Последний из Первых Миров - Эпоха Тишины. Том 2
Шрифт:
— Смыв был настолько сильным, что разорвал одежду по пояс, а тебя самого вырубил?
— А…ну да. — уже чуть грустнее, но не переставая улыбаться, принялся осматривать помещение вокруг Френтос. — Долго я тут пролежал?
— Не знаю, но Гедыру сообщили о тебе около шести часов назад. Тогда он только пришел в убежище, так что, вполне вероятно, что ты и перед этим тут сколько-то пролежал. Но вряд ли долго — тебя могли найти мои злые подружки.
— Как всегда. Даже в канализации нашел себе подружек. Про Гедыра я что-то слышал про пути. Это он тебя ко мне отправил? — не найдя в своем окружении совсем никаких изменений с последнего раза, когда он, из-за своего состояния, и вовсе едва ли мог что-то там как следует разглядеть и запомнить, вернул взгляд обратно на Соккона Френтос.
— Да,
— Что-то такое припоминаю. Меня оттуда какая-то неведомая хрень гнала. — кивнул Френтос.
— Я слышал, что местные Хемиры не ходят тем путем, и потому сам всегда его обходил. Вижу, не без причины.
— Ага. Так эти твои Хемиры шли за мной от той самой двери, и я ничего не заметил?
— Они сказали, что ты очень странно себя вел. Еле двигался, шатался, и вообще не оборачивался, хотя несколько раз они весьма явно шумели.
Френтос промолчал, лишь в печальных мыслях опустив голову, хоть на секунду стараясь собрать для себя в той голове картину недавних событий, которые там совсем, как оказалось, не отложились. Единственное, что он помнил отчетливо, и что все еще будто телесной памятью потрясывало все его тело и сам разум — это страх. Он не хотел вспоминать его, в котором правда, впервые в жизни, понял, что умирает, и ничего не мог с этим сделать. Пускай он нередко получал повреждения в боях, получал травмы и увечья, а иногда и вовсе едва не истекал кровью после особенно тяжелых сражений, спровоцированных в первую очередь его собственной дурной натурой, он никогда не чувствовал приближение смерти настолько отчетливо, и, в то же время, так притупленно. Это было страшно. Просто чудовищно страшно.
— Они видели, куда ты ушел, и сказали об этом Кенну. Тот нашел тебя…но, почему-то, не помог, а только закрыл на ключ дверь, через которую ты вошел. Может быть, не хотел, чтобы до тебя добрались мои преследователи. Или на то была другая причина, связанная с его приказами от Дорана.
— Уже знаешь? — резко поднял голову Френтос. — Про этого Дорана и его Черное Пламя.
— Отчасти. Когда Кенн уходил, он пришел ко мне, и передал мне ключ от комнаты с тобой. Сказал, что не должен лезть в какое-то… «это» дело, но не мог оставить в беде старых друзей. Наверняка, это было дело именно Дорана, тем более зная самоуправство нашего старого друга, вообще любящего делать все наперекор чужим планам. Он не слишком хорош в роле прислуги, сам знаешь. Но спорить с Дораном даже он бы не стал.
— Да уж.
— Так что? Твой путь сюда тоже не прошел без приключений?
— Нееееет, ничего особенного. — заранее решил опустить тему планов Бездны Френтос, тем более раз уже выполнил свою миссию, и нашел брата, как собирался с самого начала. Теперь ему было важно только это, а про остальное он уже и думать не хотел. — Я вообще сюда на драконе прилетел.
— Прямо в канализацию?
Улыбка на лице Френтоса мелькала очень странно. Сначала он улыбался от собственного кочевряжества, но отсутствие особого удивления со стороны Соккона быстро сбило с его лица ту улыбку. И именно осознание вложенной в его слова мысли, уже через секунду, вернуло ее же обратно.
— А разве ты не знал, что даже в канализациях водятся драконы? Они потому такие редкие, потому что живут в таких местах, куда никто не лазит. — продолжил смеяться Френтос.
— Раньше не знал, пока не попал сюда. — вполне серьезно покачал головой Соккон.
