Послушная одноклассница
Шрифт:
Метаю ножи один за другим. Во мне ярости сейчас, хоть отливай. Глаз, ушей, носа у этого паскуды уже нет, метко в цель.
Смотрю на такой же портрет у Дэна. Жесть! Он папаню ненавидит не меньше моего что ли?! Ни одного живого места, только он пулями прошивает. Машина, черт подери.
Витёк предупреждал, я чё-то недооценил. Как бы тоже не пальцем делан, но после пейнтика допёрло, что Соло тот ещё непобедимый Ахиллес. И главное — всё было рассчитано, нет, вылез, меткий!
Вопрос был готов, чесался уже
Полковник видит, что совсем тяжко, не помогла его местная шарлатанская терапия. Придётся не жалеть, дедуля!
Только подумал, он позвал обоих к себе.
— Против меня будете. Нападать можно вместе, но на договоры, переговоры друг с другом запрет. Как почувствуете, так и атакуете. На подготовку тридцать секунд. Время пошло!
Задрал. Одни приказы, слабаком своим будет командовать!
— Без меня, дедуля, сам как-нибудь выпори внука. — Бросаю ножи прямо на пол. Сами поднимут, не обломятся.
— Если нравится постоянно получать, тогда выход там. — Одними глазами указывает куда-то мне за спину.
И чё-то так пробирает, всё внутри свербит от его презрения. Он как будто ожидал от меня такого выпада, слова сразу были наготове. Скулы сводит, как он смеет!
Ладно-ладно, сам предложил себе навалять. У меня за спиной тоже не только пейнтик, дедуля.
Из-за этого препирательства на подготовку времени ни черта не осталось. Пришлось сразу на поединок.
Мне прилетело первым, этот полковник даже не предупредил, что начинаем. Пока я согнулся пополам от дикой боли, Дэн напал. Тоже не удачно, но хотя бы устоял.
Он же старик уже, откуда порох-то?!
Удар, уворачивается.
Дэн серьезный, что-то просчитывает, но на меня не смотрит, этот деда слушается. Внучок-паинька. Хотя если за каждую провинность прилетает в дупло, тут любого выдрессировать можно.
В какой-то момент чувствую азарт. Всё поблекло, один полковник, как зеленая мушка. Заполонил всё, пропитал своей силой. Поработил. Но нас не жалеет, не поддается. Пробирает уважением.
Этого ещё не хватало! Деда его уважать, вот ещё!!!
Но как тут иначе. Внука тоже не щадит, дышит тот уже через рот, как и я. Выдыхаемся понемногу. Недооценил я что-то этого вояку, не вытягивает выносливость моя. Горит всё в груди, отходняк потом жесткий будет.
Сдаться что ли?
Нет! Одному из этих — никогда!!!
Нападаю, получается с Дэном одновременно. Пропускаем момент, когда нас швыряют через спину почти друг на друга. Лучше бы бои без правил, чем вот так, как по учебнику. Как мальков! Опять это, засело, чёрт подери, когда уже выкину из головы!
И теперь атакует нас. Пи****! То есть до этого был ещё щадящий режим?!!
Я откровенно начинаю
Но сейчас…
Матерю сам себя и тоже вступаю в бой. Засмеет потом. И этому поверят, все поверят. Мне такого не нужно, был опыт, спасибо!
Поединок продолжается. Я весь взмок, уже и мышцы плавятся от нагрузки, лицо походу ещё больше отекает. Не-е, вообще не жалеет. И по ребрам, и в живот, и в лицо — только так.
Наконец замечает, что силы у нас почти тю-тю.
И что он? Сжалился! Да! Позволил предметы взять, ножи там, перчатки, даже нунчаки, в общем и целом, кто что найдет.
И новый бой, он-то тоже взял. Теперь и рукам хана. Я против такого никогда не стоял, как тут вообще уворачиваться, полосует, как шёлк рвёт. Зверь!
Гонял нас даже не до двадцатого пота. Тут не только ненависть вышибет, здесь и мыслишка не пробежит. Азарт улетучился, остался один инстинкт самосохранения, рефлекс выживания. И тот уже невыдюживал. Лично у меня поизрасходовался.
— Вы головой думать собираетесь?! — Полковник рявкнул так, что поджилки затряслись.
Не припомню, когда меня кто-то так стыдил. Даже матери этого уже не удается. А тут дедуля какой-то! Окей, не какой-то, в самом соку, чёрт подери.
Когда это закончится?! Руки жжёт ненормальным огнём, будто кошек двадцать изощрялись. Мне не помог ни один предмет, который я успел прихватить. Ни один! Все полегли в первую же атаку.
Тут бы голову сохранить, а он ещё и думать предлагает! Нет, уникумы какие все эти Соломоновы, как на подбор что ли. Прямо-таки вымирающий вид.
Спустя ещё пять атак признаю, что есть перед чем пресмыкаться. Понимаю тебя, Мийка. Я не тяну. А он, Эндшпиль этот, всё ещё не сдаётся. Руки в крови, лицо измято, как старая юбка, прорва безуспешных атак, дыхалка уже почти в летаргичке, но держится.
Не сдаётся…
Докатились, сейчас бы Дэнчиком восхищаться!!!
Но я сдаюсь первым. Без понятия, как тут белый флаг поднимают, на мне из выданной футболки только клочки какие-то висят, но я срываю их и начинаю махать. Руки даже не поднимаются, тяжелые, капец.
На меня перестают обращать внимание. Бой продолжается. У Дэна как будто силы прибавились, последняя агония, наверное. Или головой начинает думать, приказали же!
И вуаля! На левой руке полковника проступает порез. Невозможно!
Атака, ещё, ещё, сил всё больше, движения всё резче и быстрее. Второй порез, но только футболки. Да это, черт подери, тоже дорого. Второе очко как никак!
— Давай-давай, Эндшпилёк! — Похлопал бы, но сил нет, могу только словами.
Не оборачиваясь, бросает мне: