Потерянное одиночество
Шрифт:
– Пати… Пати-и, - лукаво улыбаясь произнес он, - не увиливай от матерого полуволка. Ты сейчас не розовая, ты салатовая, значит этот флерс с тобой, что же тогда с флерсой, а?
– Родила и воспитывает ребенка за городом на цветочной ферме.
Седрик затаился.
– И как давно ты стала владелицей флерсов?
– Две с половиной луны назад.
Он присвистнул.
– Да… Пати…
– А теперь, когда ты удовлетворил свое любопытство, мой дорогой, давай вернемся к делу, - я злилась из-за того, что ему теперь известно насколько я стала сильна.
– Ну давай, моя розочка, я тебя все так же слушаю.
Я собралась с мыслями.
– Руфус чтоб… помучить
– Пати… Это нонсенс. – рассудительно произнес Седрик, - Зачем вампам флерсы, они ничего не могут с них взять.
– Да. Не могут. А зачем словесно издеваться, бить и… мучить флерса отключая его vis-функцию, а?
– Руфус просто недоделанный уе…к.
– Да. Точно. А еще, он почти вамп, не боящийся света.
Седрик задумался.
– Даже если так, даже если это правда, что дальше-то?
– Дальше? – невесело переспросила я. – Это вопрос внутреннего равновесия для меня.
Седрик удивленно поднял бровь.
– Чему ты удивляешься? Я ведь белая, для меня все эти вещи не пустой звук.
– Ну для меня, знаешь ли, тоже. Клятва убить Руфуса жжет меня до сих пор.
Мы помолчали, обдумывая, продолжение разговора.
– Ты сама понимаешь, что прижать какого-то середнячка на Совете, призвать его к ответу – это одно. А вампы... это совсем другое.
– Понимаю. Но, Седрик, вампы – сотворенные, они должны нам подчиняться. Они должны знать, кто хозяин положения.
– Пати, я не смогу открыто, в лоб выступить против них.
– Оп-па приехали. Почему?
– Да, потому, Пати, потому! Если они скажут, соврут «Нет у нас никаких флерсов», что делать дальше? Ничего! Только плевок ложью в лицо, от которого придется молча утереться. Перемирие до сих пор не нарушено, и это устраивает всех. А если не волков, то кого я смогу повести против вампов? Людей? Да людей смогу, но лишь в крайнем случае, чтоб уничтожить лежки, потому что сама понимаешь, потом придется или перебить эту команду или возиться стирая память. И то и другое хлопотно, знаешь ли, и без крайней необходимости людей никто никогда не подключает.
– Седрик, ну подскажи, что делать, - жалобно попросила я.
Он с удивлением посмотрел мне в лицо.
– Пати, у меня на чужую слабость инстинкт хищника просыпается…
– Да? Извини, слишком много с людьми общаюсь, с ними бы сработало. Итак, Руфус сняв печать с флерса, хотел отдать его вампам. Забрать должны были две волчицы, - я напрягла память, - Верити Райс и Тринкси Рвач. Забрать и доставить вампу Грегори, он хозяин «Басгитариста» и «Бэггера». Доставить должны были в «Бэггер»…да, точно в «Бэггер».
И я выжидательно уставилась на Седрика.
– Ведь можешь думать, когда хочешь, - ухмыльнулся он, - Эти две волчицы не мои, даже имен не слышал. Значит, тебе придется договариваться с вожаком, он вменяем и неглуп, договоришься, если совсем не напортачишь.
Я открыла было рот
– А ты не мог бы…
– Что? Пати! Мы с ним на ножах, у меня своя стая! Ты ведь знаешь это!
– Забыла, - промямлила я.
В ответ – раздраженное фырканье.
– В общем, договоришься допросить этих сук. Свари эликсир правды, если умеешь. Умеешь?
– Нет.
– Плохо. Будь готова вытягивать с них информацию.
– Да запросто, - ляпнула я.
Седрик смерил меня взглядом.
– Сомневаюсь. Ну да ладно. Я со своей стороны попробую прижать одну «грязнулю» может она знает что-то, а не знает, так поузнает, поразнюхивает.
«Грязнулями» называли слабых черно-красных, за мутный, как бы грязный цвет
– Седрик, как мне разговаривать с вожаком?
– Не так как со мной.
– Ну ясно…
– Нет, Пати, тебе не ясно. Он должен увидеть умную, сильную, властную, filius numinis. Я знаю, что ты такая, потому что долго общаюсь с тобой. Но ты все время прикидываешься… розовой идиоткой, причем, весьма успешно.
– Я поняла тебя. Merci за комплименты. Я смогу у него попросить волков для сопровождения? Рано или поздно мы узнаем, где они, если они не в «Бэггер», то я что-нибудь придумаю и допрошу Руфуса непосредственно, ну или твоя «грязнуля» узнает. Короче, я ж не сунусь в их лежку сама даже в полдень, там же могут быть «фуа-гра»…
– Кто? – Седрик аж вперед подался.
– Ну я так называю тех уе…ков, от которых вампы жрут постоянно-периодически, кого не убивают сразу.
– Ренфилды, Пати, их сейчас называют – ренфилды. Но почему «фуа-гра»?
– Ну потому что вампы ценят их как гусей, из которых можно неоднократно получать деликатес «фуа-гра».
Седрик несколько секунд осмысливал услышанное, а потом расхохотался.
– Ты молодец, очень точное сравнение.
– Так вот, я могу попросить у вожака трех-четырех волков для охраны? Вампы будут спать, и перемирия они никак не нарушат.
– В принципе можешь. Если произведешь благоприятное впечатление и сможешь что-то предложить взамен.
– Деньги? Больше нечего.
– Ну да… Да, тебе больше нечего предложить, хотя, готов поспорить – вожак, если ты хоть чуть дашь слабину, будет требовать секса.
Я опешила.
– Почему? Зачем?
Седрик вздохнул.
– Наш деловой разговор все время делает какие-то странные кульбиты, ты не находишь?
– Расскажи мне. Ты ж никуда не спешишь?
– Ну ладно, ты не сплетница, а кто хотел и так разнюхал… Все знают, что мой отец волк-оборотень, и я недомолвками даю понять, что мол мамаша моя была шибко горячая да гулящая. На самом деле родители лишились земель, на которых они себе чудесно жили. Отец, приемный, бело-зеленый, мать черно-зеленая – красота. Их дети: сын – осенний[22] и дочка – весенняя[23]. В общем, полная гармония. Ну все закончилось как у всех – люди, Единый… Они перебрались со своих земель на север, а… мы жили в Гренландии, так вот… а на севере они начали чахнуть настолько, что даже стали стареть. Неизвестно чем бы все кончилось, но пришлая стая оборотней поселилась на наших новых землях, и мать попросила у них помощи. Они не отказались, ведь с женщинами у них было туго, времена уже были такие, что уже не часто-то и украдешь не только девицу, а и просто бабу. Цивилизация… наступала. Мать и сестра стали платой за жизни брата и отца. Сестра долго не выдержала, весенняя – белая, то ли утопилась, то ли истаяла. А мать родила меня, первого и самого сильного, не волка, а divinitas, а потом еще не знаю скольких, пятерых или больше, сильных оборотней. Меня она отдала отцу и брату, чтоб заботились и приводили в полный разум, а сама осталась с волками, рожая им вожаков. Она не жалела о своем выборе, ей в стае жилось неплохо. Отец сильно горевал по своей белой дочери, и как только передал мне все, что знал, истаял. Брат возился со мной еще пару десятилетий, а потом мы оба покинули Гренландию, только он подался в Канаду, в глушь, а я сюда…