Потолок одного героя
Шрифт:
Элой чуть улыбался.
Первый секретарь краснел.
Он дёрнулся. Тень потянула, и Вивар отступил. Почти что с удивлением он посмотрел на пустоту, которая обнаружилась под пяткой. Неловкий, подчёркнуто неловкий шаг вперёд. «Чем он мог заслужить такое? — отразилось на чёрном лице. — Да чем?! Мог он разве сделать что-нибудь „такое“?»
Вивар не хотел отказываться от чего-либо. Только не сейчас. Не когда он шесть дней кряду просидел над планом. Когда он всем, всем доказал КТО здесь главный на самом деле! Столько усилий было положено, и теперь, наконец,
Что хочется.
Хочется.
Тень потянула. До желаний рабочих, что и кому Вивар обещал, ей не было дела. Будущее и власть были на кону.
Мужчина покосился на людей, что пришли в движенье. Заметил рабочую одежду. Загорелые лица. Голосистую блондинку в пышном кринолине, что пыталась пробиться Смуту.
«Я!.. Я хочу записаться!» — горланил Йозеф Гратц в толпе.
«…»
Вивар достал золотые карманные часы и поджал губу. Нажав на головку завода, он поглядел на время.
Отвернулся.
— Господин Залив, чем я могу помочь Вам?
Два часа спустя
Мыслей не было. Я просто наблюдал. Смотрел, как наёмница без заметного труда вешает мою поклажу на крестовину, упирает ту в плечо; как раб-великан одним своим видом распугивает прохожих, а бывший стражник, подставленный, словно прячется за его распухшими коленями. Бредёт позади и не поднимает глаз.
Я наблюдал, как СОБАКА, большая и серая, увязалась за нами… Как она крутила хвостом, пока великан не обратил наконец на неё вниманье. Выудив какие-то обрезки из кармана, полудух кинул половину псу; а вторую закинул… в свою… пасть. С различимым хрустом тупые пеньки зубов великана подавили кости. Грубая ладонь прошлась по серому косматому загривку, и пёс залился хриплым радостным лаем.
Гратц спотыкнулся. Снова. Он только и делал, что спотыкался с тех пор, как отпросился на пару минут. Я очень, очень надеялся, что он одумался и уже больше не вернётся.
Эль поддержала его.
Так мы и шли. Я… Эль… и треклятый Гратц вместе с опасным Веком.
А мысль моя стояла.
Что произошло?
После того как секретари разобрались между собою, баронет поднялся с табурета. Он решил взять слово и долго, очень долго собирался.
Я смотрел на Эль в это время… как девушка прощалась со своими… Худенькая Белла всё хмурилась из-под чёрной вуали и отправляла её «уже»… Всё косилась на меня с большим подозреньем: «Будь осторожна».
Девушка в зелёном обняла мою наёмницу с налёта и разревелась.
Элой загремел металлом. Старик начинал, прерывался и приступал заново.
Дословно всего сказанного я уже не помнил, но общая канва выпукло, удивительно выпукло врезалась в память. Хотя я и не мог сказать, почему так.
— Сейчас я обращаюсь не к родившимся в этом городе, а к решившим поселиться здесь лишь в последние месяцы. Моё имя Элой. Этот город под моим управлением и от лица его говорю: простите, но мы не можем принять всех желающих. Залив не способен сделать это сейчас,
Завтра, в это же время Вивар — мой секретарь — раздаст на этой площади всем желающим инструменты и пригодную для работы одежду. На западе и востоке город окружает лес. Я разрешаю использовать его для возведения пятого кольца Залива. Строительство начнётся сразу же, но сначала решившим остаться придётся вырыть новый ров и поднять новую стену. Расчистить канал, так как воды, поступающей от Фики, может оказаться недостаточно.
Это будет долгий путь, и всё, что мы сможем сделать для вас, это дать мелкую работу, жалованья с которой должно хватить на еду и самое необходимое.
Первые здания появятся не раньше чем к зиме и состоять они будут из временных строений. На них пойдут остатки материала и стоящая теперь стена. Поля, что появятся на месте вырубки, будут розданы, но они не смогут дать вам НИЧЕГО раньше осени будущего года.
Это будет тяжёлая зима. Вы будете болеть, а слабые умирать. Оставшиеся знайте: здесь у вас не будет крова, поскольку нет свободных зданий, и еды, так как поля на то не рассчитаны.
Я не смогу пообещать вам НИЧЕГО сверх. Решайте или уходите.
Возможно есть город, в котором вам будет много лучше.
Пока я раздумывал, как бы не опозориться. Пока секретарь составлял невозможные планы и припирался за место, баронет просто решил, что делать.
Мне вспомнилось, как волшебник отправил меня…
«…»
— НЕ СУТУЛЬСЯ! — бросила наёмница внезапно. Весьма резко и требовательно.
Поймав интонацию, плечи мои развернулись, а носки стали строго врозь.
Гратц, лишившийся заслуженной пенсии, уткнулся в мою напрягшуюся спину… и упал.
Не без удивления я обернулся… и в то же мгновенье обрюзгший мужчина в толпе растолкал соседей.
— Кто?!.. Кто взял пять бутылок за защиту?!
— Он должен денег моему ломбарду, — доверительным тоном сообщил подошедший неслышно старик.
— Пятнадцать фарсов за колбасу!..
— Тридцать фарсов!
Неизвестный разве не поднял обмякшее тело.
— Да он пьян, — неожиданно заключил старик.
— В дым! — Непонимающий взгляд незнакомца прошёл по тусклым лицам толпившихся. Он посмотрел на меня. — Вы! Тогда ВЫ заплатите!'
Слово было сказано… и мир живо завертелся. Меня почти что сбили с ног. Я ухватился за кого-то, но рука тут же была отброшена. Неизвестный уже лез мне за шиворот.
Наёмница никак не отреагировала. Позволила люду наброситься, вырывать друг у друга мой новый кошель. Стражник был пьян, а раб с бойни… Великан всё шёл и шёл вперёд. Не оборачиваясь и не обращая ни на что, ни на кого ни малейшей доли своего вниманья.
Он шёл.
Смотрел не моргая.
Один сплошной «марш»… который всё продолжался.