Улыбка с лица Френтоса пропала окончательно.
— Чего?.. — не понял он.
— Видишь ли, наши предки… то есть предки людей, с самого начала сотворения мира жили под землей. — задумался Соккон. — Синокин был их столицей, а выше него стоял один из городов имтердов, которые захватывали земли на поверхности
— Люди…вышли из-под земли? — икнул Френтос.
— Они жили там, пока имтерды не предложили им выйти на поверхность. Почти все люди последовали за ними, и те разделили с ними верхний мир.
— Ой нет. Неееет. Только не говори, что это одна из тех историй про предательство, из-за которой получается, что люди козлы, а имтерды молодцы. — удивленно качал головой Френтос.
— Кенн говорил, что многие посвященные люди до сих пор думают, что имтерды вывели их на поверхность только потому, что сражаться с ними под землей было слишком тяжело. Это все равно, что сражаться в туннеле видом прямой кишки с огромным червяком. Но лично Кенн говорил, что имтерды тогда относились к ним весьма дружелюбно, а их Верховная Властительница вообще была без ума влюблена в человеческую расу. Помнишь, как мы говорили с тобой пару дней назад перед домом Лилики? Потом Лилика рассказала мне, что Первую Войну начал Верховный Властитель людей, попытавшись атаковать имтердов в Храме Вордилиона через своего монстра. Но Кенн говорит, что Нис не использовал монстра сам, а тот с самого начала был слишком миролюбив для подобного. То есть, их обоих подставили, и в роли разжигателя войны выступила третья сила.
— Ооооо, я знаю, что это за сила! — вдруг уже злее про себя чертыхнулся Френтос.
— Не обязательно, что это Доран.
— Разве?
— Тогда Доран еще не был Правителем Бездны.
— ? — удивленно скрестил руки на груди Френтос. Даже удивительно, как быстро к нему возвращалось сознание — раньше бы он уже перестал понимать, о чем говорит его брат, и начал бы активно пропускать его россказни с, тем более, сложным языком, мимо ушей.
— Как раз после происшествия в Храме Вордилиона Доран спустился Бездну и остался там навеки. Но поскольку крайними в этой истории получились люди, в тот же день у имтердов сменился Верховный Властитель, и они пошли на них войной. Подробностей остального я пока и сам не знаю. — вдруг, и явно настороженно, он повернул голову вправо, в сторону ведущей наверх лестницы, и еще какое-то время продолжал смотреть туда, будто параллельно со своим рассказом за чем-то следя. — Если все пойдет по плану, мы сможем узнать подробности внизу.
Он резко поднял руку вверх, прервав речь, будто теперь окончательно убедившись в том, из-за чего уже и без того начал говорить тише, а взгляд его буквально заострился до уровня наконечника копья, с чем заметно выше даже над его волосами поднялись навостренные до предела уши. Теперь он выглядел куда более взволнованным и серьезным, а с истинно мужского благородного лица совсем стерлась улыбка.
— Тихо… — на пару секунд замолчал он, теперь уже сосредоточенно только на ушах прислушиваясь к чему-то Френтосом еще не слышимому, но ему, мастеру иллюзий, наверняка заметному даже в потоке собственной речи и нарастающего шума сердцебиения. — Вся троица проходит мимо. Бегут довольно быстро в сторону…
Поняв самое страшное, он осекся, в удивлении теперь широко раскрыв большие белые глаза, тут же не сильно прикусив язык едва острыми клыками под тонкими губами, уже всем телом немного напрягаясь. Он знал, что это лишь вопрос времени, и однажды его преследователи, с которыми он играл в «кошки-мышки» уже второй день по всей канализации, рано или поздно найдут этот способ привлечь к себе его внимание, так вынудив его самого сдаться на их милость, или вовсе вступить с ними в бой. Они собирались атаковать тех, кто дал ему ночлег и пищу, и кого он, благородный и отважный Соккон Кацера, просто не мог дать теперь в обиду. Даже если это шло наперекор договору, которую он заключил совсем недавно с тем, кто этими Хемирами командовал, и кто до сих специально это от них скрывал.