Последний ранг. Том 2
Шрифт:
Кадриль на костях.
Что за паршивый юморист придумал это название?.. Видимо, тот же самый, что выдумал «цветочную мазурку» с похоронными венками.
Неожиданно Виринея поднялась из-за стола и уверенно мне заявила:
— Я знаю, что означает «Кадриль на костях». Однозначно, знаю. И у меня есть один секрет, который тебе не понравится, но который нам поможет…
Книга 2
Эпизод 29
Её слова меня насторожили.
—
— Ага, себе это скажи, конспиратор, — поморщила нос Виринея. — Потом увидишь мои секреты. Не всё сразу, Бринер.
Девушка загадочно подмигнула, чем ещё больше меня насторожила. Я вздохнул и поднялся из-за стола, тоже надевая перчатки.
— А что с кадрилью?
— Это про нежить, — уверенно ответила Виринея. — Кадриль на костях, Алекс. Тут ошибиться невозможно. Нежить.
Я хмуро глянул на балкон и чету Соломиных.
Ну вот и настало время тех самых гробов с нежитью, которые совсем недавно видел Абубакар в залах дворца. И судя по тогдашнему возгласу фантома, этой нежити там было немало.
— Да не хмурься ты, мы справимся, — подбодрила меня Виринея. — Мы должны утереть нос Волоту и его ручным некромантам, а потом забрать Феофана.
Мрачности во мне лишь прибавилось.
Виринея не знала, что на эту ночь у меня было запланировано не только спасение Феофана. Надо было стратегически переиграть Волота и его свиту. А заодно получить то, что нужно мне, и при этом остаться в живых.
Задача непростая, если учесть, что нас окружала целая свора любителей чёрного юмора и мертвечины.
Пока гости собирались на новый танец, слуги-големы готовили зал: они внесли гробы. Много гробов, десятки. А потом расставили их так, чтобы сложить из них большую сцену.
Сцену из гробов, мать их!
Некроманты совсем свихнулись.
— Они хотят, чтобы мы отплясывали на гробах? — поморщился я.
Виринея нисколько не смутилась.
— А что такого?
Для некромантов гробы были привычным инструментом их жуткой магии. Они спали в гробах, пополняли силы и даже устраивали там сейфы. Точно так же в гробах они хранили нежить — как в чемодане.
Правда, меня уже подташнивало от всего этого некромантского дурдома.
Теперь ещё и на гробах танцевать…
Через несколько минут, когда сцена была готова, на неё поднялись первые пары претендентов. Было видно, что некоторых магов, не относящихся к Пути Эреба, тоже смутила надобность плясать на гробах, но ради статуса своего спутника или спутницы они заставили себя сделать это.
— Алекс, пошли! Ну! — Виринея потянула меня к гробам.
Я нахмурился и пробормотал:
— Потом напомни мне никогда больше не связываться с некромантами.
Виринея усмехнулась.
— А как
— Как только ты начнёшь вытворять такую же жесть, как делают на этом балу, сударыня, то можешь про меня забыть, — проворчал я в ответ.
Мы наконец поднялись на импровизированную сцену.
Понятие «гробовая тишина» тут же приобрело новое значение. Весь зал уставился на нас, в тишине и напряжении, с интересом изучая каждую из шести оставшихся пар.
Рядом со мной оказался граф Латынин.
Он был старше своих конкурентов лет на сорок, но выглядел бодрым, хоть и уставшим, пот покрывал его лицо, да и уверенности в жестах не хватало. Кажется, он был даже удивлён, что вообще ещё жив.
— Господин Бринер, — граф приблизился ко мне, задевая плечом, — хотел бы поблагодарить вас за оказанную помощь во время вальса. Уверяю, я не останусь в долгу.
Я кивнул.
— Хорошо, господин граф. Надеюсь, больше такого ни с кем из нас не произойдет, однако вы так и не выяснили, кто метнул в вас ту отравленную иглу?
Граф поджал губы.
— Нет. Но этот гадёныш всё равно не отвертится. Справедливость есть даже в темени мрака. Так говорят некроманты. И я хочу надеяться на справедливость.
Он нахмурился, будто сам не веря в справедливость, и снова повернулся к своей жене.
Наконец началась кадриль.
За сто лет в ней ничего не изменилось: те же движения, те же шаги. Я держал Виринею за руку, а она изящно вышагивала вокруг меня. Всё это, конечно, было занятно, но… чёрт бы побрал эти гробы!
Подошвы моих туфель при каждом шаге глухо стучали о гробовые доски, как и каблуки Виринеи.
Мы действительно отплясывали на чьём-то погосте, ведь вся нежить, что лежала сейчас в гробах — все эти скелеты — все они когда-то были людьми.
Краем глаза я продолжал наблюдать за балконом и Феофаном, а ещё — за каждой из пар, что танцевали рядом. Клятва обязывала меня быть готовым отразить атаку, если кто-то снова решится напасть на мою спутницу.
Но никому будто не было до нас дела.
Латынин рьяно выплясывал кадриль, забыв про старость, и что-то шептал супруге. Анастасия Баженова и профессор Воронин тоже, казалось, никого не замечали. Но так лишь казалось.
Пару раз я заметил, как Анастасия кидает взгляды на Виринею, а та в свою очередь делала вид, что ей всё равно. Несчастный профессор Воронин при этом находился между двух огней.
И вот когда я уже начал уставать от этой некромантской кадрили, снизу, из-под гробовых досок, постучали.
Ну кто бы сомневался, что мы разбудим мертвецов своей пляской?.. Хотя на самом деле, нежить никогда не просыпалась сама, пока ей не прикажет хозяин. Значит, он как раз и приказал.