Поступки во имя любви
Шрифт:
– Прошу, – Зарек положил ручку и передал анкету Одри, – я закончить.
– Энн?
Все трое обернулись и посмотрели на дверь. В класс вошли две женщины, высокая брюнетка и миниатюрная рыжая, лет по тридцать, обе одеты в джинсы и хлопковые блузки. На одной пастельные холщовые лодочки, на другой темно-синие кроссовки для бега.
– Ты все-таки передумала и пришла, – одна из женщин радостно улыбнулась Энн. – Как я рада…
Та кивнула.
– А я уже начала гадать, появишься ли ты.
– Я
– По-моему, мы встречались, – сказала рыжеволосая. – Ты ведь сестра Генри, верно?
Одри ждала, пока они закончат разговор. Еще две. У нее уже четверо учеников и еще почти десять минут времени. Только бы набрать шесть человек…
Наконец женщины повернулись к ней.
– Простите нас, – извинилась та, что была повыше. – Мы, разумеется, пришли на занятия.
– Мы абсолютные новички, – добавила другая, быстро скользнув взглядом по Зареку. – Мы ничего не умеем, не можем провести даже простую прямую линию.
– На самом деле, – улыбнулась Одри, – большинство людей не может провести прямую линию. Это одно из самых сложных умений.
Она подвинула к женщинам анкеты.
– К счастью, в человеческом теле нет прямых линий, поэтому у нас все получится.
– Приятно это слышать, – высокая женщина взяла анкеты и передала одну своей спутнице.
– Наши занятия для начинающих, – продолжала Одри, – поэтому вам незачем волноваться. Все в одной лодке. Я Одри Мэтьюз, ваш преподаватель.
– Мег Каррен, – назвала себя высокая женщина, – это Фиона Грей. – А вы?…
Она вопросительно посмотрела на Зарека. Вернее, обе женщины внимательно на него посмотрели.
– Я Зарек Ольшевский, – сказал он, протягивая руку. – Я из Польши. Рад с вами познакомиться.
– О! – воскликнула Фиона. – Прошлым летом я была в Освенциме. – Она покраснела и быстро добавила, опустив голову: – Очень печально.
Одри раздала шариковые ручки и произвела быстрые подсчеты в уме. С четырьмя учениками ей не заработать даже прожиточный минимум. Скорее всего, модель получит больше денег, чем преподавательница. Не то чтобы Одри волновало то, сколько она зарабатывает, но все равно должен же быть какой-то нижний предел, верно?
– Прошу вас.
Одри с изумлением увидела, что Зарек достал бумажник и вопросительно смотрит на нее.
– Занятия стоить девяносто евро, да?
– Э…
– Я не опоздала?
Все повернулись к двери. К ним направлялась женщина, разматывавшая на ходу длинный и узкий серебристо-серый шарф.
– Здесь занятия по рисунку с живой натуры?
– Да, это здесь, – просияла Одри. – И нет, вы не опоздали.
– Отлично, – женщина подошла к столу, успев оставить шарф на спинке ближайшего
Мускусный запах ее духов заполнил пространство, белокурые волосы были красиво и безупречно подстрижены. Ее голос был глубоким, как у театральной актрисы. Она взяла анкету, которую протянула ей Одри.
– Я никогда этим не занималась, – сказала блондинка. – Мы ведь будем рисовать живую модель, так?
– Да, – ответила ей Одри, обрадованная тем, что об этом было сказано при всех. – Мы будем работать с живой обнаженной моделью.
Она ждала реакции учеников.
– Отлично, – повторила блондинка. – Наверняка будет весело. Ничего, что я совершенный новичок?
– Это нормально, – заверила ее Одри. – Здесь все начинающие.
– Мы все в одном корабле, – жизнерадостно произнес Зарек.
Женщина с веселым удивлением посмотрела на него.
– Я Зарек Ольшевский, – он протянул руку. – Я из Польши.
Блондинка рассмеялась.
– Этого можно было и не говорить, – она медлила и не отнимала руку. И это все заметили. – Айрин Диллон, – назвалась она.
Пока остальные называли свои имена, Одри изучала Айрин. На ней была кожаная юбка цвета шалфея, заканчивавшаяся высоко над коленями, и лакированные черные туфли. От высоты их каблуков у Одри закружилась голова. Айрин была явно старше остальных, под сорок, вероятно, но она следила за собой.
Одри протянула ей анкету и начала раздавать остальным списки необходимых материалов.
– Мы с вами будем учиться рисовать, – сказала она, – поэтому вам потребуется не так много. Вы можете рисовать карандашами, но я подумала, что неплохо было бы поработать углем…
– Прошу прощения!
Одри замолчала. На пороге появился мужчина в черной шляпе.
– Простите, что прерываю вас, – произнес он с мягким северным выговором. – Могу ли я присоединиться к вам или…
Джеймс обвел взглядом группу людей: молодой мужчина, явно иностранец, с лицом красивого мальчика, и четыре женщины, самая крупная из которых явно была преподавателем. Он решил, что совершил ошибку. Джеймс ничего не знал о рисовании с живой натуры, да и какой ему интерес рисовать вообще хоть что-нибудь?
Он хотел записаться на курсы французского языка, чтобы ему легче было работать с компакт-дисками, которые он взял в библиотеке на прошлой неделе. Они уже помогли ему воскресить слова и фразы, которые он учил в школе. Ему хотелось отвезти Чарли во Францию следующим летом, чтобы она тоже могла начать изучение языка. В ее возрасте она легко все усвоит. Он не отрицал возможность когда-нибудь переехать во Францию, если Ирландия окажется слишком маленькой, чтобы они могли здесь остаться.