Последняя из рода Леер - 5
Шрифт:
Хозяин призадумался. Крепко так. По-настоящему. А потом щелкнуло что-то. Понял. И мы вместе с ним.
— Кто?
— Дочка моя, Олена.
— Подросток?
— Недавно пятнадцать стукнуло.
— Самый возраст для раскрытия дара, — кивнул Петрис.
— И характера, — поддержала я.
А потом мы увидели эту находчивую девочку, Олену, которой ох, как непросто было одной среди высокомерия эльфов существовать. Одной везде непросто, но здесь сама атмосфера была другой. Нам не понять их, им — нас. Проза жизни, или ее закон, не знаю. Но с этим нужно было
— Я рада, что все так быстро разрешилось, — призналась Петрису, а он прищурился:
— Сама догадаться не могла?
— Могла. Вот только мысли мои сейчас другим заняты.
— Принцесса Элиани?
— Что вы думаете об этом?
— Без протокола?
— Только между нами.
Пока.
— Ищи среди близких. Яд на обручальных браслетах, ищи того, кому безраздельно доверяешь. Таких должно быть немного.
— Да, меньше, чем хотелось бы.
И это не вселяло оптимизма. Скорее страх, а еще понимание, что этот кто-то не в Мории. Потому что не рискнул бы даже самый смелый богач, прихлебатель или просто завистник пойти против Лестара. Король Мории очень умело держал высший свет в кулаке.
— Значит, Адеон?
— Ты очень умная девочка, Аура. И знаешь все сама. Убедиться хотела? Или боялась своих предчувствий?
— И то, и другое, наверное.
— Тяжело искать врага среди друзей. Еще тяжелее понять его мотивы. Но когда ты их поймешь, тогда и найдешь предателя.
— А вот теперь начинается протокол? — догадалась я.
— Да, — признался Петрис, — Мы знаем, что Адеон ищет союзников. Мы также знаем, что и Мория тоже. Когда принцесса Элиани умрет…
— Если, — перебила я.
Петрис долго смотрел в глаза. Не знаю, что увидел, но кивнул и продолжил:
— Если принцесса Элиани умрет, Эльнис и Мория объединятся.
— Велес присоединится?
— Без протокола — да.
Я поняла. Кивнула. И то, что читалось между строк, поняла.
— Эления, Мория, Легория, Велес и Девер.
— Свер?
— Пятьдесят на пятьдесят. Все зависит от того, кто займет место наместника. Если тот, кто мы думаем, Свер станет сильным противником, если нет, то слабым союзником.
— Эльфы?
— Давние союзники Адеона, но при этом у них сейчас свои проблемы. Борьба за власть. Красный князь слаб, синий, наоборот, набирает силы.
И если красного сменит синий, интересно, какую сторону примет? И как же интересно все складывается. Если Мила выживет, точнее — когда она придет в себя, Адеон приобретет огромное количество союзников против тьмы и Легории, а если умрет, у Адеона будет много врагов. К каждому из которых у меня есть ключ. Эльнис захочет мести, но не пойдет против меня. У Девера есть воевода, замечательный папа Тианы, который выберет память о дочери скорее, нежели союзничество с Морией. Опять же эльфы. И странное знакомство с синим князем по имени Вер. Интересная картинка. И такая огромная мишень на моей груди. И на груди Милы тоже. А значит, ее надо обезопасить.
— Спасибо за разговор, — проговорила я и поднялась.
— Да подожди ты, егоза. Есть еще кое-что. Тору пришел заказ на тебя. Просил передать, чтобы была осторожной.
— Заказ на смерть?
— Как ни странно нет. На охрану.
— Хм, не знала, что велесские бандиты и такими вещами занимаются.
— Представь себе.
— От кого?
— Непонятно. Вроде из Свера, а след ведет к белому острову. Ты и там отметилась?
Я вспомнила моих старых друзей Карима и Нэйну. Вот только зачем им это?
— Было дело. Это все?
— Береги себя, девочка. В этих маленьких ручках формируется большая власть. Если ей неправильно распорядиться, будет беда.
— Я поняла. Спасибо за все.
Я уже хотела попрощаться с Петрисом, а потом неподалеку громыхнуло что-то. Мы обернулись и увидели горящий дом. Пламя было таким ярким и сильным, что я поежилась. Петрис тоже понял и увидел синего князя, направляющегося ко мне. Это было и хорошо, и плохо. Не знаю, как лучше, но послание передаст. Может, тогда Велес тысячу раз подумает, прежде чем расшатывать обстановку. Сейчас, с этой нестабильной ситуацией в мире, достаточно лишь спички, искры. И будет война. Надеюсь, никто из них не рискнет стать тем, кто бросит эту самую спичку.
Петрис ушел через портал, а я осталась. Смотрела, как догорает дом. И сожалела, что отчасти стала той, кто заставил этот дом гореть. Эльфы, какими бы они ни были, как бы сильно ни отдалились от природы, были ее детьми. И вместе с эльфом рождалось дерево. Когда эльф погибал, дерево погибало вместе с ним. Сейчас я видела Вера, полного горечи и боли, и ничем не могла помочь. Предательство — страшный яд. Я успела его познать, и еще не раз вкушу снова. Сегодня его вкус распробовал и этот суровый, надломленный мужчина, стирающий серый пепел с лица.
— Уходишь? — спросил он.
А я не смогла. Мне было жаль его. Никто не должен оставаться один на один со своим горем. Поэтому я покачала головой, взяла за руку и повела к его дому, который он создал сам из своего дерева жизни. У меня было еще немного времени. И это время я хотела провести с другом.
Вер много мне рассказал, наверное, просто хотел выговориться. Иногда так бывает, ты открываешься совершенно незнакомому человеку, и становится легче. В голове проясняется. Но ты знаешь, что больше не увидишь своего случайного попутчика, а значит можно сказать больше, чем можешь открыть даже друзьям.
Мы выпили. Точнее он пил, а я смотрела и старалась подливать и обновлять заказы. Если бить по боли и тоске, то всеми возможными способами. И судя по тому, сколько выпил, завтра ему будет очень плохо. А мне было плохо сегодня. Предчувствие какое-то не отпускало. Словно должно что-то случиться непоправимое, то, что я не смогу предотвратить. Вот только с какой стороны ждать удара — не знала.
Когда появился Азраэль, Вер мирно спал в моей кровати. Выгнул бровь, хмыкнул и проговорил:
— Я вижу, ты не скучала.