Последняя колония
Шрифт:
— С какой целью? — спросила Джейн.
— Чтобы убедить вас сдаться. Мы не можем позволить ей погибнуть.
— Из-за Зои? — спросил я.
— Да.
— Ни фига себе! — воскликнула Зоя.
— Тише, тише, малышка, — сказал я.
Зоя послушно замолчала. Я же пристально посмотрел на Гикори.
— А если бы мы с Джейн решили не сдаваться? Если бы мы предпочли гибель капитуляции?
— Мы предпочли бы не отвечать на этот вопрос.
— Не пытайтесь уклоняться, — жестко сказал я. — Отвечайте.
— Нам следовало бы убить вас и лейтенанта Саган. Вас и
— Ну и как, убили бы? — поинтересовался я.
— Это было бы нелегко, — признался Гикори. — Нам было предписано сделать это с отключенными эмоциональными блоками. Не думаю, что Дикори или я решились бы потом снова включить их. Эмоции были бы невыносимо интенсивными. К тому же нам известно, что лейтенанта Саган генетически модифицировали до эксплуатационных параметров Специальных сил. Поэтому убить ее было бы чрезвычайно трудно.
— Откуда вы знаете? — удивилась Джейн.
— Мы заметили это. Мы знаем, лейтенант, что вы стараетесь скрыть свое новое качество. Но вас выдают мелочи. Например, вы слишком быстро шинкуете овощи.
— О чем они говорят? — спросила Зоя, изумленно взглянув на Джейн.
— Потом объясню, — бросила Джейн, не сводя взгляда с Гикори. — Ну и как теперь? Вы все еще настроены убить меня и Джона?
— Если вы решите позволить уничтожить колонию, то да.
— Вы не посмеете! — выкрикнула Зоя и вскочила с места; ее глаза метали молнии — Я запрещаю! Вы никогда и ни за что не сделаете этого.
Гикори и Дикори трясло от эмоциональной перегрузки, которую они испытывали, столкнувшись с гневом Зои.
— Мы вынуждены не подчиниться вам, — выговорил наконец Гикори. — Вы слишком важны. Для нас. Для всех обинян.
Зоя раскраснелась, ее тоже трясло — от бешенства.
— Из-за обинян я уже лишилась одного родителя! — воскликнула она.
— Ну-ка, живо успокойтесь все! — прикрикнул я. — Никто никого не убивает. Договорились? Все это — чушь собачья. Зоя, послушай, Гикори и Дикори не станут убивать нас, потому что мы с матерью не собираемся допустить уничтожения колонии. Вот и все. И я ни за что на свете не допущу, чтобы с тобой случилось что-нибудь плохое. И Гикори, и Дикори, и мы с матерью — мы все согласны, что ты слишком важна для того, чтобы рисковать твоей жизнью.
Зоя с громким всхлипом глотнула воздуха и разрыдалась. Джейн обняла ее и усадила на диван. Я же вновь повернулся к обинянам.
— Я хочу четко и недвусмысленно вас попросить: при любых обстоятельствах защищайте Зою.
— Мы будем ее защищать. Всегда.
— Вот и прекрасно. Только постарайтесь, защищая ее, не убить меня или Джейн.
— Мы постараемся, — пообещал Гикори.
— Вот и прекрасно, — повторил я. — С этим мы разобрались. Пойдем дальше.
Мне потребовалось не менее минуты, чтобы вспомнить, о чем я думал перед тем, как случился этот инцидент: новость о том, что спутники, которых мы повсюду таскаем с собой, запланировали мое убийство, и последовавшая за этим неожиданная, хотя и вполне объяснимая истерика Зои изрядно вывели меня из равновесия.
— Вы
— Да.
— В четырнадцати случаях обитатели колоний уцелели. Четыре из них присоединились к конклаву. Вы имели в виду только колонистов или расы целиком?
— Только колонистов.
— Значит, ни одна из тех рас, которые лишились колоний, не присоединилась к конклаву?
— Ни одна, — подтвердил Гикори. — Это вызвало в самом конклаве определенное беспокойство. Там рассчитывали, что хотя бы некоторые из них под влиянием случившегося примут приглашение присоединиться. Но действия этой организации, похоже, вызвали противоположную реакцию.
— Конклав не пытается заставить расы войти в свой состав силой? — спросила Джейн с дивана.
— Нет. Он просто не разрешает им дальше расширять свое влияние.
— Не понимаю, как они могут устраивать это, — сказал я. — Вселенная велика.
— Велика, — согласился Гикори. — Но ни одна раса не желает отказаться от прямого управления своими колониями. Так что обнаружить их не слишком трудно.
— Кроме этой, — задумчиво произнес я: — Именно поэтому они и заставили нас прятаться. Куда важнее дать людям лишний шанс выжить во вселенной, чем наслаждаться возможностью глядеть, что и как делают колонисты.
— Возможно.
— Гикори, я хочу ознакомиться с теми файлами, которые имеются в вашем распоряжении, — сказала Джейн и добавила, взглянув на меня: — И конечно, с фильмом, о котором ты мне рассказывал.
— Чтобы передать их вам, нам придется укрыться в технологической лаборатории, — заметил Гикори.
— Сейчас самый подходящий момент, — бодро провозгласил я.
Мы с Джейн по очереди поцеловали Зою, пожелали ей доброй ночи, вышли из дома и направились к «черному ящику». Гикори и Дикори шагали впереди.
— Почему ты так сказал? — шепотом спросила меня Джейн.
— Что сказал?
– Что мы не допустим уничтожения колонии.
— Прежде всего, потому, что наша дочь уже явственно представила себе, как Гикори и Дикори полосуют нас ножами, и была на грани нервного срыва. И еще потому, что если нам предложат выбор — или капитуляция, или все население колонии: мужчины, женщины, дети — превратится в пепел. Я знаю, как поведу себя в таком положении.
— И снова ты строишь предположения, исходя из неполной информации. Прежде чем мы будем принимать какое-то решение, я должна посмотреть все эти записи. А до тех пор все варианты равны.
— Могу заранее сказать, что в этих вариантах нам еще копаться и копаться.
Я остановился и посмотрел на звезды. Джейн тоже задрала голову.
— Интересно, вокруг которой из них вращается Гекльберри? — спросил я, двинувшись дальше. — Я частенько думаю, что нам всем, пожалуй, стоило спокойненько сидеть там. И все эти проблемы решал бы кто-нибудь другой. По крайней мере, какое-то время.
— Джон! — воскликнула Джейн.
Я обернулся. Она стояла на том же месте — я успел отойти от нее на несколько шагов — и продолжала разглядывать небо.