Последний Иггдрасиль: Фантастические произведения
Шрифт:
Площадь была огорожена натянутыми канатами. Вестермайер распорядился, ясное дело. По ту сторону перед гостиницей толпились, задрав головы, крошечные фигурки людей. Стронг обрезал конец ветви длиной метров десять — медленно, так чтобы она сначала надломилась и обвисла. Птицы-хохотушки с криками брызнули из листвы и понеслись в сторону равнины. Возвращаться им теперь будет некуда. Гора листвы плавно обрушилась на площадь.
Так, теперь остальное. Седло осталось возле ствола. Узнай об этом Мэтти, с ней случился бы припадок, но возиться с нагелями не хотелось, и потом, как она узнает? Сейчас она, должно быть, еще
Сверху донесся шум. Стронг поднял голову и увидел, что птицы покидают дерево. Куда им податься? В голову пришла та же мысль, что и пять дней назад на площади: «Это дерево последнее на планете, с ним исчезнут и хохотушки». В груди кольнуло и заныло, не помог даже тщательно выстроенный в душе барьер.
Он продолжал резать. Сук под ногами дрогнул и затрещал.
«Простите, птички, я не виноват», — вздохнул Стронг.
— Мы приехали, Том, — раздался в ухе голос Мэтти. — Ты на той ветке, что над гостиницей? Не вижу тебя.
— Да, — ответил он, прислушиваясь к нарастающему треску. — Вот она, пошла!
Он прижался спиной к стволу, глядя вниз. Ствол гулко завибрировал, потом вздрогнул, но сук отвалился не весь одновременно. Сначала вниз двинулся толстый внутренний конец и рухнул на землю с оглушительным грохотом, затем — громкий шелест листвы и новый удар, уже слабее, дальнего конца.
Зрители дружно зааплодировали. Стронг разглядел Пика с индейцем, которые подошли к упавшей ветви.
— Том, поглядывай вниз, — предупредила Мэтьюз. — Оуэн и Джейк постараются не отставать, так что режь подальше от них и, если что, крикни, чтобы отошли. Вообще, каждый раз предупреждай, когда что-то падает. Не отключай передатчик.
— Принято.
— И ради бога, поосторожнее там!
— Конечно, Мэтти.
Теперь он видел и ее — на лужайке гостиницы впереди толпы. Неподалеку виднелись еще три отдельные фигуры. Вот оператор согнулся над штативом с телекамерой, а вот и Мэри Джейн. В душе ничего не шевельнулось. Стронг отвернулся и занялся следующей веткой.
— Джерри, давай передвинемся, — сказала Мэри Джейн. — Он пошел вокруг ствола.
Не говоря ни слова, Пруитт взвалил на плечо треножник с камерой и стал обходить площадь. Джонни-Бой с девушкой двинулись следом.
— Что такое с Джерри, — ухмыльнувшись, спросил он шепотом, — язык проглотил?
— Заткнись, — бросила она.
Вчера вечером, когда она опять ушла с Пиком, Джерри смотрел точно так же, как Том тогда на Одуванчике, когда узнал, кто ее прошлый любовник. Что еще хуже, презирать его, как обычно в таких случаях, она почему-то не могла. Вместо этого в душе вдруг вспыхнула жалость… а ночью приснился все тот же сон. Утром опять проспала, а за завтраком увидела в окно столовой толпу на лужайке перед гостиницей. Все смотрели на Большое дерево, и она поняла, что сегодня вести съемку лучше снизу.
«Сколько угодно красивых девушек видят фаллические сны, — подумала она, шагая рядом с Джонни-Боем позади Джерри. — Да, но я не девушка, я старая шлюха».
Наверху среди листвы показалась крошечная фигурка Тома, обходящего ствол.
— Снимай его! — скомандовала
Джонни-Бой помог Пруитту установить штатив и настроить камеру. Когда Стронг исчез по ту сторону дерева, они двинулись дальше.
Что с ним такое, что в нем изменилось? Почему после стольких лет она вдруг жалеет, что не пошла за него замуж? Она знала ответ. Все дело в сне, от которого ее на время освободил психоаналитик, а теперь мог спасти только Том. Ее утешитель и спаситель.
Она понимала, конечно, что причина больше в ее отчаянии, чем в отступничестве, и «спаситель» сам вовсе не святой. Тем не менее, при всех своих слабостях, он один по-настоящему любил ее, и если он не сможет простить, то не простит больше никто.
Мэри Джейн прикурила сигарету, но руки так дрожали, что она тут же отбросила. Бог поймал ее в ловушку, послал Тома, но позволил сделать то, чего тот принять не мог, да еще заставил признаться. Теперь самому спасителю почти невозможно выполнить свое предназначение. Наверное, не случайно она так старалась получить командировку сюда, в Пристволье… А теперь Богу надоело ждать. Она последовала за своим спасителем на Прерию, но своим появлением только растравила его душевную рану. И прошлой ночью под деревом наконец увидела себя в истинном свете.
Сегодня я уйду с Томом, сказала она себе. Если придется, буду умолять, встану на колени. Пусть простит меня за Джейка, за неродившихся детей, которых я растоптала… пусть хотя бы прикоснется ко мне, и я буду знать, что простил.
Последнюю ветвь Стронг повалил уже во второй половине дня. Площадь внизу превратилась в древесную бойню.
Он работал без перерыва, отказавшись даже принять корзинку с едой в полдень, а теперь спустил контейнер на обрубок самой нижней ветви, а сам стоял выше, на коротком суку, который скрывал его от зрителей. Незаметно для них он протиснулся в расщелину коры и вскарабкался ко входу в пещеру. Не особо ожидая встретить там дриаду, просто на всякий случай. Так и есть, внутри пусто. Скорее всего, она уже покинула дерево. Свечи догорели почти до основания, и в их тусклом мерцании Стронг в последний раз постоял перед копией дерева и гамаком, где провел ночь с Ктиль.
— Если ты еще здесь, — произнес он, — приди ко мне, и я расскажу, что придумал для нас обоих, а потом вместе спустимся вниз.
Прислушался, но в голове тоже было пусто, никаких чужих мыслей. Даже пламя затухающих свечей не оживилось, отвечая на присутствие чудесного неземного существа.
Так и есть, она ушла. Стронг задул свечи и вернулся наружу по узкому коридору. Спускаясь по расщелине, услышал голос Мэтьюз:
— Том, где ты? С тобой все в порядке?
— Я здесь, Мэтти, — ответил он и добавил: — Оуэн, Джейк, принимайте вещи, я спущусь следом.
Он скользнул по перекинутой веревке на нижний сук, потом стянул ее вниз, забил нагель и закрепил на нем один конец. Вторым привязал контейнер и спустил на землю. Пятидесяти метров едва хватило. Когда пик и Синее Небо забрали посылку, воспользовался веревкой сам.
Зрители разразились торжествующими криками. Он стоял, ощущая под ногами непривычно мягкую землю. Мэтьюз подбежала и расцеловала его в обе щеки.
— Пошли со мной смотреть, — сказала она. — Теперь ты внизу, и тройная страховка не действует. Стволом займутся Джейк и Оуэн.