Повелитель Запретной Магии
Шрифт:
– Все так и оставишь? – удивилась мистик.
– Пока да, – кивнул тот, – у нас сейчас другие заботы намечаются.
Ближе к вечеру он сообщил остальным, что собирается использовать на себе довольно опасное заклинание. Разумеется, его тут же забросали всякими неудобными расспросами. Реннет добавил коротко, что заклинание основано на раскрытии возможностей мага сверх доступного предела. Подобное, в свою очередь, должно привести к эволюции способностей и расширению магического потенциала.
– Ровным счетом ничего
– Это опасно, – добавил Кром.
– И на какой результат нацелено твое заклинание? Должно быть нечто такое, что ты намереваешься получить.
Юноша улыбнулся, и выражение его лица ясно давало понять, что всех секретов раскрывать не собирается.
– А разве такое вообще возможно? – с сомнением заговорила Кассандра. – Даже звучит неубедительно. Насчет тебя самого… складывается ощущение, будто раз за разом испытываешь свою живучесть.
– Так и есть. Нельзя с уверенностью сказать, умрешь ты или выживешь, пока не попробуешь. Да, сказать, предсказать, знать заранее нельзя, однако выжить можно, – голос ренегата звучал так, будто не существует иного исхода, кроме выбранного им.
Ладан, до сих пор не проронивший и слова, засмеялся.
– Все уже привыкли не удивляться твоим выходкам, Реннет. И твои мотивы становятся предсказуемыми. Но не беспокойся об этом, так бывает со всеми. Кстати, ты однажды упоминал, что Истинные Тени могут не только чувствовать и видеть магию, а также отбирать и разрушать. На них рассчитываешь при удачном исходе?
«Ого, он впрямь немало думал об этом. На будущее, недооценивать его не стоит», – подумал Реннет.
Вслух же он говорить что-либо не стал, ограничившись усмешкой. Гончие уже имели представление о запретных заклинаниях, потому как сталкивались с ними не единожды. Раздувать из происходящего целую проблему никто из них не собирался. Кроме того, он сам никогда не спрашивал мнения других, когда дело касалось собственной жизни, а попросту ставил их в известность. Пусть командир из него был совсем никакой, пока все шло по плану, возражать они не станут.
Заклинание, больше похожее на ритуал, он решил использовать не отходя от лагеря, под присмотром Катарины и Ладана. Мистик должна была следить за разумом и душой ренегата, а шпион за состоянием тела. Кроме них двоих пожелали присутствовать и Валент с Кромом.
– Приготовьте веревки, – распорядился Реннет.
– Зачем? – удивилась наемница.
– Сама-то как думаешь? Прочувствовать на себе пару лет беспощадных тренировок – это не овраг перешагнуть. Возможно, вам придется меня привязывать.
– Звучит интересно! – с ехидной ухмылкой хлопнула в ладоши та.
Честно говоря, юноша не имел представления о том, что произойдет с ним, когда заклинание подействует. Исходя из принципов и сути запретных чар, можно догадываться, что процесс будет не из легких.
Все
Погружаясь в состояние концентрации все глубже и глубже, он шептал слова Старого Языка с измененной интонацией, дабы направить мысли и чувства в правильное русло. Затем подключил в дело воображение и силу собственной воли. На словах весь процесс описать довольно сложно, так как большая часть сознания мага работала на уровне инстинктов. Важно то, что без твердой убежденности в удаче ничего получиться не могло.
В то же самое время наблюдавшие за ним видели, как дыхание юного мага становилось медленнее и глубже, словно в момент засыпания. Пульс и сердцебиение чувствовались реже в два раза. Катарина ощущала, как сущность Реннета постепенно разгорается, подобно костру, в который подбросили поленьев.
Некоторые уже начали думать, что этим все закончится, однако они ошибались. Первой изменения заметила мистик. Она не касалась души юноши, потому что это могло помешать творимым чарам, а всего лишь поверхностно «осматривала» его сознание. Внезапно вспыхнувшее пламя обожгло ее. Дернувшись всем телом, женщина распахнула глаза.
– Что такое? – тревога на ее лице не осталась незамеченной.
– Его душа… пошла трещинами… – тихо прошептала Катарина, однако никто из присутствующих рядом и расслышавших ее слова не понял, что она хотела этим сказать.
Разумеется, мистик выражалась скорее образно. Если представить, что душа является стеклянной статуей, то трещины означали разрушение сознания. Мысли рвутся на части, вспыхивают и исчезают, эмоции становятся неуправляемыми. Уже не понимаешь, где ты и что ты такое. Это сравнимