Потому что ты моя
Шрифт:
Вот ведь ирония, глаза у них совершенно одинакового оттенка – льдисто-голубые, только выражение разное: у Владимира – мягкие и понимающие, а у Руслана – колючие и насмешливые.
– Руслан. Он никогда не примет…
– Руслану давно пора повзрослеть! – отрезает мужчина с внезапной категоричностью. – После смерти матери я многое спускал ему с рук, понимая, каким ударом стала для него эта утрата, но дальше так продолжаться не может. Возможно, наши с тобой отношения послужат ему давно необходимой встряской, и он, наконец, возьмется за ум.
Гневная тирада заставляет лицо Владимира помрачнеть. Он недовольно поджимает губы, а у меня в груди что-то екает. Я вспоминаю все, что рассказывал Руслан о своей жизни, когда мы упивались друг другом в Испании. Тогда его мать была жива, я это точно знаю. Он много раз упоминал ее по разным поводам и…
– Когда умерла ваша жена? – спрашиваю внезапно пересохшими губами.
– Год назад. Прошлой осенью, – отвечает он сухо.
Год. Осень. Всего через месяц после «нашей» Испании. О, господи.
Нет, это не оправдывает его. Не оправдывает то, как он поступил со мной. Но это хотя бы дает мне шанс понять, почему он вел себя так…
– Мне нужно идти, – говорю я тихо, аккуратно высвобождая руки. – У меня была сложная неделя.
– Понимаю, – Владимир если и разочарован таким развитием событий, то вида, как всегда, не подает. – Отдыхай, Соня. Если будет желание увидеться в выходные – мой номер ты знаешь.
Я киваю и прячу глаза. Владимир выходит из машины, галантно открывает пассажирскую дверь и подает мне руку. Он всегда так делает. Заставляет почувствовать себя женщиной, которую уважают и ценят.
– Спасибо. И доброй ночи.
– Доброй ночи, Соня, – произносит он, а потом вдруг наклоняется, и его теплые губы мажут по моей щеке. И… снова ничего.
Все время, пока я иду к подъезду, Владимир стоит у машины, провожая меня взглядом. Еще один знак заботы с его стороны, который вызывает во мне лишь вздох сожаления.
Моя квартира находится на третьем этаже, и обычно я взбегаю по ступенькам пешком – вместо тренировки, но сегодня у меня нет сил даже на это. Вызываю лифт. Медленно поднимаюсь на нужный этаж. Роюсь в сумочке в поисках ключей.
– Зря ты меня не послушала сразу, – хриплый голос, хриплый и до ломоты в костях знакомый, заставляет вздрогнуть.
От затылка вниз по позвонкам бежит дрожь. Сердце неистово тарабанит в грудную клетку. Ключи из онемевших пальцев падают на бетонный пол, а я просто застываю, наблюдая, как темная фигура Руслана появляется из зияющей черноты лестничного пролета.
– Что молчишь? Испугалась? – насмешливо тянет он, прокалывая меня острым взглядом, как букашку, которую для потехи насаживают на иглу.
А я и правда молчу. Кажется, даже не дышу. Просто смотрю на него. Боюсь? Наверное. Здесь и сейчас Руслан выглядит слегка безумно, а еще от него сильно пахнет алкоголем, что для меня служит тревожным сигналом. Мои родители погибли в аварии по вине пьяного водителя. Я пьяниц на дух
– Хорошо, что испугалась, – продолжает диалог Руслан сам с собой. – Хочу, чтобы ты меня боялась, Соня.
Несмотря на то, что он очевидно много выпил, Руслан довольно уверенно стоит на ногах и внешне выглядит таким же лениво-расслабленным, как всегда в прошлом, но в голубых глазах плещется нечто пугающее. Возможно, это ненависть. Интенсивная. Опаляющая. А еще там есть что-то иное… Боль? Уязвимость?
– Рус… Руслан, – произношу на выдохе.
– Помнишь мое имя? Приятно. А то, что с первого раза не понимаешь, очень печально. Для тебя же, – медленно наступает он, заставляя меня так же медленно пятиться назад.
Я останавливаюсь, только когда лопатки упираются в деревянную поверхность двери. Руслан тоже тормозит наступление, но я не успеваю обрадоваться этой секундной передышке. Он просто наклоняется и поддевает пальцем кольцо от связки моих ключей.
– Для отца моего вырядилась, да, Сонь? – спрашивает Руслан, проигрывая ключами. – И как? Сработало?
Его откровенный мужской взгляд скользит по моему телу. По простому короткому платью черного цвета, виднеющемуся из-под распахнутого пальто, по ногам в тонких колготках. Потом снова возвращаются к лицу, буквально вгрызаясь в меня.
Не могу выдерживать его полубезумную игру, поэтому первой отвожу глаза. Слабость? Пусть так. Это способ выживания.
– Руслан, пожалуйста…
– Пожалуйста? – он недобро усмехается. – Помнишь, когда ты произносила это волшебное слово в последний раз? Подо мной, Соня. Когда я тебя трахал, а ты хотела еще. У отца моего тоже просишь?
Чувствую себя так, словно он меня ударил. Хватаю ртом воздух, который пахнет алкоголем, сигаретами и его парфюмом. Морщусь не только от отвращения, от боли тоже. Руслан всегда знает, куда бить, чтобы было больнее.
– Ты пьян, – произношу холодно, отчаянно пытаясь взять себя в руки.
– Ага, пьян, – подтверждает без улыбки, хмурится, трет ладонью лоб. Закрывает глаза. Дышит так, что грудная клетка под кожанкой буквально ходуном ходит. Будто там внутри он в этот момент со своими демонами сражается. Переход от бурлящей ярости к какой-то растерянности меня обескураживает. И мне вдруг совершенно нелогично становится его жалко.
– Давай я вызову тебе такси, – предлагаю я. – Пожалуйста, отправляйся домой. Хватит.
– Домой? – Руслан снова мрачно усмехается. – А нет у меня дома, Соня. Больше нет. Я оттуда ушел.
– Ушел? – повторяю растерянно.
– И по хуй.
– Но Руслан…
Внезапно он делает шаг вперед, критически сокращая расстояние между нами. Его горячие ладони оказываются на моих предплечьях. Не больно, но вырваться не представляется возможным. Голова с копной непослушных черных волос склоняется до тех пор, пока лоб Руслана не упирается в мой. А потом он шумно выдыхает, опаляя мое лицо: