Потому что ты моя

Орлова Настя

Заботится обо мне, наседка, блин.

– Пока нормально, что-нибудь придумаю.

– А то, что оставила мама тебе?

– Не трону.

Эту мысль я отметаю сразу.

– Ладно, в понедельник с Артуровичем поговорим вместе. На выходных останешься у меня. А теперь пойдем, полечим тебя, так уж и быть. Принеси текилы за стол, по двойной, – обращается он за моей спиной к бармену.

Стопка одна, вторая, третья. Мышцы расслабляются. Шторм утихает. Мысли теперь ползают медленно и не мешают дышать. Развалившись на диване, мы с Саней курим кальян, пока Громов перетирает с Лехой что-то насчет путевки в Евролигу. На моих коленях пискляво хохочет девчонка,

у Быка – ее подружка. Полчаса назад они закатывали глаза и втирали, что им не нужна компания. А теперь сосут яркие коктейли из трубочек и дерутся за кальян, выписывая задницами восьмерки на членах.

– Может, поедем к тебе? – покусывая мое ухо и орудуя там языком, томно шепчет Маша-Даша-Саша… в упор не помню, как ее зовут. Выбрал ее, потому что волосы светлые. Но, сука, запах другой. Приторный до тошноты. Жалкая копия той, кого я ненавижу. Той, кто не выходит из головы. Кого собирается трахать мой отец. Если уже не сделал этого. Если не делает это прямо сейчас.

Сука.

– Пусти, отлить надо, – толкаю девчонку, вижу ее лицо и понимаю, что она слишком другая. Не вставляет меня. Вообще не то.

Сука!

Вместо уборных, забив на голос Громова за спиной, иду на выход. Стреляю сигарету у знакомых парней, выдыхаю в небо – черное-черное, без единой звезды. Над головой тот же мрак, что и у меня в душе. Пошатнувшись, ловлю плечом стену и лезу в карман за телефоном.

Бездумно набираю Арину, папину помощницу, с которой пару раз мы пересекались в нерабочее время и остались в дружеских отношениях. Настолько, что, когда ее муж уезжает в командировку, она по-прежнему бросает мне маяки, а я иногда даже заглядываю к ней. Это она в прошлый раз помогла раздобыть адрес Сони. Мне и заливать не пришлось про то, что она не пара моему отцу. Арине, как и всему офису, тоже не нравится эта заносчивая сучка, как она выразилась.

– Рус, привет, что-то срочное? Мы с Аликом в кино, – с ходу дает понять, что не одна.

– Я… да… слушай… – у меня заплетается язык.

– Ты пьяный, что ли? Сейчас не лучшее время…

– Скажи… у отца были планы на сегодня? Какие-то…

Не могу собрать слова в кучу, но что-то выдавливаю из себя.

– Зачем тебе?

– Бля, Арин, ключи проебал. Думаю, долго его ждать придется, он трубку не берет. Или ехать к Арсу ночевать.

– У него ужин в «Мадриде» в семь. С этой сучкой заносчивой.

– Понял, пасиб.

Такси. Двадцать минут пути. И я снова около ее подъезда. На часах только половина девятого. Захожу вместе с какой-то старушкой внутрь, стучусь в дверь по адресу суки-Сони, но признаков жизни в квартире нет. Сажусь на подоконник на этаже выше и смотрю в окно, неуверенный, что она вообще приедет домой сегодня. Может, на радостях уже собрала шмотье и раскладывает свои блядские трусики по полочкам в маминой комнате?

Телефон разрывается, поэтому я его отключаю. Жду, сука, у моря погоды, даже присыпаю чуть, но каждый раз, когда с грохотом хлопает дверь в подъезд, вздрагиваю. Игнорирую взгляды, которые на меня бросают какие-то люди, пялюсь на дорогу и… Да ну на хрен! Около десяти напротив той самой скамейки, где я дожидался Соню в прошлый раз, и правда останавливает отцовский «Гелик», а у меня сердце переходит на турборежим, перекачивая кровь с такой скоростью, что я закипаю – пар из ушей вот-вот пойдет.

