Последствия старых ошибок
Шрифт:
Транс однако же и в этот раз оказался таким глубоким, что Агескел чувствовал себя выпитым. А ему казалось, всё будет чуточку проще. Но у аке стучало в ушах, и на глаза наплывала пелена.
«И какой же в таком состоянии можно планировать секс? — весело подумал он. — Разве, что–нибудь в алайском духе?»
Агескел сел, глотнул тонизирующего напитка, отер выступивший пот, поднялся, чтобы сунуть платок в карман, и его качнуло. Он всё–таки направился к дверям, понимая, что сидение в комнате для медитаций — не самый лучший отдых.
Белоснежный платок так и не закончил свой путь в мягкий бархатный карман вино–багрового камзола. Он был смят и отброшен в угол,
Нет, фон Айвин ничего нового «в клювике» не принёс. Генетическая карта Локьё, разумеется, была фальсифицированной. Тонко и аккуратно, но достаточно явно, чтобы это было видно и не специалисту. Карта Агжея, судя по всему, реальности соответствовала, но ничего, способного заинтересовать службу генетического контроля в ней не наблюдалось. Второй и шестнадцатый гены, отвечающие за возможность реомоложения — в рамках нормы, общая мутабельность матрицы — тоже вполне ничего, даже вирус никаких следов не оставил, что, кстати, вполне объяснимо — кровь брали далеко не вчера. Ну а то, что капитан Агжей Верен параллельно являлся и капитаном Гордоном Пайелом — это даже на руку. Дыма и не должно быть без огня.
Подкомиссия сообщила выводы, подтверждённые экспертами, вполне объективные выводы, учитывая, что запрос генетического департамента инспектор изъять успел, но зал был излишне разогрет и прения всё–таки начались.
Лорд Джастин не вслушивался. Сей гладёж особой опасности пока не представлял. Разве что, придётся выставить пару–тройку свидетелей. А свидетели имелись: главный медик военного госпиталя, самолично бравший кровь у Локьё, заместитель лендсгенерала по личному составу генерал Мерис, курировавший единственную доказанную встречу капитана Пайела и эрцога дома Сапфира в рамках совещания по вопросам оккупации Граны, и, наконец, капитан алайского корабля, некий Бризо, который гостил сейчас в кабинете у лендслера в надёжных магнитных наручниках. Бризо был презентован лорду Джастину как подарок, на возврате которого Локьё не настаивал…
— То, что так называемый капитан Пайел, фактически никаким капитаном Пайелом не является…
— …и порядки спецона! Если применительно к спецону вообще могут быть какие–то порядки!
— А вы полагали, что капитаны спецона у нас должны носить на лбу табличку с поправкой на дальность и прицельность? Какая разница, что они там творят с биографиями…
— …подробности операции в районе Граны засекречены настолько, что мы вообще не понимаем, а было ли…
–… тотальное инфицирование!
Лорд Джастин поднял голову.
— Я хочу услышать, что скажут на это военные? Чем была вызвана эпидемия якобы «синей болезни» на двух кораблях армады? Чем вообще занимается в этом секторе военная разведка? — толстячок–рейатор из смежного ведомства охраны военных грузов подпрыгнул, размахивая голоболком. Видимо, какие–то съёмки у него были. А тут не нужно бы вообще никаких съёмок…
«Ну вот и подошли к главному, — подумал лорд Джастин. — Слава Беспамятным, военная разведка относится к ведомству сил Армады. В обход комкрыла запросить хоть что–то будет просто невозможно, а следование процедуре запроса даст отсрочку ещё на сутки. Часов пять на запрос–ответ, и до полусуток на организацию транспорта и дорогу. А через сутки…
Через сутки проблему с Плайтой нужно решить однозначно. Конечно, инфекция законсервирована на одном из пострадавших кораблей. Если информация
Лорд Джастин нахмурился и провёл ладонью по поверхности мыслевизора. С виду прибор напоминал обычную записную книжку — этакая компактная головидеопанель, на самом же деле, он, прежде всего, позволял переводить в звуки мысленную речь. И связываться на расстоянии так, что окружающие не могли этого и заподозрить.
Никто из тех, кому лорд Джастин частично доверил тайну связи через мыслевизор, не знал её принципа. Инспектор просто поставил в известность лендслера и комкрыла, чтобы ему не отвечали, если он об этом попросит.
И сейчас он просто мысленно вызвал Колина, предупредив — «не отвечай». И попросил его срочно вылететь к Плайте, чтобы поторопить события.
Мысленная передача текста требовала концентрации, и лорд Джастин на несколько минут отвлёкся. А, подняв глаза, с удивлением отметил, что присутствующий на заседании генерал Мерис нервно постукивает пальцами по плоской крышке электронного блокнота. Но Мерис просто не мог, нервничая, постукивать пальцами. Нервы у генерала не стальные, они титановые. Неужели и он ухитряется таким образом что–то сообщать с закрытых заседаний? Вот ведь сукин сын!
История двадцать первая. «Всего два часа»
С самого утра капитан Пайел пребывал в крайне дурном расположении духа, но это не мешало Энрихе любоваться его работой. Навигационные задачи мальчишка решал красиво, и особо не задумываясь, только изредка перекидывал что–то навигатору. Руки его так и летали над пультом.
Но больше всего иннеркрайта забавляли разговоры капитана с навигатором и зампотехом. Привыкший к скупой и чёткой терминологии коллег, он не мог сдержать улыбки, услышав что–нибудь вроде.
Навигатор:
— А у тебя — белочка в седьмом квадрате скачет…
Капитан:
— К Хэду белочку.
Навигатор:
— Нельзя белочку обижать. Хвост провиснет.
Капитан:
— А плюс пять?
Навигатор:
— Да хоть плюс восемь.
Шпионы отдыхают, в общем. И это ещё, если не вклинивался зампотех. Тот привносил в общую лингвистическую неразбериху жуткий акцент плюс какой–то экзотический жаргон. Первый раз услышав фразу «Так площадки же у генераторов ваших схрюкнулись», иннеркрайт чуть не расхохотался. Потом привык, время на это было: генераторы предстояло выровнять строго по точкам условной гравитационной сетки планеты. А точки эти только называются условными, на самом деле — на каждую условную координату приходится и реальная, но плавающая. В общем — та ещё задачка, но иннеркрайт видел, что, не смотря на схрюкнувшихся белочек, капитан и навигатор справляются.
Да, плюс к этому левому зверью, в районе Плайты уже развернулось нешуточное противостояние своих и имперских судов. Так что Энрихе, даже ожидая, не скучал. Свои огня практически не открывали, ограничиваясь требованиями выдать его, Энрихе. Им иногда отвечали имперские вахтенные каким–нибудь крылатым солдатским хамством. Руководство, как и в переговорах с Энрихе, не вмешивалось. Видимо, это была такая тактика?
Иннеркрайт не знал, что в это время руководство в лице лендслера и инспектора Его Императорского Величества лорда Джастина плотно общалось с правительственной комиссией, а комкрыла сроду не мешал дежурным хамить, не в его привычках это было.