним по пятам.
— Послать этому борову стрелу в спину? — спросил один из лучников, стоявших на стене.
— Нет! — ответил Астор Скайа. — На таком расстоянии ты можешь попасть в кого-нибудь из детей.
— Это правда? — спросил стоявший рядом со мной лучник. — То, что он может использовать детей из Высокогорья на прокорм дракону?
— Сколько-то детей у него есть, — ответил я, думая о тех троих, что мы привезли с собой из Баур-Лаклана.
И там наверняка найдутся и другие. Не обязательно все из Высокогорья, но дети ведь дети и есть, где бы они ни жили.
— Да он спятил!
Дракан не в своем уме, да! Но он хорошо знал, что делал. Всякий раз, когда он захватывал новый город, всякий раз он использовал то средство, которое приносило успех, каким бы гадким и жестоким ни казалось оно другим. В Соларке отравили воду. А в Акмейре…
Раз, два, три, четыре — ты дальше не считай, а попросту погибай!Погибла пятая часть мужчин города. А теперь Дракан решил, что дорога в Скайарк, через его неприступные стены, проходит через… — да как это назвать? — через наши головы или наши сердца. Потому что как выдержать, когда дети гибнут лютой смертью? Сколько их должно погибнуть? И ведь не только те дети, которых он хотел скормить дракону! Что если он и вправду послал бы своих маленьких солдат против нас? Так, чтоб и нам тоже стать детоубийцами. Сколько времени можно выдерживать такое и все же заставить сердце
Я хорошо знал, что ответил бы Нико. Ни одной-единственной минуты! Ни одному-единственному ребенку не должно погибнуть! Но как этому помешать?
— А разве мы можем освободить их? — спросил я. — Детей?
— Придется попытаться, — сказал стоявший рядом лучник. — Но погляди на эту рать — детей так много! Ведь это безнадежно…
Я медленно и выразительно выругался, а потом повернул и заковылял к лестнице.
— Ты куда, малец?
— Мне надо поговорить кое с кем.
Я нашел Пороховую Гузку там, где и рассчитывал, — в крепостной кузнице. Местер Маунус занял ее и превратил в свою мастерскую.
Оба они стояли, склонившись над глиняным горшком.
— Может, добавить туда побольше селитры? — спросил Пороховая Гузка.
— Ни в коем случае, молодой человек! Ведь это не тебя мы собираемся убить!
— Но ведь это должно быстро подействовать.
— Это наверняка подействует!
— А как нам доставить его наверх?
— А, добрый день, Давин! Вижу, ты снова на ногах!
— Чем вы тут занимаетесь? — спросил я.
Пороховая Гузка ухмыльнулся:
— Чем-то таким, что грохнет. И мало не покажется!
— А оно может убить насмерть дракона?
Пороховая Гузка поднял свои рыжие брови.
— Драконов? — переспросил он. — У него с собой драконы?
— Один. Но и этого хватит. Ну? То, что вы делаете, годится на это?
— Возможно, — ответил Местер Маунус. — Если только нам удастся доставить это в нужное место. Подумать только, — мечтательно произнес он, — что было бы, если б мы убили настоящего дракона! Это ведь кое-что да значит, верно?
— Да, — согласился я. — Я бы тоже очень этого хотел. И особенно этого… Так что пошли! Расскажи, что нам нужно делать?
Местер Маунус откашлялся.
— Послушай, юный Давин! Как по-твоему, что сказала бы на это твоя мать?
— Вот уж не знаю, — ответил я. — Я и не подумал ее спросить.
Мы подождали, пока окончательно стемнеет. Драконья рать по-прежнему располагалась все там же, видимая нам, но недосягаемая для выстрела. С ними был и дракон, лежавший, словно длинный серый змей, впереди всех, окруженный большим костром, который должен был поддерживать для него тепло.
Местер Маунус обещал ничего не говорить моей матери. Думается, что он решился на это, потому что очень хотел поглядеть, сработает ли наш план. И не так легко найти двух полоумных добровольцев, которые решились бы на то, что предстояло Пороховой Гузке и мне.
— А нога не подведет тебя? — спросил Пороховая Гузка. — Да… и другие твои раны? Ты ведь чуть не помер!
— Говорю тебе, у меня все ладно!
Он пожал плечами:
— Ну хватит болтать! Но если ты по дороге свалишься, не надейся, что я понесу тебя!