Последний Иггдрасиль: Фантастические произведения
Шрифт:
Манижа как ни в чем не бывало продолжила наряжаться и теперь смахивала на рождественскую елку. Поморщившись, Робин вновь принялся копаться в груде деталей и вскоре соорудил пять заградительных опор. Первую установил на северо-западе стоянки, вторую и третью — в северо-восточном и юго-западном углах, а оставшиеся две — на юго-западе и юго-востоке парковки «Макдугала». Работа близилась к завершению, когда взгляд уловил движение во мраке, куда не дотягивался свет автоматических прожекторов закусочной.
Робин выпрямился и краем глаза заметил блеск сабли. Следом еще один. Мозг лихорадочно
— Манижа! — закричал Робин. — В ящике на стене лежат щипчики и цилиндр. Подцепи щипчиками цилиндр, сунь его в гнездо, только не вздумай касаться. Слышишь?
Он прокричал инструкцию еще дважды. Черт, все равно не поймет. Куда ей! Сроду не видела ни патроны, ни клещи. Если каким-то чудом и сообразит, все равно как надо не подключит.
Пираты, мародеры, или как их там, стремительно приближались. Шесть силуэтов (по-видимому, «добрый самаритянин» пришел в себя) на всех парах мчались через Ясную поляну к закусочной. Не мешкая, Робин бросился в контору, на бегу выкрикивая спасительную инструкцию.
Внезапно на пороге возникла Манижа и гневно топнула ножкой.
— Подцепить. Сунуть. Не касаться. По-твоему, я глухая?
Робин затормозил, обернулся. Манижа и впрямь активировала забор. Под действием тока первого пирата отбросило назад, косматая шевелюра вспыхнула искрами. Второго постигла та же участь. За невидимым барьером раздавались приглушенные стенания. Четверо, правда, успели остановиться и кинулись поднимать товарищей. Наконец все шестеро растворились во мраке Ясной поляны. Все равно скоро вернутся и попробуют прорваться через забор.
Но Робин не волновался. Силовое поле этим дикарям не по зубам, сетка-рабица — вот их потолок.
Насвистывая, он подошел к конторе. Манижа по-прежнему стояла в дверях, драгоценности сияли и переливались в искусственном свете, взгляд устремлен в темноту, туда, где скрылись мразбойники.
— Жалкие трусы, — фыркнула она. — Никогда не сомневалась в этом.
Все украшения из импровизированного мешка перекочевали на владелицу. Золотые диски и броши, инкрустированные бриллиантами и рубинами, серебряные браслеты, амулеты из чистого золота, ожерелья из лазурита, изумрудные серьги, бриллиантовые кольца, золоченые пряжки… Робин начал понимать, какой куш намеревались сорвать похитители.
От догадки закружилась голова.
Конечно, беднякам такое богатство и не снилось, а вот отцу Манижи — вполне. Вдруг он владеет Малой Азией и даже оставил след в истории? История знала многих богачей — богачей и тиранов. Что если он и то, и другое?
— Манижа, кто твой отец?
— Царь Крез, — последовал ответ.
Отец Робина был беден как церковная мышь и как-то сказал сыну: «Держись подальше от богатых сучек. Для них мы грязь под ногами».
А однажды посоветовал: «Сынок, если сумеешь, женись на богатой сучке. Все лучше, чем жить на пособие».
Словом, сплошные крайности.
Виной тому — его двоякое отношение к богачам. До самой смерти отец перебивался пособием, состоял в международном братстве иждивенцев, а потому инстинктивно считал толстосумов заклятыми врагами. Но будучи заложником общества,
В плане крайностей Робин превзошел отца. Не чуждый классовой ненависти, он не просто восхищался, а боготворил богачей. Крупица Оноре де Бальзака соседствовала в нем с толикой Скотта Фицджеральда и большой долей Горацио Элджера.
Нынешнее положение усугублялось трепетным отношением к слабому полу, почерпнутом из вестернов Зейна Грея, Джеймса Кервуда, Гарольда Райта и Чарльза Селтзера. Давным-давно прадед Фини купил эти книги на распродаже и с тех пор они навеки осели в семейной библиотеке.
Посему внезапное разоблачение девушки Пятницы вызвало у Роберта противоречивые чувства, но романтический ореол заглушил оба.
Зато все сразу встало на свои места. Теперь понятно, зачем негодяи приплыли на СУШУ — переждать, пока сообщники договорятся с Крезом насчет выкупа.
Следом мелькнула новая мысль.
— Манижа, они заставили тебя написать письмо отцу?
— Пытались. А когда я отказала, вырвали из волос гребни, чтобы предъявить в качестве доказательства. Свиньи!
Вряд ли девушку планировали вернуть целой и невредимой. В благородстве похитителей Робин сомневался. Так или иначе, выход один — доставить пленницу в Сарды и желательно до того, как Крез заплатит выкуп.
Робин поделился намерениями с Манижей. В ответ та уперла руки в бока и ехидно поморщилась:
— Плыть в Сарды? Ха! Ты ведь не знаешь, в какой они стороне. Эти мерзавцы, — она кивнула в темноту, где скрылись похитители, — сами заблудились в тумане. Уверена, обратной дороги с этой окаянной горы им точно не отыскать. А тебе и подавно.
Робин даже обиделся.
— Ошибаешься. Мне известно, как попасть в Сарды. А главное известно, на чем. — Он указал на недостроенный плот, хотя в нынешнем виде тот не впечатлял. — Закончу и сразу верну тебя домой. Но от тебя требуется помощь.
Манижа расправила плечи, в янтарных глазах зажегся высокомерный огонек.
— Не знаю, из какой дыры ты родом, но такое платье носят горные пастухи в Мизии, а твои манеры под стать свинопасу с окраин Фригии. Дочь царя Креза никому не нанималась в рабыни. За дерзкие речи тебе следует проткнуть язык раскаленным шомполом.
Бедняга Робин растерялся. Вопреки логике, он и не подумал рассердиться, и вместо того, чтобы осадить нахалку, отчаянно захотел взять свои слова назад.
Сам виноват — зря не послушал отца. Держись пособия по безработице — и сохранишь достоинство, поучал Фини-старший, и был прав. У профессионального иждивенца есть своя гордость, он никогда не позволит богатой сучке помыкать собой. Да, доходов у иждивенца мало, зато не нужно ломать голову, как заработать на хлеб — в отличие от Робина, для которого независимость дороже денег. Хорошо, если у вольной пташки есть талант к торговле или денежной профессии. В противном случае приходится побираться и расплачиваться гордостью за независимость. Можно, как Робин, день и ночь зубрить языки, потом устроиться на корабль — и выяснить, что судовой лингвист, в придачу обладающий навыками превосходного механика, по статусу и заработку стоит чуть выше юнги.