Посох для чародея
Шрифт:
Город сам по себе небольшой, но компактный. Строили недавно, всего лет двести назад. Около Лугара мало залежей руд. А возить… зачем, если можно плавить и копать на месте, в столицу отправлять готовенькое? Здесь рядом Седые Горы, в округе много залежей угля, железа, прочих руд. Опять же гномьи поселения близко. И общем, сам боги велели строить город. Его и построили. Так родился Гент.
Строили сразу, по четким планам, сделанным лучшими архитекторами. Так что Гент не знает той живописной кривизны улиц и путаницы, что присуща древним городам. Дороги прямые, районы поделены на четкие квадратики.
По пути заскочил на базар, на последнюю мелочь купил у разносчиков пирожков с капустой. Хотелось уже не есть, а жрать. Пирожки оказались маленькие, а капуста кислая. Нет в жизни справедливости! Четыре пережаренных кусочка теста растворились еще в пищеводе. Желудок возмущенно булькнул, заворчал, что обманули. Вкусное показали, а накормить — не накормили. Я погладил живот, ласково сказал, что вечером обязательно покушаем. Кажется, поверил.
Спать тоже хотелось жутко. Я клевал носом на ходу и зевал с подвыванием. Веки тяжелые, в голове полный бардак: сказывается тяжелая ночка. Вот сейчас бы улечься на обочине и подремать. На твердом прохладном граните мостовой. Эх…
В ремесленном районе пахнет серой и дымом, отовсюду раздается грохот, удары чего-то тяжелого по еще более тяжелому, скрип механизмов. Из недр кузниц и цехов периодически выныривают рабочие. Все как один — красные, распаренные, в кожаных дымящихся фартуках. Но улыбаются, перекликаются между собой, сочно и со вкусом матерятся — от восторга, — потом вновь ныряют в свои преисподние.
Иногда навстречу попадаются коллеги-маги. Одеты в зависимости от рода работы — или защитные балахоны, или свободные халаты. Никогда не понимал сей моды. В рукавах путаешься, полы норовят зацепиться за каждый мало-мальски острый угол. Жутко непрактично. Обычная рубашка и штаны гораздо лучше. У магов морды кирпичом, вид важный, интеллигентный, а глаза сонные-сонные, глупые-глупые… Ну понятно. Кому ж охота работать в такую рань. Как я их понимаю.
Я завернул за угол и оказался перед массивным одноэтажным зданием. Мне сюда. Над входом широкая вывеска из мореного дуба. На ней нарисованы какие-то шестеренки, молотки, языки пламени. Внизу броская надпись: «Логан и сыновья — мастерская». Причем тут сыновья, не знаю. Насколько мне известно, у мастера-мага только дочери. Может, в молодости мечтал, даже вывеску сделал. А когда родились дочери, решил не отступаться от мечты. Хотя бы в этой мелочи.
Внутри полутьма и прохлада. Окон мало, все маленькие, солнцу просто не пробиться сквозь эти бойницы. Для чего так сделано, не знаю. Говорят, ради безопасности. Мол, если какой-нибудь маг ошибется с плетением, то хоть прохожих не покалечит. Но это очередная глупость. Стены и окна здания магически экранированы, ни одно плетение не вырвется наружу. А вот лично мне гораздо веселей работается, когда светло, ласковые солнечные лучи греют макушку, за окном зелень, облачка в небе плывут…
Половину дома занимают мастерские и склады, другую — заклинательные покои и лаборатории.
Мастер Логан встретил меня
Вошел и увидел: все маги уже на своих рабочих местах. Сидят за столами, думу думают. Кто-то чертит схемы потоков для сложного заклинания, кто-то ковыряется в странных механизмах, иные просто мечтают, глядя в потолок. Но независимо от рода занятий вид делают мудрый, вдумчивый — привычка, выработанная годами. А ну как начальство зайдет, а у тебя рожа глупая, слюни капают, или ржешь как ненормальный… Не-э, так низзя! Марку надо держать.
— Эскер! Привет! — замахал мне рукой Лек, мой друг и коллега.
— Привет, Лек! — буркнул я, усаживаясь за свой рабочий стол.
— Почему смурной такой?
Он подошел, бесцеремонно уселся на краешек стола. Низенький, но плотный парень, руки мускулистые, кисти широкие, как лопаты. Лицо грубоватое, по-деревенски конопатое. Небесно-голубые глаза светятся веселой хитростью и задором, на губах улыбка.
— Так просто! — фыркнул я. — Не выспался.
— Опять по бабам ходил? — подмигнул он.
Я вспомнил давешнюю «девочку» и вздрогнул.
— Можно и так сказать.
— То-то я вижу, у тебя вся рожа расцарапана! — Лек захохотал, хлопнул ладонью по столу. — Что, не повезло? Или она тебя так разукрасила в порыве страсти?
— Вроде того. Но мог бы и не заметить, — я скривился. — Ты бы еще громче заорал! А то не все слышали…
— Да ладно, Эск, — хмыкнул Лек. — Все же хорошо.
— Да, — проворчал я. — Ты сейчас распинаешься, шутишь, а эти мыши сидят, слушают и на ус мотают. Завтра обо мне такие слухи пойдут, что лучше уж сразу утопиться.
«Мыши», то бишь маги постарше, сидели с каменными лицами: мол, они не прислушиваются, им и не интересно вовсе. Но я-то знал: ловят каждое слово, жест, интонацию, даже уши шевелятся от усердия. А вечером за чашкой чая будут рассказывать женушкам, ругать молодежь. Те в свою очередь потреплются с подружками и соседками, передадут дальше, и вскоре весь не такой уж и маленький Гент будет знать, что маг Эскер — бездельник и пройдоха, пьет, ходит по бабам, и вообще он тайный шпион Скифра…
— Жизнь у людей скучная, заняться нечем. Доставим им хоть такое удовольствие, — беззаботно отмахнулся Лек.
— Тебе легко говорить, — проворчал я.
— Будь проще, Эск, — хохотнул Лек. — Воспринимай жизнь со всеми горестями и радостями.
— Куда уж проще, — я улыбнулся, развел руками. — Денег нет, есть нечего, но, как видишь, не бьюсь головой об стенку и не ору о вселенской несправедливости, судьбе и прочей дури.
— Молодец! — одобрил Лек — Так и надо. Хвост трубой! А ужином я тебя накормлю, так уж и быть, не дам другу погибнуть от голода.