Последний ключ
Шрифт:
Проведя столько дней в пути в обществе Паллада, Лиона и Шемы, я многому научилась. Не только тому, как обустроить ночлег или развести огонь. Со стороны я могла показаться рассеянной и отстраненной, на самом же деле я наблюдала, жадно впитывая каждый жест, каждое слово моих спутников. И теперь, когда мы остались вдвоем, мне не было нужды спрашивать, что случилось, когда глаза Паллада вдруг леденели и темнели, а движения становились чуть более резкими и настороженными. Я и так понимала - опасность. И тогда я безоговорочно отступала назад, давая ему простор для действий, ибо маг единственный мог защитить нас обоих. К чему лишние слова? Иногда черты его лица вдруг смягчались и в уголках губ поселялся намек на улыбку, но и тогда я ни о чем не спрашивала. Захочет - сам расскажет.
А еще он ни о чем не спрашивал. Это, признаться, даже немного удивляло меня. После долгих пристрастных распросов у подземного озера я ожидала ответного допроса - он имел на это полное право. Но Паллад молчал. Он наверняка интересовался Шелом, а я знала про свой родовой замок если не все, то по крайней мере много такого, о чем даже прожившему в нем много лет было невдомек... Но маг ни о чем не спрашивал, кроме того, что я рассказывала сама. Ждет подходящий момент, чтобы огорошить меня неожиданным вопросом?
А потом я просто выкинула это из головы. Ну не спрашивает - и не надо. Я получила короткую передышку в несколько дней, передышку, заставившую меня позабыть, что я леди Лакита. И тогда мне вовсе не зазорно было показаться наивной и любопытной, и спрашивать о том, что для других обыденно и неинтересно. А однажды я рискнула спросить о том, что опасалась узнать, пока рядом был Лион.
– Расскажите мне об иффишах, Паллад, - я выждала момент, когда угли костра почти догорели, скудный ужин был съеден, а мягкая ночная тишина, окутывающая подобно легкому покрывалу, располагала к неспешной беседе, - Все, что я о них знаю, из баллад менестрелей, а в них правда приукрашена. Кто это, иффиши? Так ли они злобны, как повествуют баллады? Вы ведь знаете о них не понаслышке, я не ошиблась?
Паллад долго молчал, прежде чем ответить, но в этой паузе не было неприязни или раздражительности. Я не торопила, мне некуда было спешить, а наблюдать за легкими тенями, мимолетно и кратковременно преображающими мужское лицо, было приятно.
– Иффиш, - со вздохом начал Паллад, - В Срединном Маэдрине их называют ифейх, фейш, а у меня на родине, на юге, айш. На самом деле о них известно не так много, как хотелось бы. Это духи, которые обитают на границе у Бездны Забвения, они не мертвы, как остальные ее обитатели, но и не живы. Айши - сторожевые псы на краю жизни, они сторожат мертвецов, не позволяя им вернуться к живым. И не позволяют живым проникнуть в Бездну. Айши мало похожи на людей, леди. Они лишены чувств, за исключением тех, что позволяют им держать в узде свою мертвую паству, они злобны и примитивны, их разум развит мало, зато они невероятно сильны и ловки. Истинный их облик страшен, ведь они созданы именно для того, чтобы пугать. Вы наверняка слышали балладу о храбром лорде Даренкорне, который спустился в Бездну за своей умершей возлюбленной. Он один из тех немногих, кто сумел пробиться сквозь стаю айшей. И если верить легенде, единственный, кто вышел из Бездны живым. Возлюбленную он не вернул, но вернулся сам - сломленным седым стариком, почти потерявшим разум. Айши безжалостно расправляются с теми, кто посягнет на их обиталище. Но иногда так случается, и я не могу объяснить причины, что духи оказываются в нашем мире. Кое-кто из магов считает, что айши сознательно стремятся вырваться на свободу из Бездны Забвения, что наш мир для них как лакомство, но это не так. Им здесь плохо. Они здесь растеряны, воздух для них слишком тяжел, им приходится искать материальную оболочку, потому что в привычном для них виде здесь существовать нельзя. Они злятся, человеческие тела для них слишком громоздки и неудобны, а по-другому нельзя. Они пытаются вернуться назад, но не могут. Вот откуда все зверства айши. То, что для нас смертельная опасность и злоба, для них - растерянность
– Вы их оправдываете?
