Потерявшийся во времени

Нилин Аристарх

— Ты смотришь, программу? Что-то интересное вечером будет по телеку? — бросил я, выкладывая из сумки хлеб, — Я вот еще печенье купил.

Она посмотрела на меня и ни слова не говоря пододвинула газету и ткнув пальцем в заметку, сказала:

— Прочитай.

— Чего там? Что-то интересное?

— Пожалуй да, — произнесла Ира и голос её выдавал растерянность и явный испуг.

Я наклонился над столом продолжая держать в руке пакет с печеньем. Мельком бросив взгляд на заметку, я сразу понял, в чем дело. В заметке сообщалось, что в КНР состоялся пленум ЦК КПК 11-го созыва. Далее кратко указывались основные итоги работы пленума.

— Так ведь я говорил, а ты думала, что я

байки сочиняю. Нет Ириша, то что я знаю, будет, обязательно, потому что я уже дважды пережил одно и то же время. И если для меня лично история сложилась по-разному, то для мира в целом она была совершенно одинаковой. День в день, поверь мне.

Ира сжала кулачки и прижав их ко рту вся съежилась и тихо произнесла:

— Но ведь так не бывает, скажи. Нельзя предвидеть будущее.

— А я вовсе не предсказатель и не ясновидящий, просто мне, даже не знаю как это назвать, ну словно сон приснился, будто я прожил в этой жизни пятьдесят с лишним лет, а потом снова вернулся назад в наше время. Я даже не могу сказать где реальность там или здесь. Все настолько запуталось для меня, что порой мне кажется, что я действительно продолжаю спать и все что со мной происходит, нереально. Хотя что я болтаю, реальность это мы с тобой и окружающий нас мир. Вот только, что же было со мной в том времени, в будущем, я не знаю. Скорее всего вся жизнь пронеслась во сне, как наяву, и потому я знаю, что будет и со мной и с миром. Когда это впервые со мной произошло, я увидел самого себя в 2005 году, а когда вернулся обратно в наше время, мне стало так горько и обидно за себя, что решил изменить свою жизнь, используя те знания, которые получил, а когда снова оказался в будущем, то увидел и понял, что моя история жизни действительно изменилась. Я помнил все как я прожил все эти годы, что делал, как поступал, чем занимался. Я никак не влиял на мир, но сам я смог изменить свою судьбу, а потом почему-то снова оказался в прошлом, в том времени, в котором находимся мы с тобой. Возможно я сумбурно говорю тебе обо всем, потому что действительно не понимаю, что происходит со мной и со временем, в котором я нахожусь. Я словно потерявшийся во времени человек.

— Потерявшийся во времени, как странно это звучит.

— Может для кого и странно, а для меня это проза жизни. Я присел на стул. Ира внимательно слушала, пристально глядя на меня, но мне казалось, что она, одновременно о чем-то думает, то ли пыталась осмыслить услышанное, то ли все-таки понять серьезно я говорю или разыгрываю её.

— А что будет с нами в твоем будущем? — неожиданно спросила она.

— Я не знаю.

— Как не знаешь, ты же сам сказал, что знаешь все о прожитой жизни.

— Да, но в прошлой жизни тебя не было

— Не было? То есть как?

— Так. Не было. В моей жизни, точнее судьбе начались изменения, в тот момент, когда я согласился с предложением Славы пойти в поход. Там я встретил тебя и что теперь будет в нашей жизни мне неведомо, она другая. Я сам изменил свою судьбу и как она сложится, мне неизвестно. Возможно, в один прекрасный день, я опять засну и окажусь в будущем и тогда точно буду знать, что с нами стало, а пока все зависит от нас.

— От нас?

— Конечно, от кого же еще. Другое дело, что мы можем воспользоваться знанием того что произойдет, но что конкретно с нами будет, никому не известно. Может завтра меня собьет машина или камень с неба упадет и все кончится. Сие мне неведомо. Вот так-то моя дорогая.

— А что произойдет в будущем?

