Поваренная книга Мардгайла

Варшавский Илья Иосифович

— Непременно надо похмелиться, — изобрел он наконец.

— Браво.

Похвала окрылила Фредди, и он продолжил разработку темы.

— Ближайший киоск, — с надеждой предложил коллега. — У метро. Один «Смирнофф». Или «Пшеничной», — Он перевел дух. — Или что угодно, лишь бы горело.

Выдвигая это радужное предложение, Фредди прекрасно осознавал его слабую сторону. И я не замедлил грубо проткнуть воздушный шарик его оптимизма:

— У нас что, остались какие-нибудь деньги?

Разумеется, никаких денег у нас не осталось. Если уж мы уходили в загул, то делали это конкретно, по-русски, — до распоследнего жетончика на метро.

Мой

мутный взор неожиданно споткнулся о батарею пустых бутылок возле мойки. Многие из этих бренных сосудов греха были квадратными, плоскими, пузатыми, шарообразными, они отличались витыми горлышками, выпуклыми донышками и выдавленными в стекле буквами, другими словами, были совершенно ни на что больше не пригодны, кроме хранения подсолнечного масла и фотографических реактивов. Однако кое-где среди них виднелись стандартные водочные бутылки с кристалловскими этикетками, а также зеленые и коричневые пузыри из-под «Жигулевского», которые, сдай мы их даже за полцены, в сумме вполне могли потянуть на поллитра.

Фредди поймал мой зачарованный взгляд и прохрипел:

— Аут, Мидянин: мне не добраться до приемного пункта…

Откровенно говоря, я и сам не был уверен, смогу ли хотя бы пересечь лестничную площадку — в тот момент мне в очередной раз показалось, что я спиной вперед закладываю крутой вираж на американских горках. Однако логически мыслящий мозг Фредди, получив толчок в нужном направлении, мгновенно нашел решение проблемы.

— Корнфлауэр! — вдохновенно прохрипел коллега. — А нет ли у нас какой-нибудь посудки?

— Там, — я мучительно шевельнул ногой в направлении раковины, с трудом переживая приступ ужасающей дурноты. — Миксер.

Фредди ухватился за электрический шнур, торчавший из розетки, и, энергично перебирая руками, словно попавший в арктическую метель полярник, добрался до миксера. На дне двухпинтового пластмассового стакана жалобно плескались остатки какой-то мутной алкогольной субстанции. Представляю себе, до какого состояния мы дошли накануне, если попытались приготовить коктейль в кухонном комбайне.

— Ну вот, почин есть! — обрадовался Фредди. Трясущимися руками он ухватил ближайшую бутылку и опрокинул ее в миксер. Бутылка разразилась хилой мутной струйкой с осадком. Через мгновение живительный источник иссяк. Уровень жидкости в миксере поднялся на волос.

Игнорируя мое многозначительное молчание, коллега молча поставил бутылку на место и взял новую, с полуоторванной водочной этикеткой. Эта оказалась совершенно пустой. Фредди обиженно потряс ее, и из горлышка, словно из унылого писуна по окончании мочеиспускания, вывалились три одинокие капли, с бульканьем канувшие в пластмассовый стакан.

— Браво, — сказал я. Теперь мое ледяное спокойствие отчаявшегося человека невозможно было прошибить ломом.

Однако Фредди не сдавался. Не обращая внимания на мои шпильки, он по очереди перебрал все бутылки, и вскоре в миксере все-таки заплескалось хмельное нечто объемом приблизительно в пинту. Гремучая смесь имела сложный состав: здесь слились воедино остатки вонючего отечественного коньяка и несколько капель настоящего «Бордо», глоток текилы и малость ячменного пива «Колос», капелька «Монастырской избы» и полфлакончика французского одеколона «О'жён» — более двадцати наименований всевозможных алкогольных напитков и спиртосодержащих денатуратов было использовано томимым жестокой жаждой Фредди для приготовления невероятного коктейля. Завершив лекарственный сбор остатками древнего

мартини, Фредди включил миксер и начал сосредоточенно перемешивать полученную бурду.

Через стенки прозрачного стакана умопомрачительная смесь выглядела весьма подозрительно. Некоторое время я стоически выдерживал оглушительный рев миксера, вворачивавшийся мне между глаз сверлом бормашины, а потом моя злобная желчь, порожденная похмельем, вырвалась на свободу.

— Фредди, завязывай! — гаркнула она. — Я все равно не буду пить это.

— Алкаш! — поразился Фредди. — Сколько можно пить! Давай подлечимся сначала…

Он отпустил кнопку миксера, и блаженная тишина пролилась на мою истерзанную душу.

— Так, — коллега снял с миксера сосуд с изготовленным напитком, отлил немного в высокий витой бокал и жизнерадостно потер дрожащие руки. — Попробуем… — Он окунул в бокал фиолетовую соломинку и сделал несколько глотательных движений.

— Амброзия? — ядовито осведомилась моя желчь, с неподдельным наслаждением взирая на его посерьезневшее лицо.

— Ты прав, — заявил он, поспешно сплюнув в мойку. — Остатки браги трехмесячной давности определенно были лишними. Нужно срочно добавить чего-нибудь, чтобы перебить тухлый привкус. — Фредди открыл холодильник и завис над ним в глубоком раздумье. — Возможно, пара ломтиков лимона… — проскрипел он, потирая ладонью щетинистый подбородок.

Не в силах дольше терпеть это издевательство, я захлопнул «Плэйбой» и отправился в туалет, демонстративно стараясь не шататься и шагать ровно. Судя по тому, что сила инерции все время злорадно припечатывала меня то к одной, то к другой стене коридора, у меня это получалось не очень хорошо.

Глухой рев миксера гулко просачивался через закрытую дверь. Беда с этим Фредди, подумал я, ворочаясь на унитазе. Откровенно говоря, сидеть было страшно неудобно: я все время куда-то съезжал. Какой идиот проделал здесь такую дыру, хотел бы я знать. Так вот, беда с этим Фредди, продолжил думать я, кое-как пристроившись. Основная проблема этого борова заключается даже не в избытке детского простодушия, что уже само по себе нездорово в его возрасте, а в каком-то дурацком чаплинском усердии. Собирать капли по заплесневевшим бутылкам, поскольку влом бежать за новой, а потом при помощи подручных средств пытаться довести полученную смесь до терпимого вкуса — в этом весь Фредди. Как-то раз я доверил ему оформить вывеску для нашей коммерческой палатки. В версии коллеги она выглядела следующим образом: «АУДИО-ВИДИО». Стараясь не делать резких движений, я тактично разъяснил ему, что это несколько безграмотно и что было бы неплохо поменять «и» на «е». Раздосадованный Фредди хлопнул себя выпачканной в свежей краске ладонью по лбу и снова взялся за кисть. Вскоре надпись приобрела надлежащий, по мнению коллеги, вид: «АУДЕО-ВИДЕО». Ну разумеется.

Когда я покинул туалет, шум, производимый королем алкогольных коктейлей, уже давно стих. Я прошел на кухню, оседлал ближайшую табуретку и с любопытством посмотрел на Его Величество. Фредди был задумчив, его длинные когти неторопливо выстукивали по исцарапанной поверхности стола похоронный марш. Жидкость в миксере увеличилась в объеме на четверть пинты и поменяла грязно-бурый цвет на ярко-оранжевый — похоже, экспериментатор запихнул туда горсть апельсиновых корок.

— Мидянин! — патетически обратился Фредди ко мне, ткнув пальцем в миксер. — Мне надо посоветоваться с тобой по поводу вот этого.