Последняя Конституция Советского Союза. К вопросу о создании

Стрекалов Илья

Дом отдыха «Снегири» к тому моменту уже долгие годы был предназначен для организации досуга сотрудников аппарата Президиума ВС СССР – с 1948 года, при И.В. Сталине. Дочь заведовавшего Отделом по вопросам работы Советов аппарата Президиума П.В. Туманова, киновед Нина Туманова вспоминала: сначала это была деревянная усадьба XVIII века, потом она сгорела, и отстроили подобную ей каменную. «В 1941 году немцы перед отступлением взорвали здание. Они же – пленные немцы, восстанавливали его, а заодно и всю территорию, где поставили романтический грот, построили плотину, после чего образовался пруд, куда запустили рыбу. …Огромная территория без оград из заборов, но с въездными работами. Великолепный главный корпус. Ведущая к дому аллея столетних лип. Густой парк с вековыми соснами. Река Истра, а за ней прозрачные дали полей и манящие свежестью леса»²⁶⁰. Безусловно, со стороны Брежнева это был удачный выбор для учёных, которым необходимо было в принципе отвлечься и заняться именно проектом раздела Конституции. Розданные экземпляры собирались и были после поездки в «Снегири»

сданы в архив аппарата Президиума – на них сохранились интересные пометки учёных.

Л.И. Брежнев параллельно со всеми этими мероприятиями также знакомился и с обзорами предложений из писем граждан, поступавших в Конституционную комиссию и проанализированных сотрудниками аппарата Президиума Верховного Совета СССР. На обзоре за июль 1962 г. стоит виза К.У. Черненко о том, что Л.И. материал доложен²⁶¹; пометка об ознакомлении от помощника Брежнева Г.Э. Цуканова стоит и на обзоре за сентябрь 1962 г.²⁶² (в тексте обзора – возможно, рукой Черненко? – синим карандашом подчёркнуты предложения об усилении роли Советов, об упразднении Совета Национальностей – палаты Верховного Совета СССР, о Президенте или Председателе Президиума как главе государства и др.; не исключено, что по выделенным предложениям он построил свой доклад Брежневу); обзор начала 1963 г. за декабрь предыдущего также, согласно пометке К.У. Черненко, был доложен Л.И.²⁶³; аналогична и запись по обзору за февраль 1963 г.; доложен был Брежневу и обзор по предложениям граждан за апрель того же года²⁶⁴.

На заключительном этапе «хрущёвского» периода создания союзной Конституции, в 1964 году, Л.И. Брежнев был намерен подвести окончательные итоги после всех дискуссий. Завершая заседание Президиума Верховного Совета СССР 8 июня 1964 года, он отметил следующее: «Работали из Юридической комиссии [при Совете Министров СССР, которую возглавлял какое-то время известный юрист А.И. Денисов], тов. Черненко, другие. Потом я менял людей, чтобы посмотреть материал свежими глазами, советовались с другими. В результате получился новый вариант, который отличается, с нашей точки зрения, тем, что хорошо сформулирован и представляет собой ту ужимку, которую надо было сделать, хотя, я считаю, мы всё ещё много написали. Должен сказать, что я уже исчерпал себя в том смысле, чтобы творить что-то новое»²⁶⁵. О заседании Подкомиссии, которое нужно было провести в тот же день после заседания Президиума, Брежнев сказал так: «Хочу быть откровенным: я рассчитываю на то, что больших дебатов мы не развернём, хотя это не исключает, если у товарищей возникнут вопросы, то я готов слушать столько, сколько нужно. Какие будут замечания, мы их внесём, а если это будут редакционные, то мы тогда передадим их с материалом в Конституционную комиссию, потому что, возможно, будет ещё редакционная правка, а важно, чтобы главная суть была изложена»²⁶⁶.

