Последний идальго

Ламуга Александр

– Отцепись от сеньора, Стэн, или я вызову полицию! – бармен прекратил наливать пиво толкающимся у стойки фанатам и снял трубку с телефона.

– Майло! – позвал бугай, и лупоглазый тут-же оказался с ним рядом. – Твой братан сегодня на дежурстве?

– Да, в патруле!

– Давай, Пит, звони! Пусть ребята подъедут! Помогут объяснить мексикашке, какие порядки в нашем городе!

Диего поднял руку, призывая бармена не вмешиваться.

– Амиго, не звони, парень прав. Пусть растолкует, какие тут порядки, – он посмотрел на бугая, при

этом не упуская из вида его дружков.

Бармен пожал плечами и опустил трубку на рычаг. Взялся за пивной кран и стал наполнять пенным напитком бокал за бокалом. Громила облизнул губы и приложился к своей кружке. Затем громко рыгнул и навис над Диего.

– Правила у нас простые! Всяк должен знать свое место!

Диего кивал, глядя как лупоглазый сгреб со стойки наполненные кружки и отнес дружкам. Раздал пиво, но сам за стол не сел. Что-то привлекло его внимание в дальнем конце бара, и он направился туда расхлябанной походкой.

А Диего терпел смрадное дыхание громилы, дожидаясь, когда последний фанат заберет свое пиво со стойки.

– Вот ты, мексикашка, сидишь рядом со мной, будто мы с тобой ровня! Но какой ты мне ровня? Посмотри на себя! – Стэн ткнул его в грудь, явно желая причинить боль, и это стало последней каплей.

Диего схватил бугая за руку и сжал кисть. Со стороны это выглядело, как крепкое рукопожатие двух старых друзей. Но только один из них был чрезвычайно рад долгожданной встречи, а вот у второго будто кусок застрял в горле. Жилы на мощной шее вздулись, лицо побагровело. Он силился что-то сказать, но издавал только невнятное мычание. Однако Диего это ничуть не волновало.

– Конечно мы с тобой не ровня, болван! Еще раз назовешь меня мексикашкой, и я переломаю тебе все кости! И не только в руке! – он чуть поднажал, и на глазах бугая выступили слезы. Вместо того, чтобы ударить свободной рукой, Стэн лишь пыхтел и сопротивлялся, но это не приносило ничего, кроме мучительных страданий. – Тебя разве в детстве не учили, что брать чужое нельзя? И как ты теперь собираешься возвращать мою собственность? Я вижу только один выход – вспороть тебе брюхо! Эй, амиго, у тебя есть нож?

Диего не шутил, и бугай это понял. По глазам было видно, как он стремительно трезвеет. Подошел бармен, протирая полотенцем длинное волнистое лезвие хлебного ножа.

– Что вы собрались резать, Сеньор?

– Я заплачу за бутылку, – выдавил бугай.

– Амиго, необходимость в ноже отпала. Наш приятель хочет оплатить вино, видно оценил урожай по достоинству! А вот я попробовать не успел. У тебя еще есть такая бутылка?

– Сейчас принесу, сеньор.

Бармен отошел, а Диего придвинулся ближе к бугаю.

– Значит первый вопрос решен. Но я так и не понял, почему ты считаешь этот город своим? Напомни-ка мне, как он называется?

– Сан-Хосе, – страдальчески просипел Стэн, – ты что заблудился?

Очередной раз Диего убеждался, что большие парни не способны терпеть боль. Он улыбнулся.

– Точно! Сан-Хосе! Как я

мог забыть? А какие города еще есть поблизости?

– Сан-Диего, Сан-Франциско, Лос-Анджелес, отпусти руку!

– Не так быстро, дружок, не так быстро! У меня есть ощущение, что все эти названия не особо хорошо звучат на английском. А как по-твоему?

– Нормально звучат! Куда ты клонишь, мекси…? Ай!

Что-то хрустнуло, багровый румянец на лице бугая сменила болезненная бледность.

– А скажи мне, Джон Смит, кем был твой дед?

– Меня зовут Стэн! И какое тебе дело кем был мой дед? Ай! Мой дед…, это не важно!

– Важно, еще как важно. Дело в том, Стэн, что именно мои предки высадились в долине реки Ангелов и основали все города в округе. А твои предки появились здесь значительно позже. Их привезли в кандалах на арестантских галерах, когда вычищали английские тюрьмы от всякого сброда! Кому-то же нужно было пасти скот и выгребать навоз из свинарников. Так скажи мне, Стэн, кто из нас двоих может устанавливать здесь правила?

Бугай кусал губы и молчал, злобно глядя исподлобья. Диего уже собрался выдавить ответ силой, но в глубине бара началась возня, и это его отвлекло. Народ вскакивал со своих мест, пытаясь разглядеть поверх голов, что там случилось. Диего обзор ничего не загораживало.От барной стойки он прекрасно видел, как лупоглазый приятель Стэна пытался вырвать бутылку виски из рук молодого японца. Они кружили вокруг стола, но никто не мог взять в схватке верх: Хиро был в стельку пьян, а Майло недостаточно силен, чтобы справиться в одиночку. Борьба была равной и напоминала традиционный каталонский танец Сардана, когда партнеры держат друг друга за руки и скачут по кругу. Но Диего мог поклясться, ни тот ни другой подобный танец не разучивали.

– Сюда дай, китаеза! Это теперь мое! – вопил лупоглазый, понапрасну тратя силы.

Японец боролся молча, чем сразу заслужил уважение Диего.

«Если справится с доходягой, в обиду не дам!» – заключил он пари сам с собой, делая ставку на Хиро.

– Да врежь ты ему, Майло! Дай под дых! – советы посыпались со всех сторон, но лупоглазый будто оглох.

А вот молодой японец в какой-то момент освободил правую руку и с одного удара свалил Майло.

– Наших бьют! – по бару прокатилась волна негодования, и несколько парней в бело-красных фанатских майках тут-же рванули на выручку поверженному приятелю.

Шатаясь, Хиро принял боевую стойку и стал издавать устрашающие звуки. Пугливых не нашлось. Под градом ударов он быстро оказался на полу, но и там его никто не собирался оставить в покое.

– Сеньор! – взмолился бармен.

– А ну закончили там! – заорал Диего.

Избиение прекратилось, а разгоряченные участники недовольно уставились на него.

– Тащите его сюда, Стэн так сказал! – не давая им опомниться, приказал Диего.

– Но он ударил Майло! – раздосадованный таким поворотом, один из нападавших пнул лежачего ногой.