Последняя Империя. Война с Китаем
Шрифт:
– Вот и хорошо. Носовое - пли.
Лодка вздрогнула, штурман включил секундомер, а Соловушкин уже командовал: - Дифферент ноль, полный вперед.
– Нырять не будем?
– Нет. Сначала нужно вырваться из этого круга.
Все дальнейшее начало складываться подобно ускорителю в громадном синхофазатроне - все быстрей и быстрей. В это время к месту событий приближалась китайская эскадрилья штурмовиков СУ-15. Их было всего пятнадцать самолетов, но в компьютере радара снова начались помехи и для Накамото мнимые наводки целей они показались чудовищным по количеству.
–
– Закричал он.
– Сотни самолетов летят в нашу сторону!
В это же самое время в воздухе к точке конфликта приближались более десятка самолетов F-16 сил японской самообороны. После сообщения Накамото раздался первый крик впередсмотрящего:
– Торпеда с левого борта!
– Торпеда! Торпеда!
– Заголосили по все кораблю.
– Весь огонь по торпеде!
– Крикнул адмирал.
– Огонь!
– Стреляйте, стреляйте!
По торпеде стреляли из всех пулеметов и малокалиберных орудий левого борта, но времени было слишком мало - считанные секунды.
Командующий эскадры Икито Агути мгновенно понял: “Раз они пустили торпеду, и самолеты идут в таком количестве, значит - хотят бомбить и уничтожить наши корабли”.
Адмирал приказал:
– Передать командиру эскадрильи - атаковать противника! Остановить его любой ценой.
В эту секунду торпеда достигла своей цели и ударила в бок. На японском эсминце раздался взрыв, в рубке почти все попадали, но адмирал устоял на ногах и крикнул:
– Огонь по противнику!
Командир японской эскадрильи не подозревал о причинах подобного приказа, его радары показывали истинную численность самолетов противника, и это было нормально. Но приказ есть приказ, и он, поймав в прицел своего шлема одну из целей, нажал на кнопку пуска ракеты. Обломки сбитого китайского самолета еще не успел рухнуть в море, как последовал адекватный ответ.
– Они нас атакуют! Ли сбит!
– Кричал командир китайской эскадры, тщетно пытаясь скольжением влево и вниз увернуться от приближающейся к его самолету ракеты.
– Они открыли ответный огонь! Шестой сбит!
– Уничтожить их!
– Крикнул в микрофон командующий китайской эскадрой.
Взрыв встряхнул не только японский флагман, но и проходящую как раз под ними подводную лодку. Рулевой сумел удержать ее на заданной глубине, а спустя несколько секунд Соловушкин приказал:
– Ну а вот теперь - ныряем. Глубина триста, полный вперед!
Картина взрывающихся и падающих с небесной синевы самолетов дополнилась залпами орудий всех калибров. Расстояние было столь мало, что в бой сразу же вступили мелкокалиберные скорострельные пушки и крупнокалиберные пулеметы. Интенсивная получасовая перестрелка десятки кораблей закончилась печально. На плаву остались только два притопленных фрегата китайцев и дымящийся, но держащийся на плаву фрегат сил самообороны Японии. Море вокруг них кишело от живых и мертвых тел, обломков судов, спасательных плотов и шлюпок.
Конфликт был чудовищный! К месту боя сошлись едва ли не все морские силы обоих стран. Произошло еще одно боестолкновение, лишившее обеих стран еще двух десятков боевых кораблей. Кое-как с
Операция по перепрограммированию сообщений японских СМИ было большой победой команды Семушкина. Все сработало удачно, и удар торпедой, и неопытный оператор за пультом радара, так что и нанесло наибольший ущерб. Акито Накамото так и не смог поднять свою квалификацию. Он ушел на дно вместе с кораблем и адмиралом Икито Агути.
ЭПИЗОД
В Воздвиженке войну ждали, готовились, женщин заранее, за три дня до ее начала отправили вглубь страны. Прощание вышло как в Великую Отечественную, с плачем и причитания.
– Господи, чего ж вы так орете, быбы?
– Недоумевал староста.
– Их же не на фронт отправляют, еще два дня и они вас догонят.
– Ничего, бабоньки, последний форт доделаем и рванем к вам, - крикнул Мироныч. Дольше всех прощался Мишка Корнеев. Он нестерпимо долго, взасос целовался с женой. Та была уже достаточно пузатой, все-таки шесть месяцев сроку.
– Мишка, ты до завтра, что ли, будешь лизаться? Эк, присосался!
– Поддел кто-то из мужиков.
– Дай попрощаться, - одернула одна из бабонек, - вишь, какая у них любовь. Сладкая.
Сама она вздохнула с привычной тоской - уже три года как была вдовой.
Наконец автобусы тронулись, как раз в это время подъехал Уазик Шубина. Тот, как обычно, за рулем сидел сам.
– Что, женщин отправили? Всех?
– Спросил он председателя.
– Да, теперь даже кашу варить некому.
– Ничего, сами сварим. Не баре.
Шубин отошел под навес, закурил, к нему подошел Мишка Корнеев, стрельнул сигарету.
– Полковник, дай легким погреться.
– У тебя Танька на каком месяце?
– Спросил Шубин, доставая пачку сигарет.
– На седьмом уже, а что?
– А у меня на пятом.
Мишка восхитился:
– Да ты что!? Получилось? Поздравляю!
– Вот так.
– Это когда ты ей соорудил, когда она приезжала сюда?
– Да. Три дня из кровати не вылазили, и вот… Врачи сказали - дочка.
– А у меня парень. К врачам не возил, но точно знаю что парень.
– Здорово!
Шубин обернулся к своим работникам.
– Ну, поехали, мужики! Последний аккорд, финальный штурм перед дембилем.
Они еще два дня штурмовали последний форт - “Шилку”, и закончили с ним уже ночью. Все было установлено - пушки, пулеметы, и даже пристреляно. Шубин любил этот форт, он его сам спроектировал, сам и построил. Подполковник обходил все свое детище и поражался, как быстро они создали это грандиозное сооружение. За эти два с половиной года они практически срыли сопку, а потом, построив казематы, насыпали ее снова.