Потерянное одиночество
Шрифт:
– До завтра оклемаешься?
Готова поспорить, что он прижал уши, не знаю как, но он прижал уши!
– До завтра?
– До завтра.
– Оклемаюсь…
Я набрала Седрика на прямой.
– Да, - осторожно так, нейтрально произнес он.
«Сучонок, заматеревший».
– Дорогой, merci за книгу и за волка, только я не успела сделать сегодня все что хотела, ты отпустишь его еще завтра ко мне?
– Не знаю, не знаю, - озадачен и чует подвох.
– Ну не
– Две кормежки это не много, – ага, оклемался и принялся торговаться.
– Но условия этих кормежек… Если будешь вредничать, дорогой, то я тоже начну, и в итоге мы разругаемся, - с легким намеком на угрозу произнесла я.
– Ладно, моя розочка, ты из меня веревки вьешь. Мне прям стыдно за себя, но отказать тебе я не могу.
– Вот и чудно. Созвонимся.
– Созвонимся.
Седрик явно надеется допросить этого Румански, и узнать все в мельчайших подробностях, но я постараюсь не дать ему такой возможности, поставив на волка печать молчания-неразглашения.
Помоги мне Свет не превратить его в молчащего идиота, а то, как показывает практика, страшнее дурноватой бело-красной filius numinis любящей ставить опыты, ничего и нет.
Я сосредоточилась, обдумала словесную формулу ограничения и поставила печать. Волк не сопротивлялся и даже не скулил, хоть, наверное, было немного больно.
– Меньше болит? – на прощание спросила я.
Он на мгновение задумался и согласно кивнул головой.
– Ну вот видишь. Жду завтра. Сразу после полудня.
– Да… леди-divinitas.
– А, еще… Прости, но…. – и я обрызгала его освежителем. Волк состроил страдальческую рожу, но промолчал. Да, я знаю что вонь ужасная, но когда он будет идти по коридору, я хочу чтоб люди слышали хвою, а не…
Когда Румански ушел я горестно осмотрела ковер – только выбросить… Мне делали его на заказ, с еле заметным рисунком… настоящий… персидский… шелковый… Седрик, скотина, купит мне новый! Точно такой же! Или я за себя не отвечаю!
– Родж!
– Да, мэм, – взгляд на меня, на бардак в комнате, на ковер.
– Да, Родж, мой любимый ковер безвозвратно испорчен. Я хочу чтоб его скатали и отвезли по этому адресу, - я писала адрес Седрика, - хотя нет. Пока просто скатали и положили в подсобке.
Седрика нахрапом не возьмешь, чуть подожду… Удачного момента.
– Да, мэм. А… что это за вонь?
– А что за вонь?
– Э… может кондиционер завонялся, с ними такое бывает.
– Может.
– Вызвать мастера?
– Давайте подождем, может само пройдет. Мастер ведь не бесплатно придет.
Взяв «Летопись» я ушла к себе домой. Лиан еще сладко спал и я устроилась у себя
– Слушаю, - сварливо отозвалась я.
– Что слушаю? Что ты с ним сделала? – ух ты, как Седрик нервничает. Любимого сынишку обидели или грелку?
– Седрик, ну что я могла с ним сделать? Он же пришел к тебе на своих двоих.
– Раскорячившись он пришел! На своих двоих… Ты его трахнула, Пати? Я тебя спрашиваю, ты его…
– Нет! И впредь не смей задавать мне такие вопросы! Ты забываешься. – мое ледяное шипение несколько остудило его.
– Нет? Так что же ты с ним сделала?
– Седрик, подобная информация даром не дается – это раз. Ты первый начал, прислав мне этого убийцу, запугавшего весь мой персонал – это два. Ты не предупредил его насчет меня – это три. И ТЫ смеешь орать на меня!?
Полуволк вспомнил, что он все-таки filius numinis и что вести себя надо соответственно.
– Ну хорошо, Пати, давай успокоимся….
– Ну успокаивайся, успокаивайся, - подлила яду я, - Что он говорит? – забросила я удочку.
– Пати! Ты прекрасно знаешь, что он ничего не говорит.
– Вообще молчит? – в испуге спросила я.
Раздалось рычание с переходом в утробный вой.
– У тебя что, кто-то перекидывается под боком?
– Я перезвоню!!!
А рычал-то Седрик, да… Ему надо заново учиться контролировать себя и свою силу, иначе это все плохо кончится, в первую очередь для него, а может быть и для всех нас.
Через четверть часа он перезвонил.
– Пати, ты серьезно повредила моего волка.
– Не ври.
– Не ври? Да у него член как баклажан!
Повисла пауза.
– Я должен был посмотреть, что с ним. Не выдумывай ничего.
– Не выдумываю, – соврала я, - Ничего страшного в этом нет. Я проверяла по силе, он оклемается без последствий. И не дави на меня! – я заткнула его на полуслове, - Твой волк первым набросился! Сотворенный напал на filius numinis, Седрик, ты ж не хочешь выносить этот инцидент в Совет?
– Не хочу.
– Значит, закрыли тему?
– Пати, что…
– Скажи лучше, он хоть что-то рассказывает? – перебила я уже набивший оскомину вопрос.
Седрик сдался.
– Он говорит, что ты бешеная и психованная сука, хуже Марлы.
– Ты б поучил их манерам все же… - обронила я – А кто эта Марла? – спросила я хоть и догадывалась.
– Моя «кровавая сука», психопатка полная.
Я успела достаточно прочесть из летописей чтобы понимать, что такое «кровавая сука»
– Угм… Ты поэтому так разнервничался?