Повелитель теней. Том 1

Куницына Лариса

— Как вам наш зверинец? — услышала я тихий голос за спинкой кресла и обернулась.

Там стоял Элвин Багси и мрачно созерцал ту же картину.

— Это вы, капитан? — улыбнулась я.

— Не зовите меня так, — проговорил он немного резко. — Я уже давно не заслуживаю этого звания.

— Но вы не разжалованы.

— Это дело времени, — он, наконец, посмотрел на меня. — Я ведь нарушил закон, когда помог сбежать преступнику.

— Вы об Олдридже? Значит, это вы помогли ему сбежать?

— Я и не скрываю, — пожал плечами он и отошёл, впрочем, лишь для того, чтоб взять от стены небольшую скамеечку. Вернувшись, он нерешительно остановился рядом. — Вы позволите, командор?

— Конечно, капитан, садитесь.

— Может, вы будете звать меня

Багси? Или Эл.

— Хорошо, Эл, — согласилась я и снова посмотрела на сборище у камина. — Как вам удаётся прокормить эту ораву?

— Они сами себя кормят, — пояснил он. — Они охотятся в горах на оленей и диких кабанов. Часть мяса меняют в долине на хлеб, сыр, овощи и фрукты. Приносят вино и пиво в бочонках. Клянутся, что никого не грабят, потому что Бен им запрещает, но наверняка врут. Вот откуда у того щербатого с мочалкой на голове серебряная печатка? Или у его соседа кинжал с бронзовыми чеканными накладками? Не так давно Бену явился призрак какого-то купца, его убили головорезы, которых мы приютили. Он требовал возмездия и даже опознал их. Бен выгнал их из замка, а через какое-то время я увидел их оружие и доспехи на других. Их просто выследили, убили и обобрали. Этих Бен выгонять не стал. Думаю, в глубине души он был даже доволен тем, что купец получил свою справедливость, а ему не пришлось марать руки. Это страшный мир, и я наверно никогда не привыкну к нему.

— Хотите вернуться домой?

Он печально посмотрел на меня.

— Конечно, хочу, но знаю, что не вернусь. Не потому что боюсь наказания. Просто Бен не вернётся, ему нельзя, а я никогда не покину его.

— Вы очень привязаны к нему?

— Да, я знаю его с детства. Я учился в школе с его братом Рупертом. Руперт всегда нравился мне, он был умён, аристократичен, независим. Я невольно к нему тянулся. Но Руперту было со мной неинтересно. Он часто просил меня посидеть с младшим братом, чтоб тот не путался у него под ногами. Так я и привязался к Бену. Он сложный человек. Он бывает заносчив, часто невыносим, но мне казалось, что я достаточно хорошо его знаю, чтоб быть уверенным в том, что он хороший человек.

— Почему он убил Азарова? — напрямую спросила я.

Эл покачал головой.

— Я не знаю, командор. Это было и для меня, как гром среди ясного неба. Просто пришёл и на глазах у всех выстрелил. Я не знаю, почему.

— А что он говорит?

— Ничего. Он вовсе не считает, что на все заданные ему вопросы он обязан отвечать.

— Да, я заметила.

— Вы хотите забрать его? — Эл настороженно взглянул на меня.

— Куда? — уточнила я. — На «Паладин»? На «Пилигрим»? Запереть его в камере и держать там? Или сразу устроить суд с участием высших офицеров? Я считаю, что это вне моей компетенции. Другое дело, если б у нас была возможность улететь… Хотя, возможно, если б он оказал в этом деле помощь, я бы не стала его трогать.

— Правда? — в голосе Багси звучала надежда.

— Да, я считаю, что в подобных условиях, это была бы допустимая сделка.

— Я могу сказать это ему, командор?

— Я говорю это вам в надежде, что вы скажете это ему, — ответила я

Он задумался.

— Знаете, командор, — проговорил он, осторожно подбирая слова. — Даже на этих условиях он, пожалуй, не согласится. Он давно отпустил бы остальных, если б мог. Он был старпомом и серьёзно относился к своим обязанностям. Он всегда чувствовал свою ответственность за экипаж и не стал бы держать ребят здесь, если б мог отправить их домой.

— Значит, у него есть веская причина противиться этому?

— Да, но я не знаю, какая. Мне жаль, — он поднялся. — Тут холодно, командор. Я приготовил вам комнату, растопил камин. Идёмте, я вас провожу, а потом принесу вам поесть. Не думаю, что вам захочется сидеть за столом с этой публикой.

