Последняя песнь трубадура
Шрифт:
– Вы можете назвать этих людей?
– Мы не станем этого делать сейчас, в интересах нашего расследования. Но адвокаты Блинова будут требовать нового следствия по вновь открывшимся обстоятельствам. Если это следствие окажется не новой метлой, заметающей старые следы, мы, разумеется, ему поможем. У нас есть даже кассета с признанием заказчика, круг свидетелей.
– Но эти люди могут скрыться.
– Они не настолько боятся возмездия. У них другой опыт. Пока они живут по месту прописки и если даже скроются, то не бесследно.
– У нас есть доказательства того, что преступление совершено именно так, такими-то людьми. Этого достаточно, чтобы освободить
– Фу, – выдохнула Дина в машине. – Достал этот Стражников со своим прокурором. Я вообще-то давно поняла: нет такой инстанции, как военная прокуратура. Это просто еще одна лазейка, прикрытие для всякого криминала. И вся эта бодяга с военным судопроизводством. Что значит военный суд? Это же не трибунал. Они судят преступников по Уголовному кодексу. Военные убивают штатских, и наоборот. Так можно придумать суд механиков, электриков, доцентов.
– А ты подскажи кому-то светлую мысль. Депутату, например.
– У депутатов светлых мыслей избыток. Знаешь, один бывший военный прокурор жил со мной в одном дворе. Выгуливал крошечного серого пуделя. Спрашивает у меня: «У нас что, введен бесповодковый выгул собак?»
– Я говорю: «Да вы что, не читали последний указ президента?» Он так зафыркал. А недавно вышел со своей собачкой, поздоровался со мной и бабушками на скамейке, сел, посадил рядом пуделя и умер. Я подумала: жил, как военный прокурор, а умер, как ангел.
– Да, бывает. Дина, что будем делать с Блондином, он же Валентин Карасев?
– А что ты хочешь с ним сделать?
– Нужно, видимо, сдавать.
– Но мы не будем этого делать, Сережа. Он с Алисой.
– Он убийца. Там Тамара, на которую он покушался.
– Он сейчас нужен Алисе. А там видно будет. Он сейчас не убийца.
– Мы можем страшно пожалеть о таком решении.
– Я знаю. Но мы же не убийцы. Пока.
К Тамаре в холле присоединилась Алиса. Ей очень нравились передача, Дина, Сергей. «Здорово они, правда?» – Алиса обернулась к Блондину, который стоял за ее стулом.
– Мне нравится, – ответил он.
ГЛАВА 20
Виктор Голдовский пересматривал всю свою жизнь. Собственно, вся его жизнь называлась – Алиса. Конечно, он любил сына. Но тот стал взрослым и не то чтобы отдалился, просто это был другой человек, со своей семьей, своими заботами. Смертельную болезнь матери сын переживал тяжело, но умел в этом видеть естественный ход вещей. Естественный ход! Виктору хотелось разбить голову о стену, пробить какой-нибудь спицей свою надрывающуюся душу. Он устал звонить знакомым и тонуть в Интернете в поисках чудодейственных лекарств, гениальных врачей. Он находил таких врачей в разных странах, посылал им медицинские документы Алисы и получал примерно один и тот же ответ. Операция и лечение правильные, прогноз неутешительный. Самое страшное – в этот последний, короткий отрезок их совместного с Алисой пути она как будто прячется от него, закрывается, уходит. Неужели причина в странном блондинистом парне? Такого просто не может быть! Это необъяснимо! Каприз умирающего? Последняя женская прихоть? Любовь??? Нет, невозможно. Нет женщины краше Алисы. Он за время их долгого супружества привык к армии поклонников, воздыхателей, влюбленных партнеров. Но она никогда его не предавала. Никто не может точно сказать,
Виктор посмотрел на часы. Как долго стало тянуться время. Оказывается, он звонил в больницу всего полчаса назад. Ничего. Потерпят. Он набрал номер.
– Голдовский беспокоит. Я просто хотел узнать, моя жена уже вернулась с процедуры? Как Алиса себя чувствует? Она отдыхает? Она одна?
Он положил трубку и сжал голову руками. Этот тип у нее. Господи, почему я должен пережить еще и это?!
Вот и лето прошло. Еще тепло, еще деревья зеленые, но воздух прохладнее, небо строже, сумерки печальнее. Как чудесно пахнет ранняя осень, думала Дина. Она полдня бесцельно бродит по квартире и пытается сообразить, какие вещи ей нужно перевезти в новую квартиру. Наконец ее осенила светлая мысль: никакие! Если он действительно наступит, момент переезда, она свяжет книги стопками, завернет альбомы с фотографиями и положит в сумку несколько новых нарядов, шкатулку с драгоценностями и собачью миску. Дине не хотелось никуда переезжать. Но Филипп Нуаре взял инициативу в свои деловые руки.
– Ты можешь встретить Рича в своей квартире, если так желаешь. Но пусть это будет твой каприз. Мое дело – приобрести такую квартиру или дом, какой мне не стыдно показать Ричу. Если нет, пусть он меня уволит.
Дина приехала к нему, долго рассматривала каталоги.
– Отличные квартиры, Фил. Просто блеск! Богатство, роскошь, комфорт. В них, конечно, здорово жить. Но ты меня извини. Я вижу в них других хозяев. Не нас с Топиком. Ты согласен со мной, дом, как платье, нужно создавать для конкретного человека?
– Дина, ты хочешь, чтобы я построил тебе дом? За пару недель?
– Что ты, ни в коем случае! Меня, как человека крайне ленивого, приводит в ужас сам процесс тяжелого труда. Не надо только так переживать. Мы, конечно, что-то выберем.
– Дина, у меня есть один запасной вариант. Это не центр, и дом почти обычный. Двадцать четыре обычных этажа. А двадцать пятый – пентхаус, наполовину cтеклянный, терраса, оранжерея, зимний сад, отдельный вход со скоростным лифтом.
– Ой! Такое чудо? Существует? Ты мне его предлагаешь? Да я даже смотреть не буду. Я сразу начну о нем мечтать.
– Нет, Дина. Мы поедем и посмотрим.
– Ты не понимаешь. Мне уже понравилось. Я однажды мечтала о какой-нибудь необыкновенной квартире, и я придумала именно это! Скажи, где находится дом?
– Недалеко от метро «Сокол». Вот видишь, это он.
– Я мечтала, чтобы из окон был виден Серебряный Бор.
Дина приехала в квартиру, которую для них снимал Андрей. Открыла дверь своим ключом, прошла на кухню, чтобы посмотреть, есть ли продукты в холодильнике, но наткнулась на Андрея, который нарезал овощи для салата.
– Ты так рано? Как я рада, милый. А у нас есть какое-то вино? У меня такие новости! Если мы не выпьем, ты просто не поверишь.
Андрей налил в бокалы красного вина. Они выпили стоя, глядя друг другу в глаза.
– Давай потом новости, – предложил Андрей. – Я так соскучился по тебе.
Он на руках внес ее в комнату, положил на кровать, долго целовал с жадностью и страстью, медленно раздевая. И когда между ними не осталось преград, они оба удивились тому, что так бывает. Так близко, легко, горячо и счастливо.