Потерявшийся во времени
Шрифт:
— Алексей Михайлович, звонит Булавин по поводу недвижимости, что ему сказать?
— Очень хорошо, соедини меня.
— Соединяю.
Как только секретарь заговорила со мной, я мгновенно вспомнил, где я и что здесь делаю. Это был мой мир и моя жизнь и все происходящее лишь на секунду, на миг было мне незнакомо, но сейчас, я снова был самим собой и четко представлял, что делать и о чем разговаривать.
— Алло, да Геннадий, я тебя слушаю. Что, они предлагают спаренный блок на восьмом этаже? Хорошо. Возьми полный план дома, и обязательно привязку к улицам, чтобы можно было точно представлять, куда выходят окна квартир, и жду тебя через час. Успеешь? Что ты сказал? Да, да можешь заплатить им сто баксов, с нас не убудет, а мы до утра резервируем для себя эти квартиры. Сколько ты сказал они хотят? Сто девяносто? Хорошо, об окончательной цене потом поговорим, главное привези материал по квартирам. Все, жду. Пока.
Я положил трубку
— Как изменчива жизнь. Как многого я успел добиться, благодаря тому, что знал о том, что произойдет в этом мире. Кем я был и кем я стал. Мечты воплотились в реальность. Теперь у меня хорошая офис-квартира на двадцать втором этаже престижного дома. Отличное финансовое положение, красивая машина и даже не одна. Дача, любовница, секретарша. Чего еще можно желать? Единственное сожаление, что подходит к концу последний день, который завершает одну жизнь и начинает другую. Именно сегодня, точнее завтра я буду жить в мире, который, так же как и для всех остальных, станет мне неизвестным. О нем я не знаю ничего и, стало быть, все станет куда сложнее, чем прежде, когда я точно знал, когда купить что-то, а когда продать, был на сто процентов уверен, что послезавтра произойдет обвал рубля, а через две недели надо сбросить всю наличную валюту, потому что на этом можно крупно заработать. Собственно на этом и было построено мое благополучие. Нет, я не стал финансистом, предпринимателем, бизнесменом, каким можно назвать любого преуспевающего в этом мире, я просто использовал тот шанс, который мне преподнесла фортуна. И вот сегодня все это заканчивается. Жаль, хотя я знал, что этот день рано или поздно наступит, знал день и час, но как мне хотелось, чтобы он пришел не так скоро. Впрочем, стоит ли сожалеть? За это время я заработал столько, что вряд ли успею истратить.
Я снова вернулся к столу и, вставив джетфлэш в порт компьютера, открыл папку с личными файлами, в которых хранилась вся та бесценная информация, которая на протяжении многих лет давала возможность успешно вести финансовые операции. По существу я был обычным спекулянтом. Покупал и продавал валюту, недвижимость и все, что давало возможность получить прибыль. В маленькой фирме, которую я создал, работало всего полтора десятка сотрудников, которые верили в меня как в Бога, и как я считал, были мне преданы, и за это я платил им гораздо больше, чем платят в других компаниях, потому что считал, что только достойная зарплата, позволяла людям хорошо и честно работать. Вот взять, к примеру, Машу, мою секретаршу. Ей было тридцать два года, она была красивая, элегантная девушка и что самое главное умница. Отлично знала делопроизводство, два языка, великолепно владела компьютером и главное, знала, чего я хочу и как со мной работать, чтобы я остался доволен. Я платил ей три штуки в месяц и в довесок регулярно выписывал премиальные. О такой зарплате можно только мечтать. Но её я платил всем своим сотрудникам. Все они были моя команда, шустрые, расторопные мальчики и девочки, которые безропотно выполняли мои команды и шли, не раздумывая на все авантюры, которые, по их мнению, приведут фирму к краху, но вместо этого в одночасье мы удваивали наш капитал.
Я с усмешкой вспомнил лето девяносто восьмого года. Сколько сил и средств было положено, на то, чтобы взять рублевые кредиты в разных банках, организациях и фирмах и тут же перевести их в твердую валюту. Для этого понадобилось мобилизовать все наличные ресурсы, заложить всю недвижимость, которая была к тому времени, дать столько взяток, что порой, мне самому казалось, что крах неизбежен. Зато, какая была эйфория, когда августовский дефолт в одночасье обернулся для нас золотым дождем. Именно тогда, все кто со мной работал, поняли, что мне надо просто безоговорочно верить, и хотя до этого были МММ, Властелина, Тибет и масса других удачных для нас операций, валютный кризис 98 года стал для меня знаковым. Именно тогда вся моя команда стала на меня буквально молиться. Еще бы. Сколько тысяч людей дефолт лишил благополучия и работы в казалось бы отличном месте. Но фирмы лопались как мыльные пузыри, а мы не просто процветали, а сказочно разбогатели. Ибо взятые рублевые кредиты и купленная на эти деньги валюта, в одночасье сделала нам огромное состояние. Я вновь улыбнулся, когда вспомнил, как буквально за три недели мы все, включая меня, мелкими партиями в течение трех недель сбрасывали Мавродиевские фантики, которые в итоге принесли нам миллионы долларов прибыли.
И вот все закончилось. К чему мы пришли? К совсем неплохим показателям. В активе недвижимость в Москве и ближнем Подмосковье на десятки миллионов долларов, акции целого ряда московских предприятий высокой ликвидности, несколько дочерних фирм, которые работают совершенно самостоятельно,
— Ну что же, — подумал я, просмотрев записи и вынув флешку, повесил её снова в качестве брелка на ключи, — итог работы не плохой. Как говорится можно и на покой. И, по всей видимости, так я и поступлю. Сворачивать дела, надо сразу и не раздумывая, а, проведя реорганизацию фирмы, позволю её сотрудникам самим плыть по течению бизнеса, а сам уеду и начну отдыхать. Думаю, что я это заслужил, да и время пришло, как никак, пятьдесят два, возраст, когда надо задуматься о себе, а не о хлебе насущном, на который у меня и так вполне достаточно средств.
Ну что же завтра с этого и начнем. В этот момент, раздался Машин голос, — Алексей Михайлович, Геннадий Николаевич приехал.
— Пусть зайдет, — произнес я, и отпустил кнопку переговорного устройства.
Булавин вошел в комнату и, поздоровавшись, уселся напротив, положив передо мной папку с бумагами.
— Здесь все, как вы просили, планировка, привязка к местности, красным отмечены предлагаемые нам квартиры.
Я открыл папку и посмотрел. На ксерокопиях были изображены контуры будущего дома и прилегающих к нему улиц и строений вокруг. Внимательно посмотрев, я спросил:
— А вот это что за пунктирная линия и квадрат внутри?
— Это подстанция, вокруг неё детская площадка. Вот здесь, он наклонился и карандашом отметил кружок, — предполагаются контейнеры для дворников и вывозной для большого мусора. Я прикинул, из окон контейнеры вряд ли будут видны, зато вся площадка как на ладони.
— Площадка говоришь? С кем, орущими младенцами из колясок? — скептически произнес я.
— Все лучше, чем на проезжую часть.
— Это да. Хорошо, значит, сколько там метров получается?
— Сто двадцать два.
— Если честно, как я не люблю эту серию 44Т. Перепланировку не сделаешь, стены все железобетонные, сантехкабины столетней давности, даже портянкосушитель такой же, как двадцать лет назад был. Все придется ломать, переделывать и согласовывать. Еще куча денег.
— Это да, четыре штуки придется заплатить за согласование и плюс пятнадцать за черновой ремонт.
— Ты сам-то как считаешь, место хорошее? — спросил я Геннадия.
— По-моему, дело стоит того.
— Хорошо, завтра с утра поезжай и проплати, только учти, торгуйся до последнего, помни, каждый доллар, который они нам скинут в цене, это наша прибыль, а следовательно?
— Наша зарплата, — подхватил он мою мысль и довольный, что я улыбнулся, попрощался и выскочил из кабинета.
Рабочий день подходил к концу. Об этом можно было судить по сумеркам за окном, да и часы уже показывали начало девятого. Маша осторожно приоткрыла дверь и вошла в комнату. Я повернулся в кресле к ней лицом. Она была бесподобна. Одета так, словно ей предстояло прямо с работы идти как минимум на презентацию. Строгий, но изящный костюм, блузка, безукоризненная прическа и сногсшибательная фигура. Я не раз замечал, как заходившие ко мне по работе представители деловых кругов, кто украдкой, а кто достаточно откровенно, бросали на неё взгляд, и я чувствовал, как они мне завидуют. На самом деле между нами ничего не было, ну почти ничего, если не считать, что пару раз я с ней переспал. Правда, это было давно, и то в тот момент я крепко выпил и не очень помню, понравилось ей это или нет, а мне, тем более. С тех пор прошло года два, и я счел целесообразным ограничить наши взаимоотношения только работой. Поэтому и она, и я держали дистанцию и, хотя я запросто мог попросить её немного помассировать спину и даже позволить себе немного пофлиртовать, все это было в рамках приличия и скорее напоминало с её стороны заботу о шефе, нежели чем что-то более серьезное.
— Алексей Михайлович, я вам больше не нужна?
— Если я скажу, что нет, ты не обидишься?
— Очень.
— Тогда ступай домой. Скажи Игорю, пусть отвезет тебя и может тоже ехать, он мне сегодня не понадобится, я никуда не поеду.
— Тогда до завтра.
— Пока.
Она прикрыла дверь в кабинет, и на одном из мониторов я увидел, как закрылась за ней входная дверь. Я снова повернулся на кресле лицом к окну. Офис, в котором я жил и работал, занимал весь этаж. Я купил эту квартиру именно потому, что мне чрезвычайно понравилась планировка. На этаже было расположено четыре квартиры общей площадью четыреста квадратных метров. Объединив их в одну, все спроектировали так, что в одной части находился собственно офис, а в другой жилая часть квартиры. Офис состоял из кабинета, к которому примыкали санузел, душевая кабина, и небольшая комната отдыха. По соседству находилась комната секретаря, в ней сидела Маша, общего туалета, кухни, двух комнат, в которых работали сотрудники и большого зала, который был и спортзалом, где стояли тренажеры, и одновременно там можно было провести конференцию или совещание.