Потерянное сердце

Райан Шэри Дж.

— Почему ты тогда не вернулась? — спрашиваю я. Я бы с радостью побежал за ней хоть на край света, если бы она только позволила мне, но она не отвечала на мои звонки, и в конце концов мне пришлось принять намек — очень прозрачный намек.

— Я возвращалась, — вздыхает она. — Вообще-то, три раза.

— Что? — спрашиваю я, отстраняясь и поворачивая Кэмми так, чтобы взглянуть ей в глаза. — О чем ты?

— И каждый раз, когда приезжала сюда, я сначала заходила в дом твоих родителей и спрашивала, как у тебя дела. Каждый раз, когда мне

говорили, что у тебя есть подруга или жена, я умоляла их не говорить, что заходила. Я не хотела появляться в твоей жизни, если ты уже счастлив.

Я хочу злиться на маму и папу, но не могу. Я ведь не дал им даже заподозрить, что исчезновение Кэмми из моей жизни причинит мне боль.

— Счастлив? — переспрашиваю я.

— Я думала, раз у тебя кто-то есть, ты счастлив, — объясняет она.

Не могу сдержать рвущийся наружу смешок.

— Кэм, я никогда не был счастлив так, как был с тобой, пусть это и глупо, ведь тогда мы были совсем юными.

Она опускает взгляд.

— Это не смешно, — бормочет она. — Я всегда чувствовала то же самое. Когда я увидела у порога Эвер, второй мыслью, которая пришла мне в голову, было то, что у меня наконец есть повод увидеть тебя, и, возможно, нарушить ту идиллию, в которой ты живешь. Это было эгоистично, но…

— Это не было эгоистично. Я не могу сказать тебе, как счастлив, что ты прервала то, что считаешь идиллией.

Кэмми снова обнимает меня, ее голова снова у меня под подбородком — где и должна быть.

— Каспер этого не хочет, — тихо говорит она. — Это не было частью его плана.

— Я знаю. Я только что из твоего номера. Он когда-нибудь причинял тебе боль?

Кэмми отстраняется и скрещивает руки на груди, создавая между нами пространство.

— Нет, он никогда не причинял мне вреда. Физически.

«Жалкий мудак», — резюмирую я.

— Уже поздно, но я не знаю, во сколько обычно ложатся тринадцатилетние дети, и вообще, где вы планировали провести ночь?

— Ну, — вздыхает она, убрав за ухо прядь волос, — честно говоря, я еще не знаю. Наверное, не самое лучшее начало материнства.

— У тебя отлично получается, — говорю я ей.

— Не знаю, — вздыхает она с улыбкой.

— Эвер, эта женщина — просто безумие.

Мое внимание приковано к скрипачке, которая просто отжигает. Я никогда не слышал раньше такой игры. Скрипачка играет современную музыку, но очень необычно. Эвер просто зачарована.

— Ты знаешь ее?

— Это Линдси Стирлинг (Примеч. известная американская скрипачка и танцовщица), — отвечает Эвер, не отрывая от нее взгляда. — Она самая талантливая скрипачка из всех, что я слышала.

— Она большая звезда? — спрашиваю я.

— Вроде того. Странно, что она играет здесь. Это ведь совсем маленький городок.

Кто бы мог подумать, что у меня будет культурная дочь? Это все Кэмми.

Кладу руку на плечо и наблюдаю за ней, пока она наблюдает за скрипачкой. Замечаю, что скрипачка и Эвер одеты

похожим образом. Если это современная мода, то я пропустил этот тренд. Кажется, еще вчера я был подростком, и вот уже чувствую себя стариком.

Мы втроем молчим. На лице Эвер настоящее счастье — все тридцать пять минут, пока играет музыка. Скрипачка публично благодарит подругу за то, что пригласила в этот идеальный маленький городок и познакомила ее с Коннектикутом. Полагаю, это объясняет, почему поп-звезда играет посреди парка. Обычно самое волнительное событие в нашем городке — выступление школьного ансамбля.

— Итак, дамы, я думаю, пора найти вам место для отдыха. Что думаете? — спрашиваю я, когда мы идем к дороге.

— Где твоя жена? — спрашивает Эвер.

Я специально прокашливаюсь, пытаясь найти способ избежать ответа и одновременно понимая, что не могу. Технически мне следует быть с Кэмми — то есть, с Тори. Она сама себя отправила в больницу, и я не знаю, что теперь делать. Я знаю, что должен позаботиться о ней, но я устал от заботы.

— ЭйДжей? — Кэмми не пропустила вопрос. — Ты в порядке?

Крепко сжимаю губы и качаю головой.

— Я не знаю, — говорю я им.

— Что именно? — спрашивает Кэмми.

— Я знаю, где она, и не знаю, в порядке ли я.

— Мне очень жаль. Я была настолько поглощена своими проблемами, и даже не подумала спросить тебя, что было после обеда, — говорит Кэмми.

— Она какая-то грустная, у нее как будто пустой взгляд, — замечает Эвер. Ее слова ранят меня. Было так очевидно, что Тори не в порядке? Как оказалось, она более нестабильна, чем я думал. Правда ее прошлого преследует меня, и не знаю, что с этим делать.

— Это длинная история.

Кэмми смотрит на мое лицо, пока мы идем, но я смотрю только вперед.

— Тут есть отель дальше по улице. Я уверен, что мы сможем найти для вас номер. Позвольте только я заберу кое-что из машины.

Никто не спорит. Мы проходим пару кварталов. Это маленький отель, а не люкс, к которым, как видно, привыкла Кэмми, но он должен быть достаточно приличным. Я это знаю. Я останавливался здесь на пару недель, когда Хантер переживал тяжелые времена. Тогда я был в некотором роде бездомным, благодаря своим потрясающим последним отношениям.

— У вас с собой не так уж и много вещей, — отмечаю я, заметив две их маленькие сумки.

— У нас с Каспером все немного вышло из-под контроля, и мне просто нужно было вытащить нас оттуда и побыстрее. Я как-то не задумалась о последствиях, — поясняет Кэмми.

Я прикусываю язык, чтобы не поделиться своим мнением насчет этого мудака.

— В любом случае, на ночь у нас все есть.

— Машину он тоже забрал, так? — предполагаю я

— Да, — говорит Кэмми. — Мы вроде как пешком.

— С нами все будет нормально, — говорит Эвер. — Последние несколько лет я жила сама по себе. Родителей никогда не было дома, а няня безбожно пила и забывала про свои обязанности.