Никто не выходит из тачки минуту, две, десять… Что делают? Сосутся? Присовывает он ей? Ррр, хочется разбить это гребаное стекло! Хочется набить отцу морду, похитить

Соню и трахать столько, чтобы забыла имя отца!

Ненавижу!

Застываю, перестаю дышать, когда, приняв руку моего папаши, она все-таки выбирается наружу. Сдыхаю, когда тот целует ее в щеку и заставляет улыбаться. Распадаюсь на атомы, едва слышу хлопок двери внизу и понимаю, что увижу ее через десять, девять…

Три, два, один…

– Зря ты меня не послушала сразу, – говорю, выступая из темноты, и мне удается застать ее врасплох. Она вздрагивает, повернув ручку, и роняет ключи, но не двигается, как будто ей к виску приставили пистолет.

Ей и правда лучше не делать резких движений.

Глава 9

Соня

– Соня.

Громоздкий внедорожник с урчанием тормозит возле моего подъезда. Глохнет мотор. С тихим щелчком отстегивается ремень безопасности. Несколько секунд Владимир смотрит в сторону темной улицы, потом поворачивается и окидывает меня выжидающим взглядом. Правда выжидающим или я опять себя накрутила? Не могу понять. Но, наверное, логично со стороны взрослого, привлекательного мужчины ожидать, что женщина, которую он пригласил на ужин в один из лучших ресторанов города, как-то проявит себя в финале вечера. Что вообще делают в таких случаях? Приглашают на кофе?

Это вряд ли.

Пока я судорожно соображаю, что сказать, чтобы немного разрядить обстановку, правая рука Владимира перемещается с кожаного руля и накрывает мою ладонь. У него красивые пальцы. Длинные, сухие и горячие. Но когда я смотрю на то, как они касаются моей кожи, осторожно поглаживая тыльную сторону руки, отчего-то испытываю… ничего. Да, действительно ничего. А ведь еще недавно мне казалось, что этот мужчина именно тот, кому под силу вытащить меня из затяжной депрессии.

– Спасибо за ужин, – отвечаю я совершенно невпопад, с преувеличенным вниманием разглядывая приборную панель автомобиля.

Все между нами с Владимиром теперь предельно странно. И ужин странный, и этот разговор. Наверное, то, что теперь я знаю, что он отец Руслана, наложило отравляющий отпечаток на наши взаимоотношения. Руслан все отравляет. Ему даже не надо для этого стараться – одного взгляда исподлобья, грубого слова, резковатого запаха достаточно, чтобы зараза охватила весь организм.

– Я знаю, ты все еще переживаешь из-за моего сына, – продолжает Владимир, и я потрясенно вскидываю на него глаза. Как он понял, что я думаю о нем? Неужели все настолько очевидно? – Полагаю, роман между вами был бурным и болезненным. Судя по тому, как ты реагируешь, как реагирует он. Но для меня это ничего не меняет. Если ты уверена, что Руслан в прошлом, сдаваться я не буду.

Почему-то сейчас, впервые за все время с той ужасной встречи с Русланом в их доме, я испытываю стыд. И хотя я не сделала ничего предосудительного, сама мысль о том, что я была с сыном, а теперь пытаюсь строить отношения с отцом, заставляет меня поежиться.

– Скажи мне, что тебя беспокоит, – Владимир тяжело вздыхает, верно истолковав дрожь, которая волной проходит по моему телу. – Весь вечер ты как на иголках, а я надеялся, что хоть немного расслабишься в приятной обстановке.

– Я расслабилась, – лгу, но это ложь во спасение. Не могу я признаться бесконечно доброму и заботливому мужчине, что сегодняшний ужин – самое большое разочарование года. С ним я рассчитывала забыть прошлое, а в итоге лишь смотрю этому самому прошлому прямо в глаза.