Впрочем, стенограмма проведённого в тот же день заседания Подкомиссии показала, что больших дискуссий не возникло. Брежнев (по заготовленному тексту выступления) выделил пять моментов в новом проекте раздела: полновластие народа, руководящая роль КПСС, ведущая роль представительных органов – Советов, соединение законодательной и исполнительной властей, расширение прав союзных республик. Обсуждался, например, вопрос о первом заместителе Председателя Президиума ВС СССР – нужен ли он наряду с теми пятнадцатью заместителями, которые представляют союзные республики. А ведь в проекте Президиум был усилен контрольными полномочиями, значит, необходим человек с отдельной должностью, который будет заниматься этими вопросами. Брежнев ответил на это так (цитата по черновику стенограммы): «Думаю, что, с одной стороны, здесь были заложены в какой-то степени элементы, что Президиум, Председатель будут иметь какие-то особые функции, а поэтому и заместитель нужен. Если же это отбросить и оставить мысль, что Президиум будет в таком составе, то прав тов. Мюрисеп, что не нужен заместитель: любой из заместителей обязан и должен выполнять обязанности Председателя. Я – эгоцентрист. (Оживление)»²⁶⁷. Подняли и вопрос о численности палат Верховного Совета СССР, Брежнев отметил: «Равноправие палат должно быть сохранено. Иначе какой же смысл, если одна палата 700 депутатов, а другая – в 200»²⁶⁸. Завершилось заседание подписанием членами Подкомиссии во главе с Брежневым того материала, который был к нему подготовлен. Но председательствующий отметил: «Это не исключает, что когда произойдёт обмен мнениями в Президиуме [Политбюро] ЦК, когда тов. Н.С. Хрущёв начнёт думать над материалом, то возникнут новые положения, о которых я незамедлительно скажу вам»²⁶⁹.

Со смещением Н.С. Хрущёва в октябре 1964 года на Пленуме ЦК КПСС со всех занимаемых им постов изменилось и положение Л.И. Брежнева – в декабре того же года он, будучи уже главой партии, стал Председателем Конституционной комиссии. Конституционный вопрос как основной был снят с повестки дня. Правда, это не мешало разрабатывать отдельные конституционные институты: Председатель Президиума ВС СССР А.И. Микоян в декабре 1964 г., как упоминалось ранее в данной работе, сказал на заседании Президиума, что Л.И. Брежнев не так давно в ЦК КПСС активно поднимал вопрос о совершенствовании деятельности ВС СССР; в январе 1965 г. Микоян дополнил, что новый генсек в своё время создал в Президиуме комиссию по разработке Регламента ВС СССР – акта, регулирующего порядок работы высшего органа государственной власти в стране. В дальнейшем, когда в конце 1965 г. А.И. Микоян уйдёт на пенсию, а пост Председателя Президиума займёт Н.В. Подгорный, идея усиления Советов, в частности через работу их постоянных комиссий, будет претворена в жизнь принятием Положения о них в 1967 г. Но насколько конституционные вопросы интересовали

самого Л.И. Брежнева, нового руководителя страны?

Ответ на этот вопрос нам могут дать дневники генсека, которые долгие годы не были доступны исследователям, хранились в Архиве Президента РФ и вышли в качестве трёхтомника лишь в конце 2016 г., к 110-летию со дня рождения Брежнева. В конспектной записи от 10 сентября 1966 г. выступления руководителя ГДР (Восточной Германии) Вальтера Ульбрихта во время беседы с ним в Москве Леонид Ильич выделил для себя такой момент: «До – 75 года – строить социализм – мы не будем говорить о стр-ве ком-зма»²⁷⁰. Это, в сущности, будущая концепция «развитого социализма». В записях апреля-мая 1967 г., уже после очередного съезда КПСС, есть отдельная тезисная запись – «О Конституции»²⁷¹. Что имел в виду генсек? Сделал ли он для себя таким образом пометку о том, что стоит вернуться к этому вопросу, тем более в свете грядущего тогда 50-летия Октябрьской революции? Так или иначе, как нам известно, в июне следующего, 1968 года работа над проектом нового Основного Закона возобновилась.