Комната действительно оказалась небольшой, но тёплой и довольно уютной. В углу стояла широкая кровать с балдахином на резных столбиках. Возле маленького камина располагалось то самое обитое бархатом кресло, а у окна — маленький

столик со свечой в бронзовом подсвечнике и стул с прямой спинкой.

— Как вы ориентируетесь в этом замке? — на всякий случай спросила я, осмотревшись. — Учитывая, что он всё время меняется.

— Никак, — подумав, ответил он. — Просто иду наугад, держа в уме цель. Тут всё очень странно. Иногда можно получить то, о чём только подумал, а иногда пропадает то, что только что было твоим. Сначала меня это пугало, едва не сводило с ума. А потом я привык.

— Ищите и обрящете, просите и дано будет вам, — пробормотала я.

— Да, именно так. Но я не уверен, что в данном случае это исходит от Господа.

Грустно взглянув на меня, он вышел, а через полчаса принёс кувшин с чистой водой и глиняную миску, в которой лежал хлеб, сыр и два красных яблока. Молча кивнув на мою благодарность, он удалился.

Немного поев, я забралась на кровать и села, скрестив ноги. Из углов привычно выползли чёрные тени и стали осторожно подбираться к кровати. Они больше не пугали и не тревожили меня, даже казались чем-то вроде местных зверушек, любопытных и пугливых. В тишине меня снова окружил гул тихих голосов. Я невольно прислушивалась к ним, пытаясь выделить отдельные шепотки, но единственное, что мне удалось явно разобрать, это были слёзные жалобы на жестокую судьбу и проклятия в адрес какого-то неведомого врага. Впрочем, что ещё я надеялась услышать? Счастливым духам нечего делать в этом скорбном мире. Эта философская мысль позабавила меня. Вспомнив слова Эла, я решила попробовать получить что-то желаемое и загадала грушу. Я закрыла глаза и представила её во всех красках. Но она так и не появилась, хоть я и видела её мысленным взором довольно ясно. Обиженно фыркнув, я откинулась назад и мгновенно вспомнила, что сижу на довольно жёсткой постели и сейчас обязательно рухну лопатками и затылком на эти едва прикрытые старыми тряпками доски, но вдруг ощутила под спиной мягкость подушки. Подушка была, хоть раньше я её здесь не видела. Белая, в хлопковой наволочке с пышным синтетическим наполнителем внутри. Я заказывала такие только для своей спальни, потому что сыновья предпочитали спать на разрекламированных ортопедических валиках из эковолокна. Какое-то время я лежала, глядя на тёмные доски балдахина и размышляя над этим событием. Грушу я загадала, но никакого желания есть её у меня не было. А вот подушка в какое-то краткое мгновение была для меня более чем желанна. И она появилась. Может, дело в этом?

Посмотрев на стол, я увидела кувшин и подумала, что для того, чтоб пить, нужно завести стакан, а лучше красивый хрустальный кубок. Что-то тут же блеснуло в стороне и, обернувшись туда, я увидела на полу у камина высокий гранёный кубок на витой ножке. Секрет оказался очень простым. Это было так же, как выпускать и убирать крылья. Нужно пожелать, выразить намерение и мысленно представить желаемое. И, вуаля! Появление аккуратно свёрнутого шерстяного пледа с синим скандинавским узором подтвердило мою догадку. Какое-то время я валялась на постели, завернувшись в этот самый плед, но потом мне это надоело. К тому же стало жарко. Мысленно я притушила пламя в камине, и оно послушно опало, как огонёк на газовой плите. Я решила выйти на террасу и подышать свежим воздухом.

Выходя из комнаты, я подумала, что мне не помешает плотный непромокаемый плащ с застёжкой на цепочке, и тут же на моих плечах появилась его приятная тяжесть. Коридор от двери комнаты вёл к лестнице наверх, а поднявшись по ней, я вышла на широкую крепостную стену возле массивной сторожевой башни. Надо мной клубились чёрные тучи, извергая потоки дождя, которые секли чёрное зеркало луж, пенящихся воронками у водостоков. Временами из туч били белые, причудливо изогнутые молнии. Шквалистый ветер налетал со всех сторон и рвал мой плащ, который бился, как перепуганная птица. Неожиданно мне пришло в голову, что наверно и Бен любит стоять вот так, глядя на эту непрекращающуюся борьбу ветра и туч. И его чёрный плащ — вовсе не эффектная деталь костюма, а весьма практичная вещь.