Последний идальго
Шрифт:
– Хорошо, – решил Диего.
– Я не подведу! – воскликнул Хиро, который все это время стоял, затаив дыхание. – Минута, и буду готов!
Он повернулся, чтобы бежать в комнату, и Диего едва успел поймать его за плечо.
– Подожди, я еще не сказал самого главного! Чтобы никакого кукурузного пойла, пока ты живешь здесь! Даже если в рот будут заливать!
– Крепкая у вас рука, – восхитился Хиро.
– Ты понял, что я сказал?
– Конечно, сеньор, не пить виски, ясно. Только что же мне поможет заглушить тоску по Родине?
– Ты разве тоскуешь
– Ну, в некотором смысле…
– Мне помогает красное вино хорошего урожая.
– Так я же в нем ничего не понимаю.
– Не волнуйся, я тебя научу.
Глава 29
29. Диего в ЛА. (эпилог)
Серое калифорнийское небо быстро светлело, отвоевывая у ночного сумрака узкие переулки задних дворов. Укутанные в грязное тряпье бездомные жались к вентиляционным колодцам, чайки пировали на кучах мусора, а с залива по-прежнему тянуло сыростью. Природа, будто запойный пьяница, напрочь забыла, что апрель на исходе. Холодный воздух забирался под тонкий ворот пиджака, пробирая до костей, и, казалось, тепло никогда не придет в это богом забытое место.
– Чертова дыра, – Диего поежился и прибавил шаг.
Ставший уже привычным маршрут от борделя к гостинице вел дворами в обход центральных улиц. Времени так уходило больше, но это была единственная мера предосторожности, которой Диего неукоснительно придерживался.
Несмотря на недели кутежа и безделья, в теле чувствовалась легкость, и, скорее для развлечения, чем из желания согреться, он пенал разжиревших чаек, что путались под ногами. Точнее сказать пытался. Неповоротливые с виду птицы на деле оказались шустрыми тварями. Диего сплошь мазал, и вслед неслись яростные птичьи крики. Мальчишеская забава помогла скоротать путь, а когда грязный проход вывел на центральную улицу, в глаза ударило низкое солнце.
– Господи, да неужели?! – Диего задрал голову, подставляя лицо теплым лучам.
Мгновение радовался солнечному дню, точно приятелю, с которым давно не виделся, а затем двинулся к отелю. На противоположной стороне улицы мозолила глаза вывеска «Старый корсар», напоминая, что должок бугаю он так и не вернул.
«Главное по счету расплатился, а Стен никуда не денется», – подумал Диего и решил наведаться в бар завтра. Сегодня его ждал Хиро, а хотелось еще выспаться и привести себя в порядок.
– И ведь ухитрился же разыскать меня в борделе! – усмехнулся Диего, вспоминая вчерашний звонок японца.
Но самое удивительное, что позвать к телефону пришла лично хозяйка заведения. Что же ей наплел этот пройдоха?
– Наш уважаемый кабальеро получил хорошие известия? – язвительно спросила гран-мадам после того, как он повесил трубку.
Тогда Диего ничего не ответил, а довольный уединился в комнате с девицей. Да и о чем было говорить? Он даже себе не мог признаться, что привязался к парню. И, конечно, обрадовался, что Хиро объявился после недельного отсутствия. Еще и сам искал встречи!
«Значит, все дело было в девчонке, – Диего усмехнулся, – дело всегда
Подумал о дне, когда судьба во второй раз свела их с «племянницей» мистера Ричардсона.
Они тогда вышли из номера, собираясь позавтракать, и в коридоре, соединяющем два пентхауса, увидели ее. Девушка стояла у лифта, меланхолично нажимая кнопку вызова. В руке она держала солнцезащитные очки.
Диего сразу признал скандинавскую кровь. Норвегия или Дания, наверняка с северных провинций. Они с Хиро подошли ближе, поздоровались.
Девушка нервно обернулась. Светлые вьющиеся волосы рассыпались по юному лицу, но не смогли скрыть припухлость нижней губы и слой тонального крема под глазом.
– Привет, – она виновато улыбнулась и надела темные очки.
Хиро сжался, словно пружина. Диего едва удержал японца, когда тот ринулся к двери соседнего номера.
Звякнул колокольчик прибывшего лифта и все вошли в кабину. Спускались в полном молчании. Диего не считал себя стеснительным человеком, но эти двое так смотрели друг на друга, что даже ему стало неловко.
– Спасибо, – тихо сказала девушка, когда двери лифта открылись.
Провела ладонью по волосам, расправила плечи. Каблучки бойко застучали по натертому до блеска полу, заставляя несчастных мужчин выворачивать шеи, глядя ей вслед. Точно порхая, легкой, изящной походкой, девушка миновала холл.
«Стрекоза!» – восхитился Диего, провожая ее взглядом.
– Я вас догоню, – бросил Хиро, выбегая из лифта.
Но завтракать Диего пришлось в одиночестве. Увиделись они только вечером, когда Хиро явился в номер. Вместе с ним пришла она.
– Познакомьтесь, сеньор, это Аннетт, – Хиро старался выглядеть непринужденно, но у него это плохо получалось. – Сегодня она переночует здесь.
Слова прозвучали с вызовом, и Диего усмехнулся, вспоминая, как в семнадцать лет сам предлагал руку и сердце девице из обоза.
«Как ее звали? Изабелла! Точно, как королеву!»
Да и вела себя под стать. Приходилось копить деньги, чтобы заполучить ее на часок. Эх, сколько серебра он отнес девкам в обоз, что следовал за испанской армией, как хвост за собакой. А сколько друзей в итоге женились на путанах, к которым нахаживали годами? И жили на зависть многим. Привычные к походным тяготам жены и обстирывали, и кашеварили, да еще деньги в семью несли.
Воспоминания пронеслись вихрем, однако его минутную задумчивость Хиро расценил по-своему. Желваки на скулах окаменели, лицо стало маской.
– Завтра мы уйдем! – резко произнес он.
Аннетт вымученно улыбнулась, и только сейчас Диего обратил внимание, какие большие у нее глаза. Он протянул девушке руку и приветливо кивнул.
– Ну здравствуй, Стрекоза.
Импровизированный ужин устроили в гостиной и проболтали допоздна, разменивая одну бутылку за другой. Пили испанское вино, терпкое и отдающее дубом. Хиро морщился от каждого глотка, Аннетт только пригубила, а Диего осушал бокал за бокалом. Вкус напоминал о Родине и плевать, что на этом достоинства вина заканчивались.