Последняя Арена 4
Шрифт:
— Ой, Фрол, ты ещё на проводе? Тут один... эммм...
— Дебилоид, — подсказал я отцу.
— Да. Один дебилоид задел нас. Если бы не ты, то... О, падла, съехал в кювет и перевернулся.
— Главное, что у вас всё хорошо. Он заснул за рулем. Ждите гайцов.
— Откуда ты это знаешь?
— Без понятия. Всё. Меняйте планы. После оформления сразу же домой. Вечером заскочу, — пообещал я и отключился.
Действительно: откуда я про это узнал? Очень странно.
Трррынь. Трррынь.
Да что б тебя! Как же хорошо жилось без этих надоедливых
— Да, Сергей Викторович.
— Фрол, спишь? — раздался бодрый голос на том конце провода. — Не отвечай. Сможешь подъехать через час? Точнее не так: тебе нужно подъехать через час.
— Куда? И зачем? — спросил я без особого интереса. Раздражает меня этот командный тон. Почему обязательно надо приказывать, когда можно просто идти на взаимовыгодное сотрудничество?
— В офис. Важный клиент. Большой контракт. Очень большой контракт, — дополнил начальник.
— Понял. Буду, — отрывисто проговорил я.
Напился воды от души, почистил зубы, по-быстрому принял душ. В комнате меня уже ждала Снежана с одеждой. Папуля сообщил дочке, что ожидается контракт, сулящий неплохую прибыль и без того немаленькой фирме? Ничего удивительно.
Я взял рубашку и представил, что она исчезает и появляется на мне. Ничего не произошло. Манипуляции с брюками тоже ни к чему не привели. Хотя чего тут удивляться? Мне, может, к психиатру сходить, а то в голове странные мысли поселились. Не к добру это.
Оделся. Экипировка, мягко говоря, была неудобной. Сидела хорошо — тут спору нет: вон, какой красавчик смотрит на меня из ростового зеркала. Но всё же стесняет движения. В случае неожиданной атаки могу потерять драгоценные секунды, которые будут стоить мне жизни. А жизнь, как говорится, у нас всего одна. Так для чего я теряю её на работе? Нравится мне она? Пожалуй, нет. Доход, конечно, хороший, у начальства я на хорошем счету, меня любят и ценят. Это всё здорово, но какой от этого смысл? Почти десять лет стажа при моем возрасте — это сильно. Есть машина, качественная мебель, ипотечная квартира. При этом, если не считать командировок, я ни разу не был в нормальном отпуске и не жил для себя.
— О чём задумался? — Снежана поправила мой галстук, который всё время сползал в сторону. — Пришел в себя?
Я лишь кивнул и направился в прихожую. Туфли оказались мало того, что неудобными, так ещё и не давали никакой защиты. Защиты от чего? Ничего не пойму.
Лифт проигнорировал — спустился своими силами. В один момент легко оттолкнулся, пытаясь перепрыгнуть лестничный пролет. Расстояние было плевым — десяток ступеней. Не долетел. Слегка подвернул левую ногу, но обошлось без серьезных травм.
Дорога до офиса вышла странной. Электрический свет в этом мире казался чужеродным. Компания молодых людей безбоязненно сидела на лавочках и в предрассветный час, вооружившись пивом и гитарой, тянула заунывные куплеты. В городах лучше соблюдать тишину. Так больше шансов, что тебя не заметит какая-нибудь притаившаяся в окне тварь. Да что, блин, со мной такое?! О чем это я?!
Сергей
Мы поздоровались. Он протянул листок, на котором красовалась девятизначная сумма. Да с таким количеством опыта можно подняться сразу до сорокового уровня. Хотя есть же ещё ограничитель... Какой, мать его, ограничитель?
— Ты что-то неважно выглядишь, — оценил начальник, поправляя мой галстук. — Подпись сможешь поставить? — спросил он с ухмылкой.
— Угу, — промычал я, всматриваясь внутрь помещения. За стойкой стояла необыкновенная рыжеволосая девушка.
— Снежана у тебя? Ну и чего тушуешься? Действительно думал, что я ничего не знаю? Эх молодежь...
Я не стал дослушивать бредни начальника. Мужик-то он, вроде, хороший, но, думаю, с сегодняшнего дня нас больше ничего не будет связывать.
Уверенным шагом направился вперед. Заметил, как мне подмигнул тезка-охранник. Помнится, этот человек несколько раз пытался мне помочь. Вот только в чем? А ещё он, кажется, умер. Так, ставлю эту проклятущую подпись и сразу же увольняюсь. За мой автограф должны выдать премию. А нет — так плевать. Если заставят отработать положенные две недели, уйду на больничный.
Подошел к ресепшену, около которого мне улыбались три миловидные девушки. Двоих я знал — работаем вместе. Такие же размалеванные куклы, как достопочтенная Снежана. Но третья выделялась на их фоне своей естественной красотой.
— Как тебя зовут, чудо? — я постарался обаятельно улыбнуться.
— Я четвертая. Ты в ментальной ловушке, человек. Осознай себя. Вспомни своё прежнее имя. Время уходит.
— Что? — я поморщился. Холодный безжизненный голос никак не вязался с миловидной внешностью. Да и одежда странная: никаких блузок и юбок. Вместо них — висевший мешком военный камуфляж.
— Я четвертая. Ты в ментальной ловушке, человек. Осознай себя. Вспомни своё прежнее имя. Время уходит.
— Фрол!.. — позвал начальник.
Я обернулся на него, потом вновь посмотрел на стойку, но рыжеволосая девушка пропала. Две куклы уставились на меня как бараны на новые ворота. На лицах отражалось непонимание, а губы были растянуты в дежурной улыбке.
— А где третья? — спросил я, вертя головой во все стороны.
— Фрол, идём!
— Ага, — сказал я в пустоту.
Следующие метры прошли как в тумане. Офис шумел, со мной кто-то здоровался. Заметил коллегу из моего отдела, который показывал оттопыренный средний палец.
— Фрол, соберись. Тебе нужно просто поставить подпись. И всё. Потом можешь ехать домой досыпать, — проговорил начальник.
Мы поднимались в лифте на двадцать второй этаж. Двадцать второй... Как-то высоко. Или, если точнее, глубоко. А я ведь только до четырнадцатого дошел.
— Сергей Викторович, как зовут охранника на входе? — поинтересовался я у всезнающего начальника. Он, помнится, знал поименно не только своих людей, но и всех, кто обитал в офисе.
— Андрей Владимирович. А что?