Последний защитник
Шрифт:
Шагая, я поглядывал из стороны в сторону. Бекингема пока еще не было видно. Полдюжины гвардейцев заигрывали со служанкой у ворот Челси. Два маленьких мальчика валялись на траве, как щенки, под наблюдением нянек. Садовник толкал тачку с обрезанными ветками вдоль ряда молодых деревьев на одной стороне канала. Группа придворных играла в шары на солнышке. Чуть дальше трое парней тренировали своих лошадей и красовались друг перед другом. Слуга выгуливал пару мастифов на поводках и в намордниках. За стеной сада и поясом из деревьев были видны крыши Горинг-хауса, лондонской резиденции лорда Арлингтона. Я надеялся, что милорд
В конце канала я остановился и огляделся. В этот мирный весенний день все вокруг было зеленым и дышало свежестью. Если не знать, можно даже подумать, что все в мире устроено хорошо.
– Никак решили прогуляться, ваша милость?
Садовник, высокий мужчина с красным лицом, стоял между двумя молодыми деревьями на противоположной стороне канала. Он опирался на свою тачку и смотрел на меня с другого берега. На нем был жесткий кожаный фартук поверх одежды, на голове широкополая шляпа.
– В чем дело? – спросил я, а потом воскликнул: – О, черт побери!
Бекингем рассмеялся. Он оставил свою тачку и пошел вдоль канала мне навстречу. В любой, даже самой тяжелой ситуации герцог никогда не упускал возможности развлечься.
– Ловко я вас одурачил? – спросил он.
– Я и забыл, что вашей светлости присуща любовь ко всему театральному.
– Ладно, Червуд, согласитесь, хорошо сработано. Походка, одежда, цвет лица – все тщательно продумано. Пойдемте к домикам для оленей. Можете делать вид, будто даете мне задание.
Герцог улыбнулся, довольный своей шутовской выходкой. С минуту мы шли молча. Я смотрел по сторонам. У меня возникло подозрение, что люди, которых я видел, были его слугами, готовыми немедленно вмешаться, если хозяин того пожелает.
– Вы доставили мне массу хлопот за последнее время, – посетовал Бекингем. – Не могу сказать, что это мне нравится. Убита моя любимая проститутка. Украдены мои бумаги. Мой слуга покалечен и может умереть. Даже если он выживет, можно считать его бесполезным. Другому раскололи череп, как яичную скорлупу, когда он защищал мою собственность от грабителя. Под любым камнем, который я переворачиваю, я неизменно нахожу вас.
– Теперь для вас все кончено, не так ли?
– Не дерзите, Червуд! Разве я позволил вам говорить?
– Все ваши планы провалились. Беспорядки в Лондоне прекратились. Не удалось объединить вокруг себя влиятельных людей, тоскующих по старым добрым временам, – я махнул рукой в сторону Уоллингфорд-хауса, – и организовать партию сторонников Оливера Кромвеля. Одним словом, все было напрасно.
На миг мне показалось, что сейчас герцог ударит меня. Его лицо побледнело.
– Вас следует высечь, – сказал он. – И я не вижу причины, почему бы не сделать этого прямо здесь и сейчас, при свете дня. Стоит мне лишь щелкнуть пальцами – и Арлингтону и его марионетке Уильямсону станет ясно, что я не потерплю дерзости от тех, кто занимает положение ниже меня.
– На случай, если мне будет причинен вред или я буду убит, сэр, я позаботился, чтобы определенные бумаги были доставлены королю и Тайному совету.
– Черт побери… А что ваши друзья?
– Госпожа Кэтрин Хэксби…
– Эта сука?
– Госпожа Хэксби не виновна ни в каком преступлении, ваша светлость, но этой даме известно о ваших интригах. Если ей причинят какой-либо вред, последуют такие
– Да о каких бумагах идет речь? Вы, никак, меня за дурака держите, Червуд? Я не ребенок, которого можно напугать тем, что не существует.
Я потер глаза, которые чесались от недосыпа.
– Я имею в виду, во-первых, наброски так называемой Петиции шлюх – черновик, написанный и исправленный вашей рукой. Он был взят из письменного стола в публичном доме мадам Крессуэлл во дворе «Кобеля и суки». Когда король, его советники и леди Каслмейн ознакомятся с этим документом, у них не останется сомнений в том, кто его автор. Также имеется письмо, подписанное бывшим лорд-протектором Ричардом Кромвелем. Он сообщает, что вы подкупили его деньгами и обещаниями пенсии, вынуждая поддержать ваши козни против короля и парламента. Его дочь Элизабет тоже поставила на письме свою подпись, подтверждая: то, что говорит ее отец, – правда. Оба отдают себя на милость короля.
– А где доказательства? Покажите мне черновик петиции, который, как вы утверждаете, у вас есть. Предъявите письмо Кромвеля.
– Они надежно хранятся у одного моего друга, ваша светлость. – Я не стал говорить, что имел в виду своего слугу Сэма, поскольку у меня не было времени подыскать более надежное место.
– Это все лишь слова. Я не верю, что упомянутые документы и впрямь существуют. Чем больше об этом думаю, тем менее вероятным сие представляется.
– Через черновик петиции, ваша светлость, наискосок проходит линия, а на обратной стороне – текст, который вы пожелали сохранить. Это сцена из пьесы под названием «Репетиция». Не знал, что вы, помимо всего прочего, также пробуете свои силы в драматургии. Позвольте мне процитировать одну реплику. – Для большего эффекта я выдержал паузу. – «А я, клянусь, страстно желал посмеяться вместе с тобой над всеми этими нелепыми, скучными, эксцентричными вещами, от которых мы все здесь так устали». Ну что, это достаточное для вас доказательство?
– Нет. Это лишь доказывает, что вы украли страницу из моей пьесы.
Я задумался, воскрешая в памяти другие слова.
– Тогда позвольте напомнить вам фразу из петиции, которую вы позже вычеркнули. Вы доводили до сведения леди Каслмейн, что, когда бунтовщики ее схватят, она должна ожидать, что ее «опрокинут на спину и грубо изнасилуют полчища грязных дикарей». Нет сомнений, король захочет поделиться этим с миледи.
В тишине, которая за этим последовала, были слышны возгласы маленьких мальчиков и выкрики всадников. Я наблюдал за герцогом. Он смотрел на канал и на Уайтхолл за ним.
Неожиданно Бекингем сорвал шляпу и наступил на нее. Седая щетина на черепе покрылась потом. Он зашагал прочь, бросив тачку между деревьями.
Я смотрел ему вслед. Черви умеют ловко изворачиваться. И Червуды тоже.
Глава 18
Птичник
Уильямсон отобедал с лордом Арлингтоном. Он был в прекрасном настроении, потому что милорд пребывал в хорошем расположении духа. Как правило, мой начальник ведет себя очень сдержанно, по крайней мере на службе. Но сейчас по его поведению было видно, что он выпил больше вина, чем обычно.