Посредник
Шрифт:
Так и получилась, когда та выехала на дорогу, между нами уже было полтора километра, причём гнал я на максимальной скорости. Да ещё поднявшись на холм, увеличивая скорость, я понёсся вниз, пролетев мимо ехавшей на встречу «полуторки» с погранцами в кузове. Мельком обернувшись, я обнаружил, что грузовик начал разворачиваться, явно собираясь последовать за мной. Похоже, по словесному портрету опознали.
— Идёт охота на волков идёт охота-а! — проорал я и ещё больше приналёг на педали, набрав скорость не менее сорока-сорока пяти километров в час. Ладно хоть на обочине ровно было, иначе убился бы нафиг.
Внизу было видно глубокий овраг и деревянный мост, который как раз пересекала телега набитая беженцами, я их, набравшись опыта, сразу определял, кто есть кто. Мост с обеих сторон моста охраняли красноармейцы. Они конечно удивились, что я несусь на огромной скорости, но их подкупила
Пролетев по мосту, стуча колёсами по настилу, я сразу за мостом свернул влево. Накатанная дорога шла прямо, тут её не было и мне это было не важно. В общем, по краю оврага стараясь держать темп, я уходил от моста, но он всё же неуклонно падал, высокая трава мешала. Изредка оборачиваясь, я отслеживал все действия преследователей. Погранцы успели развернуться и гнали за мной, на холме появились армейцы и тоже набирая скорость, последовали к мосту. Погранцы видать сильно удивились, когда свернули следом за мной и обнаружили, что меня преследуют не только они, но и армейцы, те тоже свернули с моста влево. Правда те быстро остановились, видно командир понял, что есть кому меня брать, поэтому «полуторка» с армейцами развернулась и, проехав мост, поползла по склону на вершину холма. Обратно к своим двинули видать. И чего им надо было, я же их не трогал?
От погранцов я ушёл так же как и в прошлый раз, скатился в овраг, вернее даже сполз боком, подхватив велосипед, разбрызгивая сапогами воду небольшого ручья, перебрался на противоположную сторону, продравшись сквозь кустарник и толкая велосипед, тут почва неровная была не поездишь, побежал в сторону того леса, который я ранее приметил.
Погранцы оказались на удивление упорными, и ушёл я от них, только когда окончательно стемнело, повернув на девяносто градусов. Потом ещё два часа так же бегом топал по какой-то роще, прошёл её насквозь, чуть не натолкнувшись на немецкую часть стоявшую на отдыхе, во мы даём, пока бегали до передовой добрались, и ушёл в чистое поле. Прямо посередине него, нарвав колосья пшеницы, сделав лежанку, поужинал банкой тушёнкой и тройными галетами. Прополоскав потом рот, не до чистки зубов сейчас, завернулся в плащ-палатку и уснул. Ушёл, это радовало.
Москва. Кремль. Кабинет Сталина. 1941 год. 24 июня. 22 часа, 11 минут.
— Разрешите? — заглянул в кабинет нарком Берия.
— Проходи, Лаврентий, — кивнул Сталин, указав мундштуком трубки на стул за его столом. — Докладывай. Есть что-то новое по Оракулу?
— Допрос механика Гаврилова и сержанта Евгеньева, что особо долго контактировали с Оракулом, закончился. Оба подтвердили, что тот им о будущем рассказывал и о конце войны. Обладая немалыми способностями чтобы входить людям в доверие Оракул как-то смог добиться того чтобы ему верили, и ему ведь верили. А после того как он помог Крепости, то уважение к нему в словах обоих свидетелей так и сквозило. Вот доклад с допросом обоих сержантов. Надо казать интересный парень этот Александров. Несмотря на юношеский максимализм, он похоже действительно опытный командир и ставил себя так, что его волей неволей-слушались. Да и с немцами азартно воюет.
— Это всё? — спросил Сталин, листая доклады с допросом авиаторов. — Есть новые сведенья об Оракуле?
— Появилась информация, что тот успел поучаствовать в уничтожении группы диверсантов, вся группа была уничтожена, взято шесть пленных и много трофеев, но он опять ушёл, погоня ничего не дала. Чуть позже один из наших патрулей опознал его, и так же пытался взять, но Оракул снова ушёл, пользуясь темнотой. Полчаса назад мне доложили об этом. Пока информации о местонахождении Оракула у нас нет. В том районе смешались наши и немецкие подразделения, линия фронта зыбкая. Поиски были свернуты. Думаю цель Оракула тылы противника, туда он и направляется. Пока ведутся работы со свидетелями, что с ним общались, а также протоколируется места его схваток с немецкими диверсантами. По предварительному заключению моих специалистов, тот обладает высоким уровнем подготовки и боевого опыта. У диверсантов практически не было шансов.
