Поток алмазов. Мелодия смерти
Шрифт:
– Стой!
Лэмбер преградил ему путь.
– Вы оставите его здесь и немедленно удалитесь.
Ответ Амбера был очень характерным: свободной рукой он схватил кресло, размахнулся и бросил его с шумом в окно.
Послышался треск, осколки посыпались со звоном на улицу, и кресло, упав на мостовую, с треском разбилось. Затем послышались полицейские свистки.
Стоявший у двери Лэмбер быстро открыл ее.
– Вы можете идти, – зашипел он, – но я вас припомню.
– Если вы этого не сделаете, – ответил Амбер и обнял одной рукой молодого человека, – то у вас очень
Глава III
У Амбера было 86 фунтов и 10 шиллингов капитала – приличная сумма.
В пять часов он был приглашен к Синтии Сеттон на чай. Сперва он предполагал, ради брата, вручить ей самой деньги, затем хотел переслать проигранные молодым человеком в клубе деньги анонимно. В конце концов решил урегулировать это в ближайшее время, когда более познакомится с ними. Он снял хорошенькую комнату в гостинице Бломсбюри и в настоящее время сидел в удобном кресле и курил длинную ароматную сигару и читал занимательную книжку, он был счастлив. Ноги его отдыхали на стуле, тиканье часов на камине звучало, как нежная музыка, – вся обстановка располагала к мечтанию средь белого дня. Его душевному состоянию мог бы позавидовать не один полезный член общества, так оно выражалось в полнейшем безразличии.
В это время постучали в дверь, и он сказал: «Войдите!»
Миленькая горничная принесла на подносе визитную карточку. Амбер беззаботно взял ее и прочел: «Джордж Уайти».
– Просите!
Уайти был одет тщательно. Шелковый цилиндр и лайковые перчатки должны были придать его внешности вид джентльмена. Он улыбнулся Амберу, положил цилиндр на стол и стал снимать свои желтые перчатки.
Амбер, вертевший в руках его карточку, благосклонно смотрел на него.
– Чем могу вам служить, дорогой мой Уайти? – спросил он, когда закрылась дверь.
Уайти сел, расстегнул пальто и оправил манжеты.
– Вы мистер Амбер?
У него был очень высокий голос, резкий и писклявый. Амбер утвердительно кивнул головой.
– Дело в том, дорогой мой, – сказал визитер с ноткой интимности в голосе, – что Лэмбер желает соглашения, участия и… ну…
– Кто такой Лэмбер? – спросил невинно Амбер.
– Давайте поговорим с вами, дорогой мой, – Уайти дружелюбно похлопал его по плечу, – будем откровенны. Мы разузнали, кто вы: вы старый арестант, вас три дня тому назад выпустили из тюрьмы, – прав я?
Он с торжествующим выражением лица откинулся на спинку кресла, как кто-то, открывший сокровенную тайну.
– Правильно, – ответил Амбер спокойно. – Хотите сигару или, может быть, сандвич?
– А затем мы разузнали, что вы решились на крайность… Мы не сердимся, мы не обижаемся на вас за это, и мы не хотим мстить. Видите – мы знаем вам.
– Вас, – поправил его Амбер. – Да?
– Таковы наши намерения. Вы явились в клуб «Уайстлеров». Как вы туда проникли – было просто удивительно: очень умно, очень умно, даже Лэмбер признает это, – мы умолчим об этом; мы идем еще дальше: мы умолчим и о деньгах.
Он сделал соответствующий жест и многозначительно улыбнулся.
– Даже о деньгах, – повторил он.
Амбер поднял
– О деньгах? Слушайте, я не расположен к шуткам.
– О деньгах, – тихо и с ударением произнес Уайти. – Около ста фунтов лежало на одном лишь столе Лэмбера, не говоря уж о других. Деньги лежали на столах, когда вы вошли, – их не оказалось, когда вы вышли.
Амбер улыбнулся с ангельским терпением.
– Разрешите вам напомнить, что среди присутствовавших я был не единственный непорядочный человек.
– Ну, покончим с денежной историей, – продолжал Уайти. – Лэмбер не хочет вас преследовать.
– Ха-ха! – учтиво засмеялся Амбер.
– Он не хочет вас преследовать. Все, что он от вас требует, это чтобы вы оставили в покое молодого Сеттона; Лэмбер говорит, что и думать нечего выжать деньги из этого Сеттона, здесь дело идет о гораздо большем, Лэмбер говорит…
– О, этот невозможный Лэмбер! – возмутился Амбер. – Усмирите вы этого типа, дорогой Уайти! Он разговаривает, как атаман сорока разбойников. Возвратись к своему господину, раб, и передай ему, что молодой Али-Баба, Амбер, не расположен заключать с ним соглашение.
Уайти вскочил на ноги, он побледнел, глаза его сузились, и руки нервно дрожали.
– О, вы… вы знаете, в чем дело? – сказал он в волнении, заикаясь. – Я говорил Лэмберу, что вы все знаете, – это входит в ваши планы, не так ли? Ну берегитесь!
И, к удивлению молодого человека, он поднял предостерегающе палец.
– Берегитесь, Амбер! Сорок разбойников и Али-Баба, да? Итак, вы все знаете – кто вам это рассказал? Я говорил Лэмберу, что вы человек, который подобное дело из рук не выпустит!
Он находился в сильном возбуждении, и Амбер молча повернулся на своем кресле, для того чтобы лучше наблюдать за каждым его движением.
Уайти взял свой цилиндр, механически пригладил его рукавом своего пальто и шевелил притом губами, как бы разговаривая сам с собой. Он обошел вокруг стола, стоявшего посреди комнаты, и направился к двери.
Здесь он остановился на несколько секунд, как бы обдумывая последний ход.
– Одно я хотел бы вам еще посоветовать, – выговорил он наконец, – а именно: если вы из этого дела хотите выйти живым, соединитесь с Лэмбером – он честно с вами поделится; если вы раздобудете план, принесите его к Лэмберу. Вам он не принесет никакой пользы – без компаса: вы должны знать, что компас достал Лэмбер, а Лэмбер говорит…
– Ступай, и оставь меня в покое, – обрезал его Амбер.
Уайти ушел, хлопнув дверью.
Амбер подошел к окну и из-за занавески мог следить за уходом посетителя.
Внизу того ждал автомобиль, и он сел в него.
– Никакого приказания шоферу, – заметил Амбер. – Как условлено, он повез его домой.
Он позвонил, вошла горничная.
– Миледи, – сказал он, посмотрев на нее весьма благожелательно, – мы бы хотели получить счет… Тебе нечего оглядываться, так как, кроме нас с тобой, здесь никого нет. Если мы сказали «мы», то мы говорим, как это говорят промышленные короли или императоры. Также ты должна дать знать швейцару, – продолжал он весело, – чтобы он уложил наши вещи, так как мы уходим.