Последний конвой

Саморский Виктор Романович

— Все, — тихо сказал кто-то позади Стива, — хана КрАЗу. Уже не спасти…

Стивен попытался сильнее упереться ногами в асфальт, напрягся так, что даже пальцы рук побелели от напряжения, но все усилия были тщетны, грузовик неуклонно сползал в пропасть.

И в этот момент лопнул удерживающий его трос. От рывка МАЗ бросило вперед на несколько метров. Оглушительно чихнув, заглох двигатель. Освобожденный КрАЗ заскользил по осыпи в провал вместе с потоком песка. Испуганный помощник заверещал как заяц, оттолкнувшись от капота прыгнул вперед и плашмя грохнулся

на асфальт. Его тут же подхватили несколько рук, подняли, оттащили в безопасное место.

— Все назад, — закричал Эмиссар.

Команда слегка запоздала, штурмовики уже отпрыгивали сами, провожая расстроенными взглядами обреченную машину. Кто-то громко и протяжно матерился от досады.

Оказалось, что за это время солнце почти скрылось за горизонтом, долгожданный вечер принес легкий западный ветерок, который почему-то никого не обрадовал. А точнее, в борьбе за судьбу грузовика, на него не обратили внимания, как и на подъехавший УАЗик политрука.

— Кто водитель? — рявкнул Чекист, выбираясь из машины.

— Я, — шагнул вперед водитель, опустил голову и закусил губу.

— Фамилия?

— Симонян.

— Ты что, ослеп? Расщелину не видел?

— Да я, это… — беспомощно лепетал оправдания водитель, — думал, проскочу с разгона. Трещинка совсем маленькая была, да мы таких штук сто проехали уже. Если каждую объезжать, как черепахи ползти будем. Кто мог предположить, что там внутри каверна? Не повезло!

— Не повезло, говоришь? Начальник охраны, арестовать!

Чекист подошел вплотную к побелевшему как мел водителю и сунул ствол Стечкина ему в лицо.

— Я тебя лично расстреляю, сволочь, если выяснится, что это диверсия. Ты меня понял, выродок?

Подошел Эмиссар, положил руку Гейману на плечо.

— Лев Исаакович, успокойся, пожалуйста. Мы позже во всем разберемся. Сейчас ехать нужно. Темнеет. Каждая секунда дорога.

Чекист злобно стрельнул на водителей маленькими серыми глазами, отошел в сторону. Начальник охраны сделал шаг вперед и подал знак адъютантам. «Ублюдки» приблизились к оторопевшему водителю сзади, защелкнули наручники, поволокли в будку-вахтовку. Водила брел как сомнамбула, понимая всю бесполезность сопротивления. Бежать некуда, вокруг пустыня, которая убьет гораздо быстрее людей в черной форме.

Стивен похолодел. Неужели действительно расстреляют?

— По машинам, — приказал Эмиссар, — Пауль, распредели ребят по конвою. И поторопись, время поджимает. Через десять минут даю команду отправления.

— Строится, — гаркнул начальник охраны хриплым голосом.

Стивен повесил автомат на плечо и повиновался, пристраиваясь в шеренгу к остальным. Штурмовики непроизвольно встали в ряд, лицом к опасности. Хотя трещина вроде бы прекратила увеличиваться в размерах, песок все еще осыпался, неумолимо поглощая КрАЗ. Теперь оставались видны только капот, часть бампера и левая фара. Все остальное слопала ненасытная Сахара.

Пауль Нойманн прошел вдоль строя, почти не глядя на выстроившихся бойцов, скороговоркой произносил фамилии, изредка сверяясь со списком,

и называл транспортные средства для нового назначения. Добрался до фамилии Майер, велел укомплектовать боевой расчет «Русича».

Повезло, возликовал Стивен, но виду не подал, молодцевато гаркнул во все горло — «есть», побежал исполнять приказ. Он еще не добрался и до середины сцепки, когда из кабины, чуть ли не по пояс высунулся Мишка, напарник Иваныча и радостно закричал:

— Стив, давай к нам — в кабину. Поместимся! В тесноте, да не в обиде.

МАЗ просторный, в нем места навалом. Хотя амуниция, бронник, автомат, все равно немного тесновато будет. Но все же не так тесно, как в Камазе.

Стивен добежал до кабины, ухватился за поручень и стал взбираться по металлическим скобам к маячившей в вышине открытой дверце.

* * *

— Становись, — скомандовал капрал.

Стивен занял место в строю, вытянулся во фрунт, замер, стараясь не дышать. Капрал «фашистов» отличался особой гнусностью, мог исподтишка врезать кулаком под дых или заставить отжиматься сотню раз только потому, что новичок, на его взгляд, стоит слишком расслаблено.

— Равняйсь, — рявкнул капрал, хитрым прищуром осматривая немногочисленный строй салаг первого года службы. Не спеша прошел вдоль строя, скривился, сплюнул травяную жвачку под ноги.

— Смирна-а!

На старом плацу возле развалин штаба воцарилась мертвая тишина.

— Значит так, бойцы, — капрал прохаживался вдоль строя, похлопывая стеком себе по голенищу. Хрен его знает, в каком музее или секс-шопе, он раскопал этот раритет. Небольшая тросточка с петлей на конце и коротким, но жестким шлепком. Малейшее движение в строю и шлепок заедет нарушителю по затылку или вообще по физиономии. Впрочем, даже если ударить по рукам все равно очень больно. Стивену прилетало пару раз, ощущения далеко не из приятных.

— Слушайте вводную, — капрал посмотрел на солнце в зените, перевел взгляд на Юпитер, прищурил правый глаз, откашлялся, продолжил, — для охраны экспедиции будет отобрано еще несколько человек из личного состава третьей роты. Возьмут самых молодых, сильных, быстрых, ловких и выносливых. На конкурсной основе. Успешно выполнившие задачу получат шанс быть зачисленными в состав экспедиции. Контрольное время — один час. Вопросы есть?

По строю прошел едва слышный шепоток, но никто не осмелился спрашивать, ибо чревато последствиями.

— Отлично, — продолжил капрал и осклабился, — итак, формулирую задачу. На окраине полкового стрельбища стоит старый МАЗ. Шесть человек втиснувшиеся в кабину, объявляются победителями первого тура.

— Ни хрена себе, — тихо пробормотал кто-то за спиной Стивена, — до стрельбища десять километров по пересеченной местности. За час? Это нереально!

— Учтите, периметр заминирован, — капрал противно заржал и вновь щелкнул себя тросточкой по голенищу, — так что внимательно смотрите под ноги, салаги. Мины, конечно, сигнальные, однако, за казенные сапоги отвечаете головой. Вопросы есть?