– с удивлением всматриваясь в суровое лицо, спросила я.
– Я пытаюсь их понять, - улыбнулся одними глазами Паллад, - Мы не должны винить айшей за то, что их создали идеальными сторожевыми псами, не способными ни на что другое. Они хороши на своем месте, и здесь, в нашем мире, они продолжают делать только то, к чему привыкли. Наводить ужас. Изводить страхом. Убивать. Мы для них лишь те, кто посягнул на границу, ведь граница там, где айши. А людям не свойственно разбираться в мотивах тех, кто грозится их убить. Чем сильнее страх, тем скорее он заставит людей разделаться с источником этого страха. Потому человека, в тело которого вселился айш, стараются побыстрее убить, не понимая, что тем самым дух лишается пристанища и вынужден искать новое тело, убивая при этом не только тех, чем непрошенным гостеприимством пользовался, но и тех, кто покушался на него. Я слышал истории, когда иффиш менял десятки тел, прежде чем кто-либо догадается призвать колдуна, знакомого с обрядом изгнания, и покончит с духом.
– Значит, иффиша можно изгнать?
– Можно, - кивнул Паллад, - Трудно, но можно.
– Раньше Вы говорили иначе.
Маг помолчал.
– Раньше я не знал Вас, леди.
– Почему Вы не избавили Лиона от иффиша?
Паллад опять замолчал и на этот раз его молчание было чуть стесненным. Он рассеянно разворошил угли костра и так же рассеянно собрал их. Передвинул ближе к центру глиняную корчагу, в которой медленно закипали травы. Постучал краем суковатой палки, которой он поправлял костер, о камень, сбивая занявшийся робкий огонек.
Он несомненно понял то, о чем я не спросила вслух. Если есть способ освободить Лиона от его омерзительной ноши, то зачем искать какую-то там Холхару? Разве не проще сделать это здесь и сейчас? Но я не торопила с ответом. У меня не было намерения упрекать Паллада в небрежении или помыкании Лионом, я просто хотела понять. И насколько правдивым будет его ответ, я смогу понять степень его доверия.
– Айш силен, очень силен, леди. Неопытный колдун, который попытается провести обряд, но не сможет его удержать, сам может оказаться жертвой духа. Поэтому обычно обрядом занимаются двое, трое, а то и четверо магов. Я могу это сделать и один, но риск слишком велик. Потому я должен или обратиться за помощью, или искать место, наделяющее нечеловеческим могуществом. Я предпочел второе.
– Зачем Вашим Братьям по Шолху иффиш? Они ведь не собирались избавлять Лиона от него?
Паллад бросил на меня острый взгляд.
– Я и сам теряюсь в догадках, леди, - негромко ответил он.
– Может, потому, что это не обычный иффиш?
Паллад чуть подался вперед, к огню, цепляя дужку корчаги на палку и вытаскивая остро пахнущее варево из углей. Он был привычно спокоен, но черты лица неуловимо затвердели.
– Почему Вы так решили, леди?
– да и вопрос был лениво-спокойным, небрежным. Слишком небрежным. Слишком спокойным.
– Судя по Вашему рассказу, иффиш - существо инстинктивное, почти неразумное. Как зверь. Страшный, опасный, по-своему умный, но зверь, оказавшийся в западне. А тот, кто управляет Лионом, не таков. Он слишком умен, хитер и изворотлив. Он любит забавляться, любит ощущать свою власть над людьми. И еще он терпелив и расчетлив. Не так как те иффиши, о которых Вы говорили, - Паллад отбросил в сторону корчагу, перестав притворяться, что мои выводы его тревожат, - Вы думаете, что держите его под контролем, но это не так.
– Да?
– губы Паллада чуть изогнулись, насмешливо-подзадоривающе, не иначе.
Тогда я и рассказала о том, что видела во дворе замка, где Шема намеревалась устроить теплую встречу братьям-Писцам, вчерашним соратникам и нынешним врагам. У меня не оказалось достаточно слов, чтобы описать то воинствующее торжество, мелькнувшее на лице Лиона, пока его распинали взмокшие от усилий маги. Мне не хватало выражений, чтобы объяснить Палладу тот парализующий ужас, охвативший меня, когда Лион приковал меня к себе взглядом. Но он понял. И прекратил насмешничать.