Последствие
Шрифт:
Я почесала нос и избегала смотреть прямо на него.
— Давай перейдем к делу, хорошо? Что вы собираетесь делать с Аттикусом Усенко?
Он откинулся на спинку стула и вытянул перед собой свои длинные ноги. Он небрежно положил руки на колени и уставился на папку с документами на столе. Он казался расслабленным, задумчивым, абсолютно спокойным. Только я знала его лучше.
Прямая линия его рта дернулась один раз, в ярости и разочаровании. Его глаза были лазерными лучами, сверлящими дыры
— Я не могу прикоснуться к нему, — сказал он тихим голосом.
Я покачала головой и наклонилась вперед, убежденная, что не расслышала его правильно.
— Прости, что?
— Он стал осведомителем.
Эти слова не имели смысла.
— Я не понимаю.
— Аттикус — стукач, Каро. Криминальный осведомитель. Сотрудничающий свидетель.
Мое сердце колотилось в груди, брыкаясь и царапаясь, отчаянно пытаясь осмыслить эту новость.
— На кого?
— У него есть бесценная информация о кубинской наркотрафиковой магистрали, которая проходит из Флориды в Нью-Йорк.
— Он играет с тобой, — прорычала я. Это было невероятно. Слишком безумно, чтобы поверить. Я медленно вдохнула, изо всех сил стараясь сохранить спокойствие. — Мейсон, он похитил мою дочь. Он все еще работает с Волковыми. Его связь с кубинцами, какой бы большой или маленькой она ни была, является фальшивкой.
Его руки сжались вместе, так что костяшки пальцев побелели.
— Я сам проверил его. Его информация проверена.
— Это мошенничество. Ты должен знать, что тобой играют.
Выражение его лица стало извиняющимся, все еще разъяренным, но в то же время печальным.
— Я ничего не могу с ним поделать. Он не мой осведомитель. Мне приказали оставить его в покое.
— Предоставь ФБР работать со змеями и ожидать, что тебя не укусят?
Его губы дрогнули, но он изо всех сил старался скрыть свое веселье.
— Вот в чем фишка криминальных осведомителей… они все преступники.
Я испустила вздох разочарования.
— Какие у меня есть варианты?
Он наклонился вперед.
— Позволь мне помочь тебе. Мы с тобой оба знаем, что Аттикус не перестанет тебя преследовать. Оставь Волковых в покое и позволь мне поместить вас, ребята, в безопасное место.
Я покачала головой.
— Ты не можешь. Даже спустя столько времени, даже после того, как Аттикус появился в твоем собственном управлении, ты все еще этого не понимаешь.
— А ты все еще напуганный ребенок, запертый в клетке, которую сама же и создала. У тебя есть выбор, Кэролайн. У тебя всегда были варианты.
Кто-то постучал в дверь, избавив меня от необходимости отвечать. Агент просунула голову внутрь и указала на Мейсона.
— Извини, я на минутку, — сказал он.
— Могу я проверить
Он встал и подозрительно посмотрел на меня. Но что он мог сделать? Я не была задержанной. Я была здесь по собственной воле.
— Конечно. Следуй за мной.
Я улыбнулась ему, надеясь развеять его сомнения. Он просто уставился на меня, зная, что я что-то замышляю. Умный человек.
Он отвел меня в комнату отдыха, где я нашла Джульетту, свернувшуюся калачиком на диване, с агентами по обе стороны от нее. Теперь она была полностью расслаблена, не беспокоясь о своих федеральных няньках.
Мейсон ушел, чтобы разобраться со своим вмешательством, сначала убедившись, что Джонс знает, как проводить меня обратно в комнату для допросов, когда я буду готова. Я помахала на прощание его спине. О, Мейсон, ты такой предсказуемый. Такой тупой.
— Как у тебя дела, Джулс?
Она улыбнулась, не глядя на меня.
— Хорошо.
— Тебе весело?
Она продолжала смотреть в телевизор.
— Ага.
— Тебе что-нибудь нужно?
Она быстро взглянула на меня.
— Можно мне еще одну упаковку сока?
На кофейном столике стояли три опрокинутые коробки. Я предполагала, что агенты уже дали ей все, что она хотела. Мило с их стороны, за исключением того, что это не им придется водить ее на горшок каждые тридцать минут до конца дня.
Можно было с уверенностью сказать, что у женщины-агента не было детей, и мои подозрения, что Джонс был сварливым, но втайне милым дедушкой, были ложными.
Джонс был древним пять лет назад. И за то время, что прошло с тех пор, как я видела его в последний раз, время обошлось с ним недоброжелательно. Он был похож на капризную версию Папы римского. Но Джульетта, казалось, не обращала на него внимания — коробки с соком, вероятно, имели к этому какое-то отношение.
Как только я почувствовала, что ей достаточно комфортно, чтобы я могла снова уйти, я вышла обратно в коридор.
— Я готова, — сказала я Джонсу.
Он с трудом поднялся на ноги, его колени хрустнули при подъеме. Я подавила улыбку, увидев ошеломленный взгляд другого, более молодого офицера.
— Я удивилась, увидев тебя здесь, — сказала я ему на обратном пути в комнату для допросов. — Я была уверена, что они уже выгнали тебя отсюда. Ты ведь знаешь, что нужно освободить место для более молодых, менее страдающих артритом агентов?
Он хмыкнул, но ничего не ответил.
— У тебя есть планы скоро уйти на пенсию? Или ты надеешься умереть от старости при исполнении служебных обязанностей?
— У тебя есть планы заткнуться? Или ты собираешься измотать мои чертовы уши?
Тот же старый Джонс.