Постоялый двор Синичкино
Шрифт:
В доме Нахима Ходорёнка Геру встретили очень радушно.
— Гертрудочка, проходи на кухню, но имей в виду: света нет, — открыв входную дверь, с трагическим видом сообщил хозяин.
— Похоже в Дымково сильный дождь был, — Гера решила начать разговор с животрепещущей темы погоды.
— Не то слово! — Нахим сделался совсем мрачным. — Началось всё с ветра. У меня парничок небольшой за домом, так с него плёнку ещё до дождя сорвало. Я только успел покрывало на дуги вместо плёнки накинуть и кирпичами прижать его, как град зарядил, а после — ливень. Что там Синичкино?
— Тоже был ливень,
— Мы видели, как молния в лес бахнула и клубы дыма потом в небе были, — закивал головой Нахим Ходорёнок. — Хоть бы весь лес не сгорел. Жалко будет.
— Не думаю, что весь сгорит, — Гертруде хотелось немного успокоить взволнованного Нахима. — Когда я к вам уезжала, в Синичкино всё ещё дождь лил. Надеюсь, дождь остановит пожар.
— Твои б слова да богу в уши! — закивал Ходорёнок.
В коридор выглянула жена Нахима.
— Что творится! — затараторила она. — Сестра из Михничей мне только-только позвонила. Она сказала, что Михничи тоже без света остались, а ещё говорила, что от них к нам по трассе на машине не проехать: буря несколько деревьев переломала, и они дорогу заблокировали.
— Так может и света из-за этого нет? — предположил Нахим.
— Может, — жена Нахима всплеснула руками, словно только что увидела Геру. — Непогода на дворе, а мы гостью даже чаем не напоили!
— Сейчас липового чая тебе заварю! Проходи на кухню, — суетился Нахим.
— Не нужно чая, — отказалась Гертруда. — Я хочу поговорить с Серафимой Харитоновной.
— Идём, — Нахим указал рукой на коридор. — Наша мамаша сидит в своей комнате и боится грозы. Придумала себе, что гроза смерть несёт.
Нахим провёл Геру в маленькую спальню в глубине дома.
— Мать, к тебе гости, — отворив дверь в комнату, крикнул он.
— Не хочу никого видеть, — откликнулась старуха, но Гертруда вошла в комнату и закрыла дверь прямо перед носом Нахима.
— Зачем явилась? — зло глянула на неё старуха, сидевшая на кровати.
Гера осмотрелась: зажжённая свеча на подоконнике, свеча на маленьком круглом кофейном столике возле кровати.
— Это от навьий защита, — догадалась она. — Вы знаете, что навьи боятся огня.
Старуха молчала.
— Вы видели когда-нибудь навью? — не отступала Гертруда.
— Ещё когда в Синичкино жила, то встретила один раз. Страшнючая тварь! — старуха нервно облизала губы.
— Я навью сегодня видела, — призналась Гера.
— А всё твоя бабка виновата! — с обидой в голосе воскликнула Серафима Харитоновна. — Марьяна делов натворила! Теперь уже ничего не исправить. Будут эти твари тут ошиваться! Я Марьяне говорила: "Дурное дело ты замыслила!" Думаешь она меня послушала?! "Не могу, — говорит, — дитя малое сиротинкой оставить." Вот теперь хлебайте, людцы, дерьмо полной ложкой. Ешьте, не обляпайтесь!
— Что такое бабушка сделала? — допытывалась Гертруда. — Может можно всё исправить!
— Говорю ж тебе: злое дело она утворила, потому что тебя сильно любила! Чёрную магию Марьяна использовала! — бабка Фима замахала руками, прогоняя Геру. — Убирайся и больше ко мне не приходи. Видеть тебя не желаю!
Гера подошла к двери и, обернувшись, спросила:
—
— А с чего это я чужаку должна всё выкладывать? Ходит тут, вынюхивает!
— Чужаку, — повторила Гертруда, выходя из комнаты.
— Гера! — крикнула ей вслед Серафима Харитоновна. — Ничего не исправить. Зло не остановить!
— Это мы ещё посмотрим! — пробормотала Гертруда и, ни с кем не прощаясь, вышла из дома Нахима Ходорёнка.
Сев в машину, Гера задумалась: она вспомнила сон, в котором бабушка предупреждала о том, что нужно опасаться чужака. Чужаков здесь трое: Самуил Яковлевич Флор, Радмир и Юра. Один из них — убийца Виолетты. Кто из троих? Этот вопрос она обдумывала несколько минут, а потом переключилась на анализирование встречи с навьей в лабиринте. Гера была точно уверена, что повстречала не человека. Сопоставив все известные факты, Гертруда поняла, что должна делать.
Первым делом Гера вытащила из кармана куртки мобильный телефон, нашла в телефонной книге номер своего дядюшки и нажала "звонить."
— Герочка, привет, дорогая! Как твой отдых? — бодро ответил Георгий Лельчиц.
— Всё прекрасно, дядя Гоша. Как у тебя дела? Как тётя Оля?
— Отдыхать — не работать! — хохотнул Георгий. — Отрываемся на полную катушку! Ольга на массаж ушла, так что, если ты с Олюшкой хочешь поговорить, то она тебе минут через сорок перезвонит, когда вернётся.
— Нет, я звоню, потому что хочу с тобой поговорить. Скажи: почему мы никогда в Синичкино не ездили на могилы моих родителей и бабушки?
— Хочешь поехать в Синичкино? — после паузы уточнил Георгий слегка удивлённо, но тут же с энтузиазмом продолжил. — Давай съездим! Вот мы с Олей вернёмся из санатория, ты приедешь с отдыха, купим цветы и завезём их на могилы к твоим родителям и бабке Марьяне.
— Так и сделаем, — согласилась Гера, торопливо напомнив. — Ты не ответил: почему мы раньше этого никогда не делали?
Георгий Лельчиц молчал.
— Дядя, ответь на вопрос!
— Понимаешь, детка, где-то за две недели до своей смерти бабка Марьяна мне позвонила, — неуверенно начал рассказывать Георгий. — Она сказала, что скоро умрёт и заставила поклясться, что я тебя заберу к себе жить. Я ещё тогда возмутился. Говорю: "Конечно мы с Ольгой Герочку вырастим, как дочку. Мы же единственные родственники Гертруды!"
— Ближе к делу, дядюшка! — попросила Гера.
— Значит ближе к делу: я поклялся, что ты у нас будешь жить после смерти бабки Марьяны. Она успокоилась и говорит мне: "Ещё, Гоша, обещай мне не приезжать в Синичкино, пока Гера не вырастет и сама не захочет сюда наведаться. Разговоров про меня с Герочкой не веди, сам ей ничего про Синичкино не рассказывай. Жди, когда она вопросы станет задавать." Я возмутился: "Как же так? А могилки отца-матери убирать?" Бабка Марьяна тогда мне и говорит: "Могилки — это не твоя забота. Ты главное внучку мою вырасти. В Синичкино ей до поры до времени дорога закрыта. Когда будет Гертруда готова вернуться, тогда и приедете." Ну, что я должен был делать? Конечно согласился! После смерти бабки Марьяны мы тебя забрали к себе. Ты никогда вопросов о Синичкино, бабушке или родителях своих не задавала до сегодняшнего дня.