Последний шаг профессора Вудда
Шрифт:
В зале павильона посетителей не было. Они заняли столик у окна. Заказав коньяк, Брайтон закурил сигару. Вудд задумался, глядя на пустынный пляж.
Серая морская гладь сливалась с таким же унылым небом. Набухшие тяжелые облака, опускаясь к самой воде, прикрывали залив холодным одеялом тумана. Недалеко от берега несколько чаек дремали, покачиваясь на чуть колышущейся водной поверхности.
Официант принес коньяк, лимон и удалился.
– Не горюй, Арчи! Меня, кажется, осенила неплохая идея, - вернул Вудда к действительности голос Брайтона.
Ученый
– Видишь ли, зная твое отвращение к любой работе на военное ведомство, я раньше никогда бы не предложил...
– Дик! Зачем ты мне это говоришь!
– перебил его Вудд.
Брайтон сделал рукой останавливающий жест.
– Не торопись. Ничего противоречащего твоим пацифистским убеждениям предложено не будет.
И все же я не хочу работать на военных.
– Вудд с волнением схватил свой бокал, осушил залпом и, поперхнувшись, закашлялся.
Зеленоватые глаза полковника сузились, стали холодными, колючими.
– Как приятелю, бросаю тебе якорь спасения, - сделал он ударение на последних словах.
– Подумай, для тебя это единственный шанс выйти "сухим из воды".
Вудд сжал руками виски и закрыл глаза. Заметив колебания ученого, Брайтон чуть заметно улыбнулся.
– Ну, хорошо. Я договорюсь обо всем с начальством и завтра встретимся. Не сомневаюсь, что наши предложения будут для тебя приемлемы.
Допив свой коньяк, он положил деньги под салфетку и дружески потрепал Вудда по плечу.
– Все будет в порядке. Поехали!
Глава 4
В эту ночь Вудду было не до сна. С детства воспитанный в традициях миролюбия, он считал, что любая наука, в особенности медицина, должна служить на благо человечества, а не для целей его уничтожения. Он всегда был далек от политики. Если в студенческие годы его еще волновала окружающая несправедливость и возмущали резкие классовые противоречия, то со временем страсти охладели. Считая, что он не в силах что-либо изменить, Вудд закрывал глаза на пороки общества, в котором жил. Углубившись в научные исследования, он постепенно сделался оторванным от жизни типичным кабинетным ученым. Оставаясь честным, хотя и неприспособленным для борьбы человеком, Вудд избрал пассивный пацифизм формой протеста против, как он говорил, современного человеческого варварства.
Теперь же ученый был выбит из колеи. Приходилось выбирать одно из двух: или отказ от своих убеждений, или жизненная катастрофа. Мучительно размышляя всю ночь, он так ничего и не решил. Ясно было только то, что он никогда ни за что не согласится использовать свои знания для целей войны ради этой гнусной затеи.
Брайтон застал его на следующий день в угнетенном состоянии, лежащим в постели и страдающим от головной боли.
– Хелло, дружище! Тебя все еще одолевает сплин?
– шумно ворвался он в комнату.
– Брось все это! Я принес отличные известия.
Вудд поморщился. Плещущая через край жизнерадостность полковника совсем не гармонировала с настроением ученого
– Мне удалось обо всем договориться, - говорил Брайтон, присаживаясь на стул около постели.
– Ты будешь продолжать свои исследования и как раз в таком направлении, которое тебе по душе.
Вудд сел, одернул пижаму и с интересом взглянул на полковника.
– Гибель, постигшая беднягу Уайта, ужасна. Мы должны сделать все, чтобы такое не повторилось, - сказал тот.
– Твоя задача: изготовить вакцину против этой молниеносной космической чумы.
– Постой. Зачем же нужна вакцина? Следует соблюдать максимальную осторожность при исследовании бациллы, только и всего.
– Никто не гарантирован, что на других метеоритах, разбросанных по всей Земле, нет такой же заразы! Представь, что будет, если где-нибудь вспыхнет эпидемия, против которой человечество беззащитно!
– возразил Брайтон.
Вудд вскочил и, забыв надеть туфли, зашагал по комнате. Против довода полковника трудно было возразить. "Но почему именно военное министерство проявляет такую заботу о благе человечества? Нет ли тут какого-нибудь подвоха?" - думал ученый, бегая из угла в угол.
– У тебя будут все условия для работы. Прекрасная лаборатория, какая не снилась даже Уайту - раз, - загнул Брайтон палец.
– Высококвалифицированные сотрудники - два. Неограниченные средства - три. Сам будешь получать вдвое больше, чем тебе платили до сих пор - четыре. Ну как, согласен?
Вудд все еще колебался. Как быть? Он же давал себе клятву не связываться с военными. Правда, если верить Брайтону, работы будут вестись во имя благородной цели. Но можно ли верить? Ведь и полковника могут обмануть.
– Может быть, ты предпочитаешь иметь дело с судом, а затем любоваться на свет божий из-за решетки?
– спросил Брайтон и, сладко зевнув, добавил: Впрочем, о вкусах не спорят.
– К черту!
– вырвалось у Вудда.
– Я согласен.
– Давно бы так, - усмехнулся полковник, доставая из внутреннего кармана пиджака сложенный вчетверо лист бумаги.
– Подпиши контракт.
Вудд взял бумагу, надел очки и прочитал текст.
Не должен же он терять все из-за дурацкого упрямства! В конце концов, дело, которым предстоит заниматься, не противоречит его убеждениям и пойдет всем на пользу, - успокаивал себя ученый.
– Я согласен на ваши условия, - повторил он.
– Но настаиваю, чтобы со мной работали мои помощники.
Брайтон нахмурил брови.
– Кто они?
– Научные сотрудники: Джек О'Келли и Лила Тейлор.
– Но ты же еще не говорил с ними.
– Не говорил, однако уверен, что эти люди согласятся со мной работать.
– Даже и поехать на отдаленный остров?
– Какой еще остров?
– Арчи, до чего же ты наивен! Разве можно экспериментировать с такими опасными микроорганизмами вблизи от населенных мест?