Последняя Империя
Шрифт:
Самое ужасное, что все это не было простой формальностью. Два года назад один из членов чеченской диаспоры попытался взорвать Ольгу вместе с собой на празднике в честь начала учебного года. Откуда смертник узнал, что Данилова приедет именно в эту школу, так и не выяснили. Хорошо сработала охрана, рванувшегося навстречу парня перехватили, уложили лицом на асфальт, а через пару секунд взорвалась привязанная к его животу толовая шашка, и вид того, что осталось от покушавшегося, до сих пор вызывал у Ольги сеансы длительной
У нее не осталось ни одной подруги. Ее вхождение во власть постепенно отсеяло одних из-за неожиданно проснувшегося чувства зависти, у других породило страх, третьи вдруг начали заискивать и лебезить. Постепенно круг общения Даниловой сузился до ее подчиненных в пресс-центре да охраны и обслуги на государственных дачах.
Сизов разделся, принял душ. С собой у него были кое-какие документы, но, спустившись в холл, Владимир увидел, что, жена уже не спит, а просто лежит и смотрит на горящий огонь. В последнее время она заставляла топить камин каждый день и часами просиживала, глядя на пламя. Сизов подошел, сел рядом, потом погладил ее по волосам.
— Ну, по какому поводу у тебя сегодня забег в ширину?
— По печальному, — как бы нехотя отозвалась Ольга. Но для Сизова была важна не интонация, а сам голос. Этот чуть хрипловатый красивый голос просто завораживал его. — Племянник у меня погиб. Мы с Нинкой не сильно дружили, последний раз я ее видела года три назад. И тут звонит, говорит, Лешка умер.
— Молодой?
— Двадцать два.
— И что с ним случилось?
Сизов задавал вопросы из чистой вежливости, равнодушным голосом, и Ольгу это взбесило. Она рывком села, пристально уставилась в глаза Сизову, начала говорить зло и резко:
— Случилось то же, что случается сейчас со многими! Это все твои подонки, они избили его прямо у подъезда дома, на глазах у матери!
— Кто — они? — не понял Сизов.
— Твои «союзники»! Это ты их вырастил, ты их воспитал!
— И за что они его избили?
— А за что сейчас избивают и убивают в Москве? За то, что он был студентом и приходил в мае на Красную площадь, а еще он носил длинные волосы и тубус с чертежами. Вполне достаточно!
— Постой, я что-то не пойму? — Владимир поморщился. — Ты хочешь сказать, его убили только за то, что он был на том митинге и был студентом?
Ольга с ненавистью посмотрела мужу в глаза.
— Нет, Сизов, ты не придуряйся! Все знают, что это ты отдал приказ задавить студенческое движение на корню!
Владимир хмыкнул.
— Я что, по-твоему, похож на дурака? Как его можно задавить, если оно уже разрослось по всей стране? Конечно, если бы мои слухачи засекли это раньше, можно было как-то сделать все по-своему, найти людей, способных достойно возглавить его. А сейчас уже поздно. Конфедерация учащихся и студентов насчитывает полмиллиона человек, что мне теперь, на всех них натравить "союзников"?
Ольга
— Не знаю. Я знаю одно: идет официальный отстрел студенческих лидеров, и Лешка — один из них.
— Ты ориентируешься на голоса из-за "бугра"?
— Нет, на наши газеты. Ты же отменил цезуру, так что они теперь потихоньку начинают писать правду. На!
Она приподняла одну из бутылок и швырнула на колени Сизову прозрачную папку с газетными вырезками. Пока Диктатор читал их, Ольга налила себе водки, настоенной на клюкве, — ее последнее увлечение, и выпила.
— Что, пятнадцать случаев за два месяца? — спросил Сизов, листая бумаги.
— Больше, это только по Москве пятнадцать. Их убивают сейчас по всей стране.
— Хорошо, завтра я с этим разберусь, — пообещал Сизов, откладывая в сторону бумаги. — Налей мне тоже, что-то я устал больше обычного.
На следующий день с утра Сизов поручил Фартусову приготовить статистические данные о погибших за последнее время студентах. К обеду отчет был готов. Прочитав, Владимир высоко поднял брови и спросил:
— Что это?
— В каком смысле? — не понял Фартусов.
— Что ты мне принес?!
Секретарь растерялся. Эта звенящая интонация в голосе Диктатора не сулила ничего хорошего, но Фартусов не мог понять своей вины.
— Официальный отчет о смертности студентов за последние два месяца.
— Судя по нему, из тридцати двух человек двадцать наложили на себя руки, восемь утонули, и четверо попали под машину. Что это за бред?!
— Но это те данные, которые предоставило МВД, — настаивал секретарь.
— Судя по ним, — Сизов поднял бумагу и потряс ею в воздухе, — Алексей Данилов утонул! А я совершенно точно знаю, что он умер в больнице от побоев.
Фартусов стоял бледный от волнения.
— А я тут при чем?
— Ладно, — остывая, сказал Сизов. — Ты действительно тут ни при чем. Вызови ко мне Демидова.
Через десять минут начальник Федерального агентства безопасности появился в кабинете Сизова.
— Вызывали, Владимир Александрович?
— Да. Посмотри вот это, — Диктатор швырнул через стол милицейскую сводку, затем файл с вырезками, подготовленными Ольгой. — И скажи мне, кто из них врет, и главное — зачем.
Кратко просмотрев бумаги, Демидов спросил:
— Срок исполнения?
— Чем быстрее, тем лучше.
Уже на следующий день фамилия Демидова появилась среди записавшихся на прием к Сизову.
— Ну что, уже разобрался во всем? — спросил Диктатор.
— На это не понадобилось много времени, основное ясно. Малахов произвел некий устный инструктаж своих замов, те, естественно, накрутили подчиненных. Если коротко, милиция теперь не регистрирует преступления, совершаемые членами "Союза молодежи".