Последний из Мраксов

E.Godz

– Это и есть ваш семейный архив? – уточнил Северус, оглядывая два больших сундука.

– Только за это столетие, – улыбнулась Нарцисса с гордостью. – Он занял больше места, чем за другие века, потому что появились фотографии. Один из сундуков наш, другой подарила мне мама. Насколько я знаю, большой архив Блеков находится в их резиденции. Доступ имел только кузен Сириус, а теперь, очевидно, Поттер. Но и мама собрала не мало, многое отдала ей тетка Вальбурга.

В голосе женщины звучало отчетливое сожаление, что наследие ее предков унаследовал человек, который не сможет ни оценить его, ни достойно продолжить традицию.

–

И что здесь? – поинтересовался Снейп.

– В большинстве своем совершенно бесполезные вещи, – отмахнулся Люциус. – Дневники, письма, иногда описи имущества и перечисление домашних расходов. Теперь мы убираем туда и фото, как и сказала Нарцисса. Все это крайне редко оказывается нужным, но все же мы накладываем чары сохранности.

– Но почему вы решили искать сведенья в архивах? – нахмурилась Нарцисса.

– Есть информация, что мистер Певерелл несколько лет состоял в любовной связи с одним из членов твоей семьи, – заметил Люциус. – Возможно, сохранились фотографии.

– А бабушка Друэлла его не помнит? – надменно поинтересовался Драко.

– Судя по всему, она сама тогда была ребенком, – нахмурился Северус. – Нам нужны фото и письма тридцатых-сороковых.

– А таких много! – вдруг улыбнулась Нарцисса. – Один из членов семьи увлекался фотографией… О Мерлин, как же его звали… Регулус! Точно!

– Регулус? – насторожился Северус. – Он случаем не был женат на моей матери?

Он заметил недоумение присутствующих и пояснил с раздражением:

– Эйлин Принц.

– Да! – хлопнула в ладоши Нарцисса. – Была такая! Ой, жаль семейное древо Блеков находится в доме на площади Гриммо. Впрочем, ее, кажется, на нем и нет, ведь у них не было детей, а потом она сбежала с магглом… Прости, Северус.

– Тогда на его фотографиях точно есть мистер Певерелл, – усмехнулся Снейп. Такого рода шпильки о происхождении давно не трогали Северуса. Он претерпел их огромное множество в детстве, и теперь ему уже было все равно.

Миссис Малфой понятливо кивнула и быстро извлекла из сундука несколько пухлых альбомов. Все четверо принялись просматривать снимки. Они были черно-белыми, некоторые неподвижными. Часто фото просто оказывались сложены между страниц, на них не было подписей и пояснений. К счастью, все они отлично сохранились благодаря заклинаниям. С карточек на них смотрели незнакомые люди, в лицах которых легко угадывались собственные черты. На мужчинах и женщинах были старомодные мантии, странные прически, много украшений.

Под одной из фотографий, где сидела улыбчивая девчонка лет пятнадцати с живым лицом и веселыми глазищами, которая жизнерадостно помахала рукой доставшей снимок Нарциссе, стояла подпись «Вальбурга».

– Ничего себе, это и есть леди Блек? – не поверил Драко. Он несколько раз видел ее ребенком, и она здорово напугала его.

На другом фото рядом с Вальбургой стоял симпатичный юноша, который по-хозяйски обнял ее за талию и чмокнул в щеку, после чего самодовольно подмигнул Драко, вызвав невольную усмешку Малфоя.

– Это может быть Марволо? – осторожно уточнил Люциус. Он никогда бы не осмелился назвать повелителя по имени, если бы не хотел скрыть от жены и ребенка цель их с Северусом поиска.

– На обороте стоит подпись «Я и Ричард» и пара сердечек, – захихикала Нарцисса. – Поверить не могу, что тетя рисовала сердечки.

Северус

пролистнул с брезгливой гримасой несколько страниц альбома. Ему вовсе не хотелось смотреть и слушать о прошлом истеричной старухи Блек. Неожиданно взгляд зацепился за совершенно иное фото. Мужчине на снимке было около сорока. Он стоял, небрежно опершись на кресло, в котором сидела девушка. Снейп сразу понял, что это его мать, хотя здесь ей было не более восемнадцати лет. Мужчина был точной копией Сириуса Блека, только еще более уверенный в себе и самодовольный. Ему нравилось позировать фотографу. Он небрежно-ласково держал жену за запястье и улыбался немного неестественно. Она была бледна и болезненно серьезна. Возникало впечатление, что они минуту назад поругались и теперь пытаются сделать хорошую мину при плохой игре.

– Регулус и Эйлин, – прочитала притихшая Нарцисса. – Он просто копия Сириуса, надо же. Знаешь, Северус, я не очень хорошо все это помню, но, кажется, Регулус покончил с собой где-то в пятьдесят девятом году. Наверное, твоя мама после этого вышла замуж за другого. Но они прожили вместе очень долго, лет пятнадцать точно.

Она перевернула страницу, открывая их взгляду следующую фотографию и еще одну, а потом еще. В этом альбоме они не нашли ничего и взялись за следующий, более старый. И уже через три страницы Драко остановил руку матери.

– Это что, Поттер? То есть, кто-то из его родни? – удивленно протянул он. На фото был молодой волшебник, лет двадцати пяти или чуть старше. Он с кем-то, кто остался за кадром, увлеченно разговаривал и явно не ожидал, что его сфотографируют.

– Действительно, очень похож, – кивнул Люциус. Малфои повертели фото, но нигде не нашли поясняющей подписи. Однако несколько снимков спустя они опять увидели его изображение. А следующий взятый в руки альбом, к их крайнему удивлению, оказался полностью заполнен его фотографиями. Тогда онии нашли красноречивую подпись.

– Так это и есть Найджелус Певерелл, – протянул Люциус, оценивающе оглядывая молодого мужчину. – Не красавец, конечно, но хорошенький. Можно понять, почему Регулус Блек потерял от него голову.

– С чего ты взял, что такое произошло? – огрызнулся Северус.

– С того, что он нащелкал столько его фотографий, – ехидно усмехнулся Малфой. – Кстати, я его где-то видел.

Мужчина минуту размышлял, а потом быстро достал из архива своей семьи один из верхних альбомов. Пролистнув пару страниц, он кивнул, довольный собственной памятью. Когда-то его мать часы проводила за разглядыванием своих свадебных фотографий.

– Он был шафером на свадьбе моих родителей.

– Значит, персона весьма влиятельная, – сообразил Драко.

Они еще около получаса листали альбом, полный фотографий этой таинственной личности, пока наконец не увидели снятым с мальчиком лет шестнадцати. Ошеломительно красивый юноша смотрел с фотографии с заметным презрением, словно все люди для него были кем-то второстепенным и не важным. А потом он потерял к ним интерес и обернулся к Найджелусу. Взгляд и эмоции изменились мгновенно, хотя выражение лица оставалось словно каменным. Ничем не прикрытое откровенное обожание и преданность, яркая страсть отразились на его лице. Найджелус совершенно поттеровским жестом сморщился и улыбнулся, потрепав своего юного протеже по плечу, а он в ответ поймал и поцеловал его руку.