Посох царя Московии
Шрифт:
— Господи! Он так близко…
— Близок локоть… Теперь мне понятно, почему источник у подножья Горького холма лечит горьких пьяниц — аликорн избавляет организм от интоксикации. Ключ берет начало в этом колодце
— Значит, ты теперь веришь, что единорог существовал и что его рог обладает целебными свойствами? — В голосе девушки прозвучали торжествующие нотки.
— Утешься — уже верю. Твоя взяла. Хоть это, по идее, и фантастика, но получается, что факт. Ладно, с меня причитается. За излечение от безверия. Вернемся, сходим в ресторан и отметим это дело…
Завалив вход в пещеру камнями и замаскировав сухой травой и ветками, чтобы никто больше не потревожил вечный сон усопших, Глеб и Дарья пошли к лесной дороге, которую заметили с вершины холма. Наверное, по ней и добирались к целебному источнику жаждущие избавления от «зеленого змия».
Выйдя на дорогу, они наткнулись на уже знакомый им внедорожник бандитов. Глеб коварно ухмыльнулся, выбил стекло и залез в кабину.
— Ты что делаешь?! — всполошилась Дарья. — Нельзя!
— Очень даже можно. Должны же мы получить хоть какую-то компенсацию за моральный ущерб? —
К уазику, спрятанному в зарослях, они добрались без приключений. Мстительный Глеб, достав отвертку, проколол все шины джипа вместе с запасным колесом.
— Пусть этот херр Штаден насладится пешим туром по земле русской, — сказал он зло, усаживаясь за руль УАЗа. — Если он, конечно, не полез в подземелье вместе с братками; тогда ему хана. У немцев прозрение — обычно запоздалое — происходит через ноги. Гляди, его больше не потянет в «романтическое» путешествие по стопам предков, которых наши деды гнали пинками до самого Берлина. Вообще-то, не грех было бы с ним потолковать. Припомнить ему Никиту Анисимовича. Но боюсь, что не сдержусь и закопаю этого гада прямо здесь…
И опять дорога стелилась под колеса машины домотканым холстом, и снова мотор тихо пел свою металлическую песню, а рядом сидела Дарья-Дарина, но что-то в мире изменилось. Это Глеб ощущал всеми фибрами своей души. Но что именно?
Этого он не знал.