Последствия больших разговоров

Барышева Мария Александровна

– Вот список сотрудников, ответственных за соответствующие вещи в нашем здании - технику, ковры, мебель и так далее. Некоторые из них требуют особого обращения, так что согласуете с этими людьми свои действия. Некоторых вы уже знаете, с остальными познакомитесь... если не сделали этого вчера, - он чуть прикрыл веки, и ехидные смешинки устроили в его глазах развеселую чехарду, отчего Эша почувствовала к новой должности еще большее отвращение. Нина Владимировна, точно убедившись, что процесс введения новой уборщицы в курс дела прошел без жертв, тихо покинула кабинет. Эша краем глаза заглянула в список. Он был огромным.

– Все не так страшно, как кажется, - произнес Ейщаров подозрительно дружелюбно.
–

И если вы считаете свою нынешнюю должность самой низшей и незначительной из существующих, то вы глубоко заблуждаетесь.

– Разумеется, - Эша язвительно усмехнулась, - отмывание полов делает меня вторым человеком в офисе. Или даже первым, а? Не боитесь, что я вас подсижу? Люди со швабрами бывают очень коварны.

– Как вы уже могли понять, в этом здании собрано довольно много особенных вещей, - Олег Георгиевич откинулся на спинку кресла, скрестив руки на груди и глядя на Шталь прищуренными глазами настолько внимательно, что ей стало не по себе - возникло ощущение, что ее бесцеремонно изучают под огромной лупой.
– Большая их часть находится в хранилище, но немалое количество есть и в кабинетах сотрудников. Я думаю, вы прекрасно знаете, что далеко не все любят открывать для других двери своих кабинетов без крайней на то необходимости. Уборка - это необходимость, и препятствовать вашей работе здесь никто не станет.

– Ага, - сказала Эша, только сейчас начиная осознавать разворачивающиеся перед ней возможности.
– Вы сказали хранилище? Что за хранилище?

– Там хранятся вещи, которые способны заражать, и вещи просто опасные.

– Почему вы не уничтожили их?

– Уничтожить легко, Эша, - Ейщаров облокотился на столешницу, и Эша, которой внезапно передалась его серьезность, сбросила ноги с подлокотника и села очень прямо, словно прилежная ученица.
– А вот создать - намного сложнее. Все эти вещи... некоторых просто больше не будет. Никогда. К тому же, ведь не знаешь, что может пригодиться.

– Например, вещи, чьих Говорящих больше нет? Вещи, с помощью которых можно создать новых Говорящих, если найдутся те, кто полюбит их?

– Я не смотрю настолько далеко в будущее. Мне пока хватает хлопот и с теми, кто существует. Проблемой было собрать их, а теперь...
– Олег Георгиевич хмыкнул и бросил взгляд на часы.
– Хотите кофе?

Эша бы согласилась не только на кофе, но и на повторный завтрак, лишь бы провести в кабинете побольше времени, но, постаравшись не показать этого, ограничилась чуть высокомерным кивком. Через несколько минут вернулась вызванная Нина Владимировна, поставила перед Шталь поднос с кофе и пирожными, посмотрела на Эшу прозрачным взглядом и тихо вышла. Пирожные вновь, как и в первый шталевский визит, выглядели до безобразия аппетитно, и новоиспеченная уборщица, на сей раз решительно плюнув на количество калорий, сгребла сразу два пирожных и принялась усиленно жевать, вызвав этим у Ейщарова легкую добродушную улыбку. Он снова откинулся на спинку кресла и закурил, рассеянно глядя в окно и тем самым делая паузу, чтобы Эша успела все прожевать. Что ни говори, при желании Олег Георгиевич действительно умел быть вежливым, хотя после всего, что Эша успела выслушать от него по телефону, ейщаровская вежливость казалась ей практически мифом.

Исподтишка наблюдая за ним, Эша вдруг подумала, что сидящий напротив нее человек, вне всякого сомнения, не дурак, хороший бизнесмен, неплохой психолог, а вот руководитель из него неважный. Может, и не потому, что у Ейщарова нет нужных качеств. Просто это не его. Ему вовсе не хотелось руководить Говорящими. Он убрал их из большого мира, в котором они натворили немало бед - и натворили бы еще, ибо большинство Говорящих были не более ответственны и рассудительны, чем несмышленые детишки, играющие

со спичками. Они могли бы погубить еще многих и, в конце концов, погубили бы и себя. Но если Ейщаров рассчитывал, что, оказавшись среди таких, как они, получив некоторые ответы, относительную безопасность, а так же хорошую порку, Говорящие станут разумны и сдержаны, то он наверняка ошибся, заимев детсадовскую группу, в которой ему приходилось быть воспитателем и следить, чтобы детишки чего не наделали. Сейчас, когда все они были на глазах, это, конечно, упрощало задачу, но все равно было сложно. К тому же, детишек-то еще нужно и оберегать. А как защитить от человека, который может стать кем угодно? От человека, который в достижении своей цели, похоже, не менее одержим, чем сам Ейщаров? Знать бы, что двигало самим Олегом Георгиевичем. Если он действительно тоже Говорящий, это многое объясняет. И, тем не менее, не давать натворить дел людям с такими же способностями, как у тебя - это одно. А вот оберегать их - это совсем другое. Зачем заботиться о тех, кого ты даже не знаешь? Зараженные не в счет, но вот первое поколение или, как их здесь называют, старшие...

получается, она - младшая, а это звучит не больно-то внушительно

А что, если он знает их?

Почему в самом начале ее изысканий Ейщаров требовал присылать ему фотографии всех подозреваемых, а потом прекратил это делать? Значит ли это, что раньше он рассчитывал просто узнать Говорящих, а потом понял, что сделать это ему не удастся. Все лица на фотографиях были ему незнакомы... Что если раньше он знал всех Говорящих? Знал их до того, как все эти Говорящие разбежались в разные стороны и осознали себя в новом качестве?

А потом их лица изменились.

Лжец умеет копировать чью-то внешность... Лжец умеет лгать глазам.

А если все Говорящие умеют чуть-чуть лгать тоже? Не могут копировать лица, но могут их изменить. Сильная иллюзия Лжеца направлена только на смотрящих на него, о которых он знает (как сказал Ейщаров) - появись кто-то внезапно - он этой иллюзии не увидит. А слабая иллюзия других Говорящих направлена на любого, кто посмотрит на них когда угодно...

И почему некоторым Говорящим она кажется знакомой? Даже Лжец утверждал, что знает ее...

– Судя по выражению вашего лица, у вас в голове выстраиваются теории - одна грандиозней другой, - негромко произнес среди ее размышлений голос Ейщарова, и Эша слегка подскочила в кресле.
– Вы жевать-то не забывайте.

– Насколько надежно ваше хранилище?
– вкрадчиво спросила она.

– Вполне надежно. Убирать там вам не нужно.

– А город? Насколько надежен город? Я не думаю, что Лжец ничего не знает о Шае.

– Он знает о Шае. Более того, он уже пытался сюда проникнуть. Это было как раз тогда, когда мы занимались делом Колтакова. То, что его попытка не удалась - достаточно полный ответ на ваш вопрос?

– Хочу детали!
– упрямо сказала Шталь, в душе испытывая легкий ужас. Первая и единственная встреча со Лжецом была более чем яркой, и мысль о том, что он мог натворить в Шае, вызывала в ее мозгу настолько жуткие картины, что она поспешно сунула в рот еще одно пирожное.

– Как вы знаете, Лжец из первого поколения, но почувствовать его можно лишь за несколько десятков метров. Разумеется, это не показатель, и, хотя на приграничных дорогах стоят наши посты, которые могут обнаружить любого приближающегося Говорящего, они бы вначале просто задержали его. Но Лжец покинул место вашей встречи столь поспешно, что оставил нам полную квартиру своих собеседников. Вы ведь знаете, что Говорящий всегда узнает вещь, которую уже встречал прежде, равно как и вещь узнает его. Все вещи из квартиры Глеба проверили, привезли сюда, поработали с ними, и из них получилась отличная сигнализация.