В то же время в 1968 г., как было указано во втором разделе книги, Брежнев (вероятно, не без помощи личного Секретариата) подготовил проект записки в Политбюро ЦК КПСС о положении в партии и государстве, представлял его к ознакомлению, как минимум, К.У. Черненко (последний заведовал Общим отделом ЦК КПСС, снова представ в качестве «канцелярии Брежнева», только уже не в государственном, а в партийном органе) и Ю.В. Андропову (тогда, как известно, бывшему Председателем КГБ СССР). Намечался, очевидно, план по осторожной демократизации страны, в том числе посредством новой Конституции. Следовало, в частности, поставить вопрос об обсуждении народом важных вопросов развития страны: «Большой потенциал таит в себе в этом отношении обсуждение законопроектов, включая Конституцию»²⁷². Рабочая группа ЦК КПСС под руководством заведовавшего Отделом пропаганды ЦК А.Н. Яковлева подготовила записку с предложениями к проекту новой Конституции. Но, как вспоминает бывший тогда сотрудником аппарата Президиума ВС СССР Э.Л. Кузьмин, события 1968 г. в Чехословакии насторожили руководство страны, поэтому от идеи нового проекта отказались, решив лишь внести поправки в действующую Конституцию. В связи с национальным вопросом и Советом Национальностей как палатой Верховного Совета СССР следует отметить, что, когда на заседании аппарата Президиума в марте 1969 г. один из его участников сказал о том, что можно было бы изменить порядок формирования этой палаты, другой возразил ему, что вопрос решён на высоком уровне и что следует оставить всё так, как есть. Так вот, по словам Э.Л. Кузьмина, которые, правда, переданы через руководителя рабочей группы А.Н. Яковлева, обсуждение вопросов территориального устройства и советской федерации, следовательно, и национального вопроса в целом было снято, поскольку Брежнев вроде бы сказал: «Не суйте, ребята, руки в этот муравейник. Расшевелишь, потом хлопот не оберёшься»²⁷³. При этом в июне 1969 г. он записал в своём дневнике в связи с принятием временной Конституции Сирии: «Конституция – Демократ. управление предприятиями»²⁷⁴. Почему для него была важна эта подробность? Исходя из имевшихся тогда достаточно консервативных по сути проектов внесения изменений в Конституцию СССР, ответить на этот вопрос сложно.

Но и от изменения действовавшей Конституции отказались. Вернулись к этому вопросу в 1972 г. Рассматривались и обобщались предложения граждан, на имя Л.И. Брежнева составлялись справки-обзоры таких предложений, и он давал по ним указания. Например, справка с сопроводительным письмом заведовавшего Юридическим отделом Президиума ВС СССР П. Гуреева от 9 марта 1972 г. была передана П.Н. Демичеву и А.Н. Яковлеву (последний возглавлял тогда рабочую группу при ЦК КПСС по подготовке конституционного проекта) с указанием заведовавшего Общим отделом ЦК КПСС К.У. Черненко: «Тов. Брежнев Л.И. просил Вас при дальнейшей работе над документами к проекту Конституции иметь в виду предложения, изложенные в записке т. Гуреева»²⁷⁵. Как бы то ни было, решения о проведении конституционной реформы к 50-летию образования СССР – 30 декабря 1972 года – не было принято.

В 1973 г. рабочей группой ЦК КПСС стал руководить Б.Н. Пономарёв, возглавлявший Международный отдел ЦК. Встал вопрос о новой Конституции, подготовили предварительный проект. 11 марта 1977 года, если верить воспоминаниям политического журналиста А.Е. Бовина, писавшего генсеку материалы по текстам выступлений, произошло следующее: «11 марта были у Брежнева в Кремле. Впервые он чётко поставил вопрос о Конституции. Кончать надо тягомотину. Подготовить и опубликовать проект. Провести всенародное обсуждение. И вынести на сессию Верховного Совета»²⁷⁶.

27 мая 1977 года, перед заседанием Конституционной комиссии, Л.И. Брежнев выступил на заседании Президиума Верховного Совета СССР как его новый председатель вместо смещённого Н.В. Подгорного, отметив следующее о принятии Конституции: «…в принятии её есть настоятельная необходимость как в политическом, экономическом, так и в международном плане…Это станет своего рода подарком для советского народа в канун юбилея»²⁷⁷. Конечно, под юбилеем понимается 60-летие Октябрьской революции 1917 года. В дополнение к этому отметим, что у зарубежного исследователя Мартина Николсона сложилось убеждение, что Конституцию приняли именно в 1977 году в связи со следующими обстоятельствами: Брежнев в своих предыдущих публичных выступлениях «обещал» принять Конституцию, и это «обещание» следовало выполнять; режим его личной власти в руководстве страны к тому времени укрепился серьёзно; в странах соцлагеря в большинстве случаев после Второй мировой войны сменилось уже два Основных Закона; проблематика прав человека стала всё больше возрастать в международных отношениях в связи с новым Президентом США Д. Картером и уже подписанным СССР в 1975 году Хельсинским актом²⁷⁸.