Послушная одноклассница
Шрифт:
У меня всё хорошо.
Отец не всё рассказал маме, она волновалась только моему неожиданному отъезду с незнакомцем, не более. Успокоить получилось одним коротким разговором. И Оля им отзвонилась, вышла на связь, не стала малодушничать, как я. Будет поздно, если вообще сегодня вернется домой…
У меня всё хорошо.
Девчонки до меня дозвонились, волновались. Почти подняли все службы на уши, к счастью, Николай Петрович успел перехватить шебутную, успокоил Машу. Потом и похвастались, сайт работает, заказы есть, несколько ребят присоединились
У меня всё хорошо.
Молчу, скрываюсь и таю… Амир больше не возникнет, что-то и будет делать, но не в нашу сторону, точно. Знаю его, отступил, что-то там для себя решил важное. Боялась за клятву, имел право требовать, но не теперь, после всего того, что уже вывалил на меня.
У меня всё хорошо.
Денис не вмешивался в важный разговор, но, оказывается, наблюдал. Реакция была настоящего Эндшпиля, позволил самой справиться. Это хорошо, здорово. Прекрасно…
— Девушка, Вам точно не нужна помощь? — Во второй раз спросила меня миловидная медсестра, отзывчивая и добродушная.
— Нет, спасибо, у меня всё хорошо. — Отвечаю дежурно, почти заготовленной фразой, но стараюсь более-менее искренне.
Не думаю, что в клинике, где помогать кинутся только если им заплатишь, нужно откровенничать. Любезность, банальная вежливость — всё, нет обольщений и ярких признаний, как первому встречному.
— Но Вы в одну точку смотрите уже полчаса. Вы кого-то ждёте? — Настойчивая, может правда хочет помочь…
— Жду. Жду. — Покачиваюсь из стороны в сторону, но легонько, чтоб за сумасшедшую ещё и тут не приняли.
Если девушка не знает меня как клиента, какая вероятность, что меня сейчас выпроводят? Будем надеяться, что нулевая.
Хотя… Может, это выход? Зачем я тут сижу, что меня здесь держит?
Но он же сказал «поехали». Я поехала. Так странно, Оля поехала к бабушке, Денис — к маме. Авангард тронул что-то такое, до чего мне не дотянуться. Личное, почти интимное.
Но почему я здесь?
— Вы в пятую палату? — Медсестра присаживается рядом со мной. Удивительная настырность, уже даже напрягать начинает.
— Да, наверное…
— Да как же так, девушка? Послушайте, как Вас зовут? Вы к кому пришли? — Заглядывает мне в лицо, пытается запомнить, наверное.
Может, новенькая. Чего она так суетится? Простого смертного даже на порог этой «богадельни» не пустят, знаем, пробовали. Но теперь Соломонов старший убрал своих широкоплечих, поэтому охранники и остальной персонал особо не ругались. Даже здоровались.
А теперь она…
— К маме. — Слова слетают водопадом, не успеваю поймать, зажмуриваюсь, понимая, что сейчас прилетит ещё одна порция вопросов.
— А как её зовут?
Зачем я слушаю её? Зачем я здесь? Простое «поехали», и я опять послушная одноклассница. Просто одноклассница. Забавно, уже не простая, но всё же просто одноклассница…
Но он же ничего не обещал, чего я жду? Чего я жду…
Открываю глаза, перевожу взгляд на встревоженную
— Что я здесь делаю?
Она слышит мой шёпот, и глаза её ещё больше округляются.
Почему после отвратительного нон-стопа последних дней, да что там — недели, я сорвалась и… не домой. Это неправильно. Просто сижу около палаты и жду. На ум лезет страшный сон, нерешаемый вопрос. Я не могу её спасти, не могу ему помочь. Тогда почему я до сих пор здесь?!
— Девушка, давайте я позову доктора? — Спрашивает, а сама уже поднимается, чтобы выполнить только что предложенное, то есть даже отнекиваться бесполезно?
И что мне от этого доктора? Спросит и спросит, начнет уточнения. Безразлично.
Я не должна быть здесь…
Но я же сегодня уже обожглась. Денису нужно доверять, верить, и я могу ему и верить, и доверять. Я же могу? Но зачем… К чему это теперь, всё позади. Мы тоже позади.
Нет. Он же защищал, спасал, на многое помог посмотреть совсем по-другому, показал, раскрыл. Был «здесь», рядом, пальцы переплетал, сокровенным делился. Это же всё было!
И что?
Мне не стоит быть здесь!
Поднимаюсь, иду на выход. Вокруг всё белое, чистое. Стерильное. Правильное. Стерильно-правильное. Подкатывает почти привычное чувство: тошнота. Тошно.
Стараюсь смотреть на двери впереди, нужно дойти, открыть и выйти. Будь, что будет. Они справятся, это дела их семьи.
Но, может… Может, я должна быть рядом? В такой момент. Это же важно, проверка сердца… Он же сказал именно мне!
Я должна быть здесь!
Около самых дверей разворачиваюсь. Уже вижу, как мне навстречу спешит медсестра с доктором. Она по-прежнему встревоженная, он спокойный и, видимо, более опытный, чем она.
Шаг не сбавляю. Хватит. Досбавлялась уже, никогда ни к чему хорошему это не приводило. Он там, с мамой, на его голову свалилось уж точно не меньше моего, а я тут «быть или не быть» развожу. Дура!
— Со мной всё хорошо! — Бросаю на ходу, как только поравнялась с доктором. Он в их дуэте явно более разумный, расскажет уж коллеге, что и как.
И тут дверь той палаты, той самой, открывается, и я вижу совершенно счастливого Дениса. Абсолютно!
И он, вот такой он, сильным шагом, размашистым, «дедовским», срывается ко мне навстречу. Срывается?! Мне не почудилось? Это же не глюк воспаленного воображения?
В секунду преодолевает разделяющее нас расстояние и неожиданно обнимает. Крепко-крепко, как может только он. Всё внутри сжимается, и я не знаю, от чего сильнее.
— Я умею любить. Умею!
Шепот застревает в моих волосах, в голове. Навсегда застревает.
А он в этом сомневался?! Что…
85
Денис
Она была неподвижна, смотрела в окно. Моего стука, моего прихода не заметила. Или не захотела заметить?