— Хорошо, все дополнительные материалы мне на стол, — кивнул Сталин. — Приказ по особым отделам тот же. Доставить Александрова в Москву задействую любые силы и подразделения для этого.
— Сделаем, товарищ Сталин. Разрешите идти?
— Идите.
***
Утром я позавтракал последней банкой, большее консервов у меня не было, а калории требовались молодому растущему организму. Потом почистил зубы, умылся и, собравшись, направился по полю дальше. Нужно найти полевую дорогу, добраться до ближайшего лестного массива и схорониться там, пережидая пока немцы двигаются дальше. Я собирался подождать, пока тут будут глубокие немецкие тыла, поймать пару фельджандармов, они обо всём знают, и в буквальном смысле слова выбить у них информацию, где расположены все ближайшие полевые аэродромы немцев. Охоту на немецких лётчиков я отменять не собирался.
По дороге поднимая клубы пыли, шли немецкие моторизованные войска. Пехоту я пока не видел, правда, однажды обнаружил двигающуюся навстречу роту на велосипедах. Немцы на меня особо не обращали внимания, ну едет паренёк и едет, вот только встретив велосипедистов, я напрягся, могут и отнять моё транспортное средств, а воевать сразу со всей ротой… тяжеловато будет.
Проводив взглядом эту роту, я с облегчением вздохнул, не обокрали. Почти все солдаты были в нательном белье, в кепи и при оружии, ранцы и снятая форма была приторочена к багажникам. В принципе понять их было можно, сам обливался потом под изнуряющими лучами солнца что палил сверху.
Впереди уже был виден большой лесной массив, из которого всё шли и шли немецкие войска. Добравшись до опушки, где находился регулировщик, ну молодцы, даже они у них были, я свернул на малоезженую дорогу и через метров триста углубился в лес. Ушёл на полкилометра, потом оставив велосипед прислонённым к первому попавшемуся дереву, пробежался вокруг, мне нужно было место для лагеря неподалёку от воды. Нашёл километрах в двух. Сначала ручей, а поднявшись по нему, и родник что питал его, а рядом в ста метрах ельник. Вернувшись за велосипедом, я стал в ельнике организовывать лагерь. Это было не сложно, выбрал самую большую с густыми ветвями, висевшими до самой земли, подрубил нижние ветви, стараясь не проредить их, главное чтобы там можно было стоять на коленях, и сделал шалаш. Лапник на землю, натянул плащ-палатку и готово. Велосипед я спрятал под соседней ёлкой.
Потом ещё бегал собирая сухостой и рубил его на дрова, сложив поленницей у велосипеда и только закончив с этими приготовлениями, проверил одежду. Капли крови были только на сапогах, я был аккуратен, помыл их в ручье и только уж потом направился к дороге. Мне нужен был язык и лучше всего, если бы он был из жандармов.
Шагая по лесу, я пропустил мимо крупную группу окруженцев, там было человек триста не меньше, некоторых несли на носилках, потом продолжил путь, размышляя о планах на будущее. Ну то, что на ближайшую неделю у меня в планах уничтожить личный состав двух бомбардировочных подразделений, искать тот экипаж борта под номером тридцать семь мне было лень, всех уничтожу, это и так понятно, уже не раз говорил об том. Нет, я подумывал о том, что пора устроить большую стирку, одежда не раз пропитывалась потом и попахивала, так что вернусь из поиска и будет у меня большая стирка. Вторая причина, почему я иду к дороге заключалась в том, что продовольствия у меня было мало, и я планировал его пополнить за счёт немцев.
Кстати, пока шёл, поглядывал на следы вокруг, для простого человека вокруг всё покрывает сплошным ковром прошлогодняя листва и трава что проросла между ней, однако для меня следы как открытая книга. Было такое впечатление как будто взяли одну дивизию и погоняли её от одной опушки до противоположной, причём несколько раз. Встречались следы лошадей, а так же колеи от телег и пушек. Много тут по лесу людей шастало, ох много.
Встретив ещё две группы окруженцев, одна к некоторому моему удивлению катила прямо по лесу небольшую пушечку, уже не однажды виденную мной «сорокапятку». В постромках была уставшая лошадь, да и бойцы помогали ей, толкая. Всего в этой группе было двадцать семь человек при двух командирах, это если судить по фуражкам и форме. Так вот встретив эти группы я, наконец, добрался до опушки лесной дороги, по которой непрерывным потоком двигалась боевая техника Вермахта. Даже перерывов не было. Как языка брать? Вспомнив о регулировщике при выезде из леса, главное что у того была бляха на груди, двигаясь рядом с дорогой, метрах в пятидесяти от неё в глубине леса, я направился к опушке. Скоро обед, время одиннадцать часов, а у немцев порядок. Значит, движение на дороге стихнет, что позволит мне взять языка.