Посох царя Московии
Шрифт:
— Нет… Наверное, нет… — Голос девушки дрогнул.
— Вот и ладушки. В яру много деревьев, они остановят пули, если бандиты начнут стрелять. Не знаю, куда ведет яр, но нам главное оторваться от этих псов. А потом мы вернемся к родноверам, они нас спрячут. Или — что еще лучше — доберемся до моего УАЗа и смотаем отсюда удочки. Здесь нам больше делать нечего.
— Я не уверена, что у нас получится…
— А я уверен! Все, хватит болтать. Возьми себя в руки. Готова? Побежали!
Девушка сорвалась с места как вихрь. Оказывается, она хорошо бегает, не без удивления отметил
Пока в голове роились эти мысли, Глеб успел подхватить свой рюкзак, лежавший неподалеку. Он сделал это совершенно инстинктивно, повинуясь частнособственническому инстинкту. Мигом закинув его за плечи, Тихомиров-младший помчался вдогонку Дарье крупными скачками, — как кенгуру, потому что местность изобиловала неровностями и кочками.
— Стой, стой, козел! — раздались позади крики. — Куда?..
— Урою, паскуда! — рявкнул Вован; а затем через некоторое время раздались выстрелы. — Стоять!!!
Пули засвистели над головой Глеба тогда, когда он уже подбегал к девушке. Дарья резко остановилась на краю оврага, заглянула вниз и в испуге попятилась — его глубина и впрямь была немалой.
— Вместе! — крикнул Глеб, схватил девушку за талию и рывком послал ее и свое тело вперед.
Они шлепнули в неглубокий бочажок, наполненный стоялой дождевой водой. Дно бочажка было илистым и они застряли в нем по щиколотки.
— Цела? — спросил девушку Глеб, когда они выбрались на сухое место.
— В-вроде… — Дарью трясло.
— Тогда ходу!
Они побежали по глинистому дну яра, представлявшему собой похожую на желоб широкую и глубокую промоину. Позади по-прежнему раздавались крики бандитов, но выстрелы затихли. Наверное, даже эти твердолобые отморозки сообразили, что палят в белый свет как в копеечку, потому что беглецы из-за деревьев почти не просматривались.
Но подручные немца сдаваться не собирались. Вскоре они спустились вниз и спустя какое-то время Глеб услышал позади топот ног. «Догонят, уроды… — мелькнула в голове неприятная мысль. — Надо выбираться из яра. А то здесь беговая дорожка как на стадионе. А эти мохноногие — здоровые лбы. Да еще со стволами. Загонят нас, как легавые боровую дичь».
Высмотрев более-менее удобный подъем, Глеб скомандовал Дарье:
— Сворачивай направо и вверх!
Девушка беспрекословно начала карабкаться по склону. Глеб последовал за ней. Он догнал ее в неглубокой лощинке у подножья скального выступа. Девушка лежала на земле и тяжело дышала. Ее лицо было серо-землистого цвета.
— Не могу… — простонала она. — Бок…
— Ах ты, господи! — Глеб беспомощно посмотрел вверх. — Осталось совсем немного… Там дальше лес, где можно скрыться. Не дотащу я тебя до верху. Чересчур крутой подъем… Соберись, боль пройдет. Вставай…
— О-ох!.. — Дарья попыталась встать, но тут же и упала; Глеб едва успел подхватить ее на руки. — Нет… От боли в глазах темнеет. Не знаю, что со мной…
— Селезенка подвела, — сказал Глеб. — Бывает… Нужно отдохнуть — и все пройдет. Но нет у нас времени на отдых… Что ж, попробуем спрятаться здесь. Авось не заметят, куда мы свернули.
И он потащил
Вход в пещеру попался на глаза Глеба совершенно случайно. Сначала он споткнулся, провалился в неглубокую выемку, присыпанную палыми листьями, и упал. А когда поднимался, скосил глаза влево, и увидел черный провал, темневший на светлом фоне песчаника словно большое родимое пятно.
Оставив девушку отдыхать, он порылся в рюкзаке, нашел фонарик и посветил внутрь пещеры. Она была очень глубокой. Тогда Глеб, отодвинув в сторону несколько камней, пролез через вход, прошел, согнувшись в три погибели, метров десять и вернулся. Оказалось, что кто-то очень давно вырыл подземный ход высотой около полутора метров, который тянулся невесть куда. Немного поразмыслив, Глеб решительно кивнул, соглашаясь с собственными доводами, и возвратился обратно.
— Ну как ты? — спросил он Дарью, с тревогой прислушиваясь к голосам бандитов.
— Плохо…
— Не было печали… — Глеб прислушался.
Голоса бандитов раздавались уже совсем близко. Среди них Глеб различил и бархатный голос немца, в котором значительно прибавилось неприятных — «наждачных» — ноток. Он был сильно раздражен побегом Глеба и Дарьи и выговаривал за это Вовану. Тот лишь бухтел что-то невразумительное в ответ. Яр в поперечном разрезе напоминал колокол, поэтому акустика в нем была превосходной, и Тихомиров-младший хорошо слышал речь преследователей.
Погоня уже не мчалась вдогонку под всеми парами. Бандиты шли быстро, но не бежали. И Глеб понял почему. Кто-то из них сообразил, что беглецы могут выкинуть финт — поднимутся по удобному склону наверх; ближе к низу яра склоны стали уже, не обрывистыми, а более пологими. И теперь братки внимательно осматривали кусты, растущие по краям «желоба».
— Есть! — радостно вскричал один из них; судя по визгливому голосу, третий. — Вот, видите, ветка сломана. Здеси они, наверх поперли. А вон и трава примята…
Похоже, он был в этой бригаде «шестеркой». И выглядел третий как хорек — такой же шустрый, пронырливый и востроглазый.
«Вот сволочь! — с отчаянием подумал Глеб. — Все-таки высмотрел. Теперь нам хана…» Он беспомощно посмотрел на Дарью, которая уже села, но все равно продолжала держаться рукой за больной бок, а ее лицо по-прежнему кривилось от боли.
Решение вызрело окончательно. «Была не была! — подумал Глеб. — Нужно лезть в пещеру. Куда она ведет, бог его знает, но это единственный выход. Или вход — на тот свет…»
— Пойдем… — Глеб помог девушке встать.
— Куда?
— А вон в ту дыру. Там есть ход. Может, наше везение еще не закончилось… Наверх нам уже не забраться. Мы теперь будем как мишени, на виду.
Дарья покорно кивнула и они нырнули в черный зев пещеры…
Прошли они недалеко, от силы метров тридцать. Ход круто забирал вверх, стал значительно шире, но по-прежнему был невысоким. Однако воздух в нем был свеж. Наверное, где-то впереди были отдушины, и у Глеба, поднаторевшего в своей археологической практике в лазаниях по разным подземельям, появилась надежда, что они могут найти другой выход.