Последняя ночь майора Виноградова
Шрифт:
— Пошел бы ты… За своей следи.
— Забыл? Я же еще при тебе развелся, после Олимпиады.
— Точно, но, судя по тому, что я видел до того, как твой шустрый Виноградов моего майора обштопал… Судя по этим записям, вы за дамочкой не круглые сутки катались?
— Само собой. Телефон на что? Если, к примеру, она с мужем в гости пошла — зачем его деньги тратить, наше время?
— Разумно. — Полковник выдержал подобающую паузу. — Считайте, что я поверил.
— Премного благодарны.
— Теперь
— Стоп, Костя, стоп! Сейчас твоя очередь, нет?
— Экий ты, право!
Между людьми серьезными обманывать друг друга в мелочах было не принято. И даже не в принципах дело — просто в конечном итоге это оборачивалось потерями. Не только экономическими…
— Значит, так, что такое «общак» представляете? — спросил полковник.
— Какой? Воровской, бандитский?
— Пока не важно. Главное, что вы понимаете, что я имею в виду.
— Допустим.
Никто и не рассчитывал на откровенность полковника, на то, что выдаваемая им информация выйдет за границы целесообразности. Задача была сделать эти границы достаточно гибкими. Поэтому Виноградов на всякий случай уточнил:
— Речь идет, как я понял, об общей кассе, так сказать, накопительном фонде преступного мира?
— Во всяком случае, не всей России. Скажем, одного из регионов.
— Серьезное дело!
— И опасное.
Непосредственно про «общак» достоверно было известно только то, что он существует. Что испокон веков каждая воровская группировка, каждое бандитское сообщество, тысячи индивидуально практикующих профессионалов вносят в него посильную лепту — процент от доходов. Хранили «общак», как правило, воры в законе, но там, где организованная преступность новой формации потеснила традиционные структуры, этот вопрос находился в ведении «авторитетов» бандитских. Деление, впрочем, носило условный характер — значительная часть средств уходила в зону, где вперемешку тянули сроки ребята в наколках и «братва» с набитыми кулаками.
Истинные размеры «общака» отчаялись выяснить даже теоретики из многочисленных институтов МВД. В прессе проскакивали иногда рассуждения о том, что из общего объема теневой экономики некий процент перепадает в виде оброка в карманы организованных криминальных структур, а уже из этих сумм что-то сдается в «кассу». В общем, при подсчетах получалась такая впечатляющая цифра, что ее просто не решались опубликовать.
— «Общак», Костя, это деньги. Они должны работать, как всякий капитал. Без работы деньги умирают.
— Инфляция! — понимающе кивнул Виноградов.
— Не только.
— Костя, в свое время политэкономию капитализма
— Не нервничай! В нашем с тобой возрасте это уже вредно.
Полковник обернулся к двери:
— Что?
— Там бойцы спрашивают, когда…
— Когда можно будет, отпущу! Пусть ждут.
Оперативник, тот, что помоложе, виновато кивнул и скрылся в полумраке коридора. Константин Эдуардович продолжал:
— Собрать деньги — половина дела, их еще надо отмыть.
— Банки? Валюта? — Что-то такое Владимир Александрович слышал, но так, в общих чертах.
— И это тоже. Кое-какую часть вывозят за кордон, откуда деньги иногда возвращаются в виде инвестиций. Редко, конечно.
— Слава Богу! Все в дом, хоть какая-то, но поддержка нашей хромой официальной экономике, не так? — Шеф смял очередную опустевшую пачку «Беломора». Поискал по карманам следующую.
— Костя, давай на эту тему сейчас дискутировать не будем. В другой раз, а?
— Как прикажешь.
— Так и прикажу. Через ресторан шел отмыв денег. Легализация «общака» одного из… южных регионов России.
— А почему здесь, в Питере?
— Большой город — большие суммы. Подальше от своих ментов и всяких любознательных спецслужб.
— В принципе логично.
— Сюда курьеры прилетали вечерним рейсом, с полной сумкой, а улетали пустыми.
— Деньги приходовались в «Голден Дайк», потом проводились как выручка, инкассировались… — Шеф даже прикрыл глаза: так шахматист смакует чужой элегантный этюд. — Сдавались на банковский счет…
— И с этого момента они чистые!
— Но ведь налоги приходится платить — всякие комиссионные, проценты. Да еще содержание кабака в копеечку влетит! — предположил Виноградов.
— Взятки раздавать еще дороже. А так — стопроцентный вариант.
— Видать, не совсем, — польстил Владимир Александрович.
— Да уж! Круто ты их, Костя, — поддержал подчиненного шеф.
— Ладно вам…
Комплименты любят все — независимо от возраста, пола и социального происхождения. Профессиональный иммунитет помогает тут далеко не всегда.
— А как раскрутили?
— Получилось… — хмыкнул полковник. Затем, решив, что ничем не рискует, добавил: — Мента взяли со службы досмотра в аэропорту. Прикрывал провоз оружия в Закавказье. Нашли у него схемку, график пролетов этих самых курьеров, там даже суммы были проставлены.
— Круто! А зачем?
— Собирался, видимо, наводку дать. У него там группа под рукой была из бывших сотрудников и судимых.
— Разбой?
— Да, очень удобно — тормознули бы где-нибудь у выезда на Пулковское шоссе, в форме — и привет.