Последний Хранитель Империи
Шрифт:
— Вы слишком много знаете для студента, — заметил он, забирая выигрыш. — И слишком нагло ведёте себя для человека, которого видели в центре Петербурга во время… определённых событий.
— Не стану отрицать, что оказался не в то время не в том месте, — я пожал плечами, принимая новые карты. — В Петербурге столько интересного происходит. Особенно по ночам.
— И теперь? — Пахомов поднял ставку вдвое.
Я поддержал его ставку и добавил ещё пятьдесят золотых, почти всё, что у меня было.
— Теперь я просто хочу прояснить ситуацию, —
Лицо Пахомова осталось невозмутимым, но на долю секунды в глазах мелькнуло что-то похожее на недоверие.
— Ва-банк, — я выложил все оставшиеся фишки на стол одним решительным движением. — Давайте сыграем по-настоящему, Василий Дмитриевич. На кону информация — о Корнилове, о вашем артефакте, и о том, почему за этим всем охотится половина Петербурга. Но если выиграю я, то вы оставите в покое и меня, и моих друзей.
Пахомов окинул взглядом мои фишки, затем слегка наклонил голову, разглядывая меня как особо интересный экспонат в кунсткамере.
— В «Императорском клубе» мы играем по правилам, — его тонкие губы изогнулись в подобии улыбки. — Нейтральная территория… удобная условность для деловых встреч. Но не забывайте, молодой человек, эта защита не распространяется за его пределами.
— Тем ценнее возможность цивилизованного разговора здесь и сейчас, — я улыбнулся, не разрывая зрительного контакта. — Уверен, мы оба предпочитаем решать вопросы без… лишнего шума.
— Красивые слова. Но мне кажется, вы блефуете, — произнёс он, однако в голосе не было уверенности. — Так что я приму вашу ставку.
— Проверим, — я открыл карты и развернул их веером на столе. Флеш-рояль. Высшая комбинация в покере.
Пахомов смотрел на мои карты несколько долгих секунд, затем медленно перевернул свои. Каре валетов — сильная комбинация, но недостаточная против моей.
— Впечатляюще, — он откинулся на спинку стула, разглядывая меня с новым интересом. — Очень впечатляюще. Но это ведь только карты, не так ли?
— Карты — это жизнь в миниатюре, — я забрал выигрыш, внутренне ликуя, но сохраняя внешнее спокойствие. — Всё дело в том, когда рискнуть, а когда сбросить карты. И, конечно, в том, чтобы знать, когда твой противник блефует.
Пахомов задумчиво постукивал пальцами по столу, разглядывая меня с холодным интересом коллекционера, оценивающего редкий экспонат.
— И это всё? — произнёс он наконец, слегка приподняв бровь. — Вы просто собираетесь уйти? После такой… впечатляющей партии?
Вот здесь нужно быть тоньше и предложить встречу. Так я смогу отвести от себя подозрения, когда он узнает о случившемся.
— Ну почему же, — я небрежно перебросил выигранную фишку между пальцами. — Думаю, мы с вами можем наладить весьма взаимовыгодное сотрудничество. Особенно теперь, когда меня отчислили
Пахомов сцепил пальцы, его лицо оставалось непроницаемым, как маска из фарфора. Несколько мгновений он изучал моё лицо, словно пытаясь прочесть невидимый текст.
— И чего же вы хотите, Вольский? — спросил он наконец, выделяя каждое слово с едва уловимой угрозой.
— Аудиенции, — ответил я с деловитой простотой. — Возможности поговорить без лишних ушей. Я могу рассказать много интересного о действиях Корнилова и его людей. Возможно, мы даже сможем решить вопрос с вашим пропавшим артефактом… взаимовыгодным образом.
Пахомов пристально смотрел на меня, и я чувствовал, как его Покров прощупывает меня, пытаясь выявить ложь или подвох. Я внутренне напрягся, но сохранил уверенную улыбку. Чертов Покров Ворона… никогда не знаешь, чего от него ожидать.
— Хорошо, — он кивнул после долгой паузы. — Завтра в полдень. Я пришлю экипаж к Академии Покрова.
— Договорились, — я поднялся, собирая выигрыш. — Было приятно сыграть с вами, Василий Дмитриевич.
Он тоже встал, и наши глаза оказались на одном уровне.
— И ещё кое-что, Арсений, — его голос стал тихим и опасным. — Если вы меня обманываете… это будет наша последняя встреча.
— Я всегда держу слово, — ответил я с максимальным спокойствием, на которое был способен.
В этот момент к столу стремительно подошёл мужчина — высокий, худощавый, с бесстрастным лицом. Он наклонился к своему хозяину и что-то быстро прошептал ему на ухо. Я не расслышал слов, но по тому, как моментально изменилось лицо Пахомова, стало понятно: наш план сработал.
Глаза Пахомова сузились, черты лица заострились, а вокруг его фигуры внезапно вспыхнуло иссиня-чёрное свечение — Покров Ворона проявился с такой мощью, что воздух вокруг словно сгустился.
— Как это возможно… — процедил он сквозь стиснутые зубы, не глядя на меня, будто уже забыв о моём существовании.
Не теряя ни секунды, я развернулся и направился к выходу, сохраняя спокойный шаг, хотя каждый нерв кричал о необходимости бежать. План сработал идеально — ребята успешно проникли в особняк и нашли то, за чем мы охотились. А я выполнил свою часть, удерживая Пахомова в клубе достаточно долго.
Покидая «Императорский клуб», я позволил себе мимолетный вздох облегчения. Нервы звенели, но игра стоила свеч. Где-то в этот самый момент Рита и Серый должны были уже заканчивать свою часть операции.
Я ускорил шаг, растворяясь в вечернем Петербурге. Пахомов рано или поздно узнает о пропаже и, скорее всего, вспомнит о подозрительно своевременном визите дерзкого студента. Оставалось надеяться, что запутанные следы дадут нам фору — достаточную, чтобы успеть разобраться с Реликтом.
Тусклые фонари отбрасывали призрачные тени на брусчатку, а в воздухе витало предчувствие приближающейся бури. И это касалось не только погоды.