Последствия больших разговоров
Шрифт:
– Живой?
– взлетающим голосом поинтересовался водитель, извлекая из-за пазухи измятую черную шляпу и нахлобучивая ее на голову так, словно это была каска. Паша открыл рот, но звука не получилось, поэтому он просто вяло кивнул, еще не веря, что то, что произошло, произошло на самом деле.
– Ну, я-то чувствую, это я спросил из вежливости. Елки, ну я и влип... я-то думал, они... а тут еще и они...
– Куда ты меня везешь?
– слова, наконец, получились, и Паша тут же обернулся. Фары позади приближались - сориентировавшиеся преследователи вновь нагоняли свою добычу.
– Обратно в город, -
– А тебе при данных обстоятельствах нужно туда, куда ты ехал? Тогда без меня. Я... слушай, мне жаль, что твои... ну...
– Они мои друзья, - младший Футболист, не удержавшись, тихонько всхлипнул.
– Не родители. Они... Я тебя знаю. Ты меня спасаешь? Почему?
– Мне нужны бонусы, - пояснил Вадик, сгорбившись за рулем и нервно вертя головой по сторонам, почти не глядя на дорогу.
– Мне сейчас очень нужны бонусы! Я...
– тут машину тряхнуло.
– Тьфу-ты, твою... Я, вообще, не очень хорошо вожу, - доверительно поведал он.
– Да и прав у меня нет.
– Мне это сейчас все равно, - честно ответил Паша и тут же всхрипнул от ужаса - дорога впереди вновь затягивалась молочным туманом, перетекавшим в свете фар ленивыми спиралями, в которых мерещились чьи-то злобные, удивительно живые лица. Впереди, вдоль сосен опять вытекли из мрака темные фигуры, и младший Футболист, тоненько застонав, схватился за виски, безуспешно пытаясь унять вернувшуюся дикую боль, щедро смешанную со страхом.
– Не смотри на них, - хрипло посоветовал экс-голубой-журналист-вампир-атеист, надвигая шляпу на нос.
– Не смотри и думай о каком-нибудь важном деле. Они ничего не смогут, если не смотреть и не бояться. Они питаются страхом, и вместе с ним тянут силу. Будешь смотреть - съедят!
– Думать о важном деле?
– Паша сунулся лицом вниз, закрывая глаза ладонями, и головная боль чуток отступила.
– Я домой хочу!
– Ну, это очень важное дело! Ай-ай, как плохо-то, а, не дай бог меня узнают! Вот попал, ну попал!.. Не понимаю - я же сказал, посмотрю - есть ли наши за городом? Я как раз шел обратно...
– Ты шел в Шаю пешком?!
– Почти. Ох, только бы меня не узнали!
– Тут темно...
– Для того чтобы меня узнать, им вовсе не обязательно видеть мое лицо, - заверил Вадик. Тут позади негромко хлопнуло, звякнули остатки стекла, и Паша повалился на диван, закрывая затылок руками. На мгновение он открыл глаза и увидел съежившуюся фигуру на водительском кресле - Вадик бросил руль и тоже закрывал голову руками. Машину снова начало болтать.
– Руль!
– пискнул Паша.
– Держи руль!
– Ах, да, - Вадик осторожно приподнял руки и ухватился за руль, по-прежнему удерживая голову ниже дорожного обзора.
– Но там стреляют!
– Разве они серебряными пулями стреляют?
– младший Футболист, несмотря на весь ужас ситуации, удивился.
– Какая разница - горячий металл!..
– Вадик осекся и почти минуту ехал молча. О том, что еще ничего не закончилось, Паша, старательно державший глаза закрытыми и пытавшийся сосредоточиться на важном деле, мог судить только по дерганью машины, учащавшимся позади выстрелами и сбитому, испуганному дыханию журналиста. Совет помогал - головная боль медленно, но верно отступала.
– А их тут много, - с некоей
Он точно знал - Костя-Шофер много о чем мог договориться с машинами, но ни одна из них не умела летать. Эта же летела - она действительно летела, но не за ними, а куда-то вверх, и пока Паша, позабыв о тумане, темных фигурах, боли и перспективе быть съеденным, смотрел на нее во все глаза, накрепко вцепившись в обивку диванчика, передний бампер возносящейся машины окончательно задрался к осенним звездам. Потом она крутанулась вокруг своей оси, точно гигантское веретено - и еще раз, и еще раз. Вращение стало стремительным, но уносящийся "шевроле", хоть и неуправляемый, но неостановленный, быстро увеличил расстояние, и детали смазались. Паша мог видеть только дергающиеся лучи фар, да силуэт машины, кружившейся уже метрах в пяти над землей, точно попавшей в эпицентр торнадо. И тут поймавший автомобиль воздушный вихрь вспыхнул ослепительным пламенем, протянувшимся до самого асфальта, и машина мгновенно пропала в нем. Несколько секунд над шоссе полыхал самый потрясающий костер, который Паша видел в своей жизни, а потом что-то грохнуло, огненный вихрь, сломавшись, рухнул влево, разбился о сосны и осыпался вниз. "Шевроле" мотнулся за поворот, и все пропало.
Преследователи пропали тоже.
Пропали и темные фигуры, обступившие дорогу, боль и страх исчезли в один миг, и Паша, повернувшись, увидел, как с шоссе торопливо, испуганно уползают молочно-белые туманные клочья. Вадик уже снова держал руль и пытался одновременно смотреть и вперед и назад.
– Ну ничего себе!
– возопил он.
– Ничего себе! Вот это да!.. Это не мы.
– И не мы, - прошептал Паша.
– А тогда кто?
– Я не знаю, - ошарашенно ответил младший Футболист. Вадик, передернув плечами, протянул руку и с неожиданной деликатностью поправил на сиденье тело бывшей Часовщицы. И тут Паша, не выдержав, наконец-то разревелся, уткнувшись лицом в спинку водительского кресла.
– Почти приехали, - сказали из-за руля испуганно-успокаивающе.
– Ты... ну...
– Зачем мы поехали?! Валера, тетя Юля... Лучше б мы никуда не ехали! Что я теперь им всем скажу?!
– А какой с тебя спрос?
– Вадик сдвинул шляпу на левое ухо.
– Ты мальчишка. Слушай... ты это... не говори, что я пуль боюсь, ладно?
– Ладно, - Паша всхлипнул, - если ты никому не скажешь, что я плакал.
Доехав до второго этажа, "самурай" вывалился из межэскалаторного пространства, грянулся на все четыре колеса, отчего Эшу приложило головой о мраморное плечо сатира, и азартно рыкнул двигателем. Шталь поспешно вцепилась свободной рукой в руль, точно это могло остановить развеселившуюся, жаждущую приключений машину.