Последний рассвет
Шрифт:
Начальник бросил на него взгляд мрачный и убийственный. Все понимали, что ответить ему нечего: какая существует литература по специальности «ОРД», он давно уже не интересовался, с тех самых времен, как закончил Омскую школу милиции, а было это лет двадцать пять тому назад.
– Документы на месте. – Начальник решил не углубляться в опасную тему и продолжил излагать информацию об обнаружении трупа Геннадия Колосенцева: – Служебное удостоверение не похищено. Деньги тоже на месте. Рядом с трупом лежала сумка, в ней клавиатура и «мышь» от компьютера, какая-то медаль и диплом, а также блокнот со служебными
– У него были соревнования, – тут же откликнулся Дзюба.
– Какие еще соревнования? По какому виду спорта?
– Это… – Роман запнулся. – Ну, по компьютерным онлайновым играм. Наверное, его команда победила, поэтому и медаль с дипломом…
– Черт-те что, – злобно прошипел начальник. – Мальчишки! На серьезной работе работаете, серьезным делом занимаетесь, так нет, все не наигрались в игрушки, все из детства выйти не можете. Ладно, а на Юго-Западе что? Какой у Колосенцева там мог быть интерес?
Все молчали. И Роман Дзюба тоже молчал. Про гаражи на Юго-Западе он слышал впервые.
– Ну да бог с ним, – внезапно махнул рукой начальник. – Убили-то его все равно в Восточном округе. Зачем-то он шел в общагу. Кто знает, что он там делал? Чего его туда понесло?
Он обвел глазами сотрудников, которые ничего ответить не могли.
– Так, – резюмировал начальник. – Дзюба, сейчас быстрым шагом идешь к следователю, он уже ждет, сюда приехал, чтобы время не терять.
– Почему я-то? – возмутился Роман. – Что, с других нельзя начать? Мне надо ехать…
– Успеешь. Ты в последние дни плотно работал с Колосенцевым, целыми днями с ним вместе был, так что к тебе первому вопросы. Потом и до остальных дело дойдет. Все свободны.
Дзюба не был бы Дзюбой, если бы покорно кинулся немедленно исполнять указание начальника. То есть он его выполнил, конечно, и к следователю явился, но только сделал небольшую остановку посреди коридора, чтобы достать айфон, выйти в Интернет и посмотреть, что это за антихолинэстеразное вещество. Оказалось, что это отравляющее вещество, действие которого основано на принципе блокирования одного из жизненно важных ферментов – холинэстеразы. Ясности это не прибавило.
Следователь обустроился в кабинете, где стояли столы Дзюбы, Колосенцева и еще двоих оперативников. Был он немолод, нетороплив и скучен. Вопросы формулировал так, словно перед ним был не такой же, как он сам, представитель правоохранительных органов, а завзятый мошенник или расхититель, который может пригласить самого лучшего адвоката, и потому следует быть предельно аккуратным в словах и точным в выражениях. Но Роман не обратил на это никакого внимания, все его мысли были направлены на то, чтобы осознать: Гены больше нет. Вот только вчера утром он был, днем был, вечером был, а сегодня утром его уже нет. И больше никогда не будет. Отвечал он рассеянно, вынуждая следователя терпеливо повторять раз за разом одни и те же вопросы: что это за место с гаражами? Когда
– Вы поймите, – наконец не выдержал Дзюба, – нормальный опер никогда не распространяется о том, к какому месту или человеку у него есть оперативный интерес. Может, Гена и нарыл что-то интересное в этой общаге, но никому не сказал. Это нормально, что мы ничего друг о друге в этом смысле не знаем. То есть мы знаем, конечно, – тут же поправился он. – Если по одному делу работаем. Но у Гены в производстве ведь не одна разработка была. По тем, которые мы вместе вели, я могу что-то сказать, а по другим – ничего.
– Учить меня собрался, – усмехнулся следователь. – Ну-ну. Вместе вы в последние дни работали по убийству Евгении Панкрашиной, так?
– Так.
– Может ли среди гастарбайтеров быть источник информации по этому делу?
– Да нет, – покачал головой Дзюба. – Вряд ли. У нас потерпевшая – жена бизнесмена, у него даже свой фонд есть. Приличная тетка, четверо детей, трое внуков. Никаких контактов с гастарбайтерами.
– Может, ваша потерпевшая недавно ремонт делала? Ты же знаешь, приезжие работники в основном строительно-ремонтными работами занимаются.
– Нет, – снова покачал головой Роман. – Если Панкрашины и делали ремонт, то сто пудов нанимали профессиональных строителей и дизайнеров. Это не та публика, чтобы с гастарбайтерами связываться. Если только…
– Что? – вскинулся следователь.
– Если только по каналам сбыта… У нас убийство с целью ограбления, похищено ювелирное украшение, вот мы каналы сбыта и проверяем.
– Ясно. – Следователь сделал очередную запись в протоколе. – А версию о причастности гастарбайтеров к убийству Панкрашиной вы отрабатываете? Не к сбыту похищенного, а именно к убийству?
«Нет», – чуть не сорвалось с языка у Дзюбы. Но он сумел вовремя спохватиться и более или менее уверенно ответил, что да, конечно, они об этом подумали, но пока нет никаких оснований… и никаких доказательств… ибо убить Панкрашину при всех обстоятельствах мог только тот, кто знал, что у нее с собой будет в этот момент дорогое украшение. А круг тех, кто знал, весьма и весьма далек от круга рабочих, приезжающих со всех концов необъятной России и из стран ближнего зарубежья в Москву на заработки.
А в самом деле, почему бы и нет? Разве не могла у Гены появиться информация о причастности к убийству Панкрашиной кого-то из гастарбайтеров, проживающих именно в этой общаге? С другой стороны, откуда она могла появиться, информация эта? В субботу он дежурил, значит, по делу Панкрашиной не работал, в воскресенье сменился, в 15 часов у него начались соревнования… Да, но до их начала у Гены было полдня, и кто знает, где он был, что делал, с кем встречался? Вполне возможно, рассуждал про себя Роман, что он и встретился с кем-то, от кого получил наводку на общагу в Восточном округе. И после соревнований Генка поехал туда. И даже, вполне возможно, нащупал убийцу. Который не стал ждать, когда его разоблачат, и нанес упреждающий удар.