— А ты хочешь это знать?

— Не знаю, наверное да.

— А не будешь жалеть о том что спросила меня об этом?

— Алеша, ты меня пугаешь.

— Вовсе нет. Просто знания,

не всегда вносят спокойствия в душу, по крайней мере, я так считаю. Возможно я не прав.

— Расскажи, пожалуйста, все равно, рано или поздно, не выдержу и попрошу тебя об этом рассказать, так лучше сейчас.

— Хорошо, тогда слушай, — и взяв её руки в свои, я стал рассказывать ей основные вехи истории страны конца двадцатого века. Я рассказал ей все что помнил и знал, из когда-то прочитанных статей, увиденных фильмов, телевизионных новостей, передач, документальных фильмов и личных воспоминаний о прошлом, точнее будущем времени. Я многое чего знал и помнил, и рассказывая Ире о времени, которое скоро наступит, невольно удивлялся, как много я помнил из того, что произошло. Я рассказал ей о своих судьбах, словно это было не со мной, а с кем-то другим. Мне казалось, что я рассказываю Ире содержание когда-то прочитанных романов. Когда я кончил, кукушка на часах, висевшие на стене, прокуковала одиннадцать часов.

— Вот собственно и все. Конечно, если покопаться в памяти, можно многое чего вспомнить и содержание фильмов, которые выйдут на экраны и которые видел, и события и кучу всего, даже отрывки текстов хитовых песен, которые будут популярны в том времени, но основное я тебе рассказал.

— Значит, ты говоришь, что наша страна развалится и мы будем жить при капитализме?

— Увы да, хотя как тебе сказать, в этом есть и плюсы и минусы. Много было сделано глупостей, ошибок, но их не исправишь. Появятся олигархи и миллионы бедных, для большей части населения, особенно ничего не изменится, за исключением того, что всего будет навалом и шмоток и еды, так же как сейчас на западе, но жить станет труднее и сложнее. Можно будет ездить куда хочешь, одним словом мир станет такой, что сейчас в это трудно поверить. Точнее даже невозможно. Хотя пройдет совсем немного времени и ты сама скажешь, что я прав. Пройдет год и наши войдут в Афганистан, Американцы и куча других стран будут бойкотировать Олимпиаду в Москве, потом умрет Леня, и далее все по годам.

— Ты будешь ужинать? — неожиданно спросила меня Ира, — у меня все готово. Ты ешь, а я пойду, прилягу, мне надо подумать о том, что ты рассказал.

— А ты?

— Нет, я не хочу. Я пойду, — и она вышла из кухни.

Я достал тарелку, положил пару котлет, макароны, посыпал сверху сахаром, как обычно любил делать, и сел есть. Потом налил чаю, и стал внимательно перечитывать заметку в газете по поводу пленума в Китае. Дочитав до конца, отложил газету в сторону и допив чай, выглянул в окно. На улице было темно, лишь одинокая машина с тускло горящими фарами проехала мимо.

— Надо же, — подумал я, — пройдет совсем немного времени и все измениться. По улицам побегут иномарки, а через четверть века их будет наверно больше чем отечественных машин. На остановках будут маленькие магазинчики, торгующие всю ночь напролет едой и сигаретами, а по телеку всю ночь будут крутить западные, преимущественно американские фильмы. Так лучше или хуже мы станем жить? Каждый по-своему. Кто-то лучше, кто-то хуже. А если взять всех вместе? Кто знает? Осредненный показатель вещь относительная…

Мои размышления прервал Ирин голос. Я повернулся, она стояла в дверях кухни.

— Давай поговорим.

— Давай, — ответил я, — о чем?

— О жизни.

— Круто, так прямо о жизни.

— Только давай без иронии, хорошо.

— Согласен.

— Скажи, вот ты прожил, точнее ощутил себя в будущем времени в разных условиях. То ты оказался в роли больного, немощного человека, вынужденного вести более чем скромную жизнь и как я поняла, недовольного своей судьбой.

— Интересно, а чем быть довольным?