Посол Великого владыки. Сокрытое царство. Часть 1. Том 1
Шрифт:
– Так удобней убить вошедшего, – равнодушно подал голос посол.
Дорго вздрогнул – он вдруг ощутил, будто кто-то в кованых сапогах прошелся у него под черепной коробкой.
– Но мне показалось, что мы встречаемся как раз для другого – чтобы избежать убийств! Прошу, здесь вам будет удобнее, – и Дорго изогнулся в сторону диванчика и столика с яствами.
«Интересно, рискнет ли он сесть на такую хрупкую с виду мебель, – подумал он. – Если замешкается, то смогу отыграть потерянные очки».
Но гость не заставил себя ждать и невозмутимо принял приглашение. Естественным образом стремившийся свеситься вниз длинный
– Я еще раз приношу свои извинения. Заседание совета затянулось, и я не смог принять вас во дворце, как было обещано. Но это ничего, многие важные дела я предпочитаю решать именно здесь. Вас же свободно провели во внутренние покои императора, и вы, таким образом, смогли убедиться, что степень моего влияния… – Дорго наткнулся на стену отчуждения в ореховых глазах собеседника и осознал, что все эти объяснения тут совершенно ни к месту. – Ну, с этим ясно, перейдем к делам. Мне донесли, что вы представляете хозяина дома Ягуара и имеете все необходимые полномочия для ведения переговоров. Я вынужден задать чисто формальный вопрос, есть ли…
Гость едва уловимо провел рукой над столом, и на нем возник оранжево-черный округлый предмет с хищными проблесками драгоценных камней. Дорго осторожно взял его в руки и повертел перед глазами:
– Личная печать Аринцитека, Свирепого Ягуара, владыки могущественнейшего из домов аринцилов. – Дорго уважительно выпятил вперед нижнюю губу. – Да, приходилось мне видеть ее оттиск на одном договоре. Солидно, солидно. Ну что же, – и он пододвинул перстень обратно к гостю, – будем считать, что с формальностями улажено, уважаемый посол. К слову, как мне следует произносить ваше имя и титул?
– Господин Ягуар, – весомо подчеркнул гость.
– А-а-а… Хм. Ну, хорошо. Может быть, так даже лучше. Я, как вам, разумеется, известно, Лицизий Дорго. Член императорского совета, блюститель воли Великого владыки в огромном множестве государственных вопросов, включая и заморские дела. Ни один внешний договор империи не может быть подписан без моего участия. Так что вы со своей просьбой пришли по адресу, уважаемый господин Ягуар.
– Просят – о пощаде! – и посол глянул на Дорго так, что тот невольно отпрянул в сторону. – Желаете продолжения разговора – говорите со мной достойно!
– Д-даа? Ну простите, мне передали, что…
– Империя хочет мира?
– А вы что, желаете назвать свою цену?
– Она вас устроит.
– Господин Ягуар привез нам мир. Но с чего это я должен ему верить?
– У вас нет иного выхода. Четыре дома аринцилов борются за власть. Глава дома Змея Серпинцитль слишком молод и слаб, его можно не принимать в расчет. Правитель дома Крокодила мудр, но увяз в войнах с Мустобримом и не может поднять головы. Кучинкапак из дома Орла храбр и жесток. Воины охотно идут за таким, ибо это – честь. Чтобы собрать аринцилов под своей рукой, он поведет их против общего врага. Этим врагом может быть только империя.
– Складно. Я наслышан о Кучинкапаке. И впрямь безумец полный. Но где гарантии, что Аринцитек будет лучше? И что он сможет одолеть такого опасного противника?
– Аринцитек способен говорить
– У империи достаточно силы. Но мы не считаем нужным тратить ее впустую. У вас есть что конкретно предложить взамен?
– Вы вступили в контакт с вириланами. Проведите меня к ним. Когда я вернусь, Аринцитек станет вождем всех аринцилов, а империя обретет спокойствие.
От возбуждения Дорго вскочил с места. Стул, на котором он сидел, со стуком грохнулся на мраморный пол.
– А ты неблагодарный человек, Ягуар! Я протащил тебя во дворец не за тем, чтобы ты подслушивал секретные разговоры. Хотя, Мрак меня побери, как тебе удалось это сделать?!
– Мы прощаем нашим женщинам многие дерзости, за которые мужчина давно поплатился бы жизнью, – аринцил неподвижно уставился в одну точку. – Потому что женщина не способна сдерживать собственные чувства. Как ты сейчас. Поэтому я пропущу мимо ушей то, что ты сказал. Воины Неция Тамето тоже похожи на женщин. Они разболтали о встрече с вириланами в степи все и даже приплели кое-что от себя. И их тоже нельзя винить. А от тебя я хотел бы получить четкий ответ на мое предложение.
– Четкий ответ? – Дорго все-таки сел на место, но продолжал нервно водить пятерней по своей бычьей ляжке. – Да это глупость просто! Какой смысл империи пускать своего самого страшного врага в Вирилан? Чтобы вы заключили с ним союз против нас? Нет, ваш правитель явно не в себе или совсем нас за дураков держит! Вот вы лично, господин Ягуар, признайтесь, вам ведь в какой-нибудь портовой таверне небось наплели, что старина Лицизий – круглый идиот, да?
– Вирилан никогда не станет нападать на империю. Им не нужны ни вы, ни ваши земли, ни ваши богатства, – мрачно выдавил из себя аринцил. Было видно, что ему очень не хочется делиться своими познаниями в этом вопросе, но иного выбора просто не было. – Если Герандия установит с ними дипломатические отношения, вы поймете, что я говорю правду.
– Очень может быть, – прищурился Дорго. – Допустим, что вы и в самом деле честны со мной. Хотя, ослепи меня демоны Мрака, я ума не приложу, откуда у вас такие познания. Но каковы тогда истинные цели вашей миссии? Я должен знать это, иначе любые договоренности между нами бессмысленны.
– Это не вопрос политики, – отстраненно произнес аринцил. – Это дело чести! Длинная история. Вам будет трудно понять. Еще труднее – поверить. Цена того, что я сейчас скажу, крайне велика. Это знак доверия к вам и залог нашей будущей дружбы.
– Ах, говорите, – и Дорго томно подпер двойной подбородок своей бесформенной лапой. – Иногда я бываю таким легковерным!
Дружелюбный майский ветерок заглянул в беседку через решетчатые ставни, но его деликатные попытки обратить внимание на легендарные красоты герандийского заката натолкнулись на глухую стену равнодушия собеседников. Аринцил говорил неторопливо, и его краткие, емкие фразы удачно сочетались с немного отстраненной манерой изложения. Дорго так и не изменил своего положения, возвышаясь согбенной горой на миниатюрном стульчике и в упор разглядывая своего собеседника. И только хитрый селянский прищур искажал его лицо в те редкие моменты, когда он прерывал посла уточняющим вопросом.