Потерявшиеся в мирах

Ульянова Валентина

Сергей уставился на подругу широко распахнувшимися глазами, но вовремя вспомнил, что Глеб вырезал на другой стороне кулона крест и удержался от несвоевременной реплики. И Ася беспрепятственно продолжала свою дипломатию:

— Я его поэтому никогда не снимаю. Но ради тебя я расстанусь с ним! Только… Видишь ли, тот, кто хочет воспользоваться его защитой, должен снять свои обереги…

Ивилика очень серьёзно посмотрела на неё, подумала, вздохнула и сказала:

— А я и сниму! Он всё равно не очень-то помогает! — и она, потянув за

тонкий чёрный шнурок, вытащила из-за пазухи замшевый чёрный мешочек.

— Вот… — она протянула его подруге. — Давай поменяемся! Я его отдам тебе — а ты свой мне! Хорошо я придумала? Я рада!

Растерянная таким оборотом дела, Ася одной рукой вручила княжне кулон, а другой осторожно, пряча нахлынувшее на неё неприятное чувство — ей показалось, что легче было бы прикоснуться к жабе, — взяла оберег за шнурок.

— Спасибо… — пролепетала она. — Я… бесконечно благодарна тебе за твоё доверие… Правда… я не могу его надеть… Я потом открою тебе, почему…

Сергей пришёл ей на выручку:

— Ася, позволь, я отнесу оберег в «достойное» его место… До времени. Да и спать пора ложиться госпоже! Позволь мне удалиться, княжна!

Ивилика, целиком поглощённая одеванием цепочки с гербом, только рассеянно кивнула. Мальчик поторопился исчезнуть вместе с омерзительным оберегом.

— Госпожа, — предложила Ася, — если ты хочешь — я попрошу Того, Кому молюсь о защите, помочь и тебе.

— И ты разрешишь мне послушать?! — восхитилась княжна. — Я награжу тебя за это!

— Ой, нет, не надо, награды, — даже испугалась Ася. — Его милость получают даром!

— И ты… ничего не хочешь взамен?! Ни денег, ни привилегий, ни драгоценностей?! — не поверила Ивилика.

— Ничего, — только и нашлась, что ответить, Ася.

Она повернулась лицом на восток, перекрестилась и стала по памяти читать молитву Честному Кресту:

— Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его, и да бежат от лица Его ненавидящии Его. Яко исчезает дым, да исчезнут; яко тает воск от лица огня, тако да погибнут беси от лица любящих Бога и знаменующихся крестным знамением… — неторопливо и чётко говорила она, а маленькая княжна тихонечко стояла возле неё и, казалось, впитывала каждое слово…

Неизвестно, много ли она поняла, но всё равно её лицо просветлело. Заканчивая, Ася перекрестила всю комнату и саму Ивилику. Та благодарно смотрела на неё тихими, тёмными, широко распахнутыми глазами.

— Как хорошо… — вздохнула княжна. — Скажи, почему мне стало так хорошо?

— Наверное… — Ася обрадовалась, — ты почувствовала Божию благодать. Помощь Благословенного. Ведь мы молимся Ему! Вот видишь, Он не оставил мир, Он всё время рядом с нами… А теперь — спи, госпожа, доброй ночи! Я буду здесь, рядом!

И Ася вышла, боясь лишним словом нарушить спокойствие Ивилики. В приёмной палате она увидела Сташу, только что при свете свечи приготовившую ей постель на широкой лавке в углу. Девочка поблагодарила её и, оставшись одна, стала молиться об Ивилике. Ей так

хотелось, чтобы маленькая княжна избавилась от своих кошмаров и исцелилась. «Не удивительно, что она заболела, ведь её втравили в колдовство, — вздрагивая от ужаса, думала Ася. — Заставляют общаться с нечистью!» В приёмной было холодно и неуютно и ей то и дело казалось, что гизлы притаились во тьме и только и ждут, когда она перестанет молиться, чтобы напасть. Она невольно озиралась вокруг. Но не было рядом ни подозрительных, странных теней, ни кривящейся пустоты… Везде — и в комнате, и за стеной, в спальне бедной княжны, было тихо, и, как ни прислушивалась она, ни звука не доносилось до неё. Безмолвие воцарилось в уснувшем замке.

Только глубокой, глухою ночью Ася легла постель, и, усталая, мгновенно заснула…

Глава 18

Разговор по душам

Наутро княжна проснулась чуть свет, свежая и счастливая, и немедленно разбудила подругу.

— Ася, — закричала она, распахнув свою синюю занавеску, — я спала, как в детстве! Я теперь во всём буду тебе доверять! Заходи ко мне скорей!

Девочка так обрадовалась этой вести, что сон слетел с неё во мгновение ока, и она поспешила в спальню княжны. Они по очереди умылись, наклоняя друг для дружки умывальник. Потом Ивилика, краснея и смущаясь, попросила Асю:

— Я хотела бы научиться твоим молитвам! Я так спокойно спала благодаря тебе! Ни один заговор не действует так, хотя я понимаю их намного лучше.

Ася, едва успев обрадоваться при первых словах княжны, расстроилась от такого сравнения. И снова удивилась тому, как всё перепуталось в голове княжны.

— Да ведь мы сейчас молились Богу, — почти растерянно сказала она. — Благословенному! Только Он помогает по-настоящему. И то, что Он даёт, всегда приносит мир, и покой, и радость. А заговорами призывают злые силы…

— Однако… мы с наставницей обращались к добрым! К уберегам! — покачала кудрявой головкой маленькая княжна.

— Это ты так думала, что к добрым… — осторожно проговорила Ася, ища понятный и необидный ответ. — Тёмные духи, демоны часто притворяются добрыми, чтобы сбить нас с толку, заманить и подчинить себе. Они все обманщики! От них надо держаться подальше, потому что они несут только вред, только зло… Они ненавидят добро. Но ведь тебя им не удалось обмануть: тебе было тревожно, страшно… ты чувствовала их злобу…

— Значит… — медленно проговорила маленькая княжна, — я всё время обращалась к недобрым силам? Даже когда призывала на помощь белых уберегов?! Ведь мне и тогда было не по себе, и я чего-то боялась?!

— Вот ты сама и ответила на свой вопрос! Демонов как ни называй, они всё равно — нечистая сила, — подтвердила Ася.

— Нет, что-то здесь не так! — княжна с упрямым сомнением покачала головкой и сразу стала похожа на прежнюю капризную маленькую повелительницу. — Они же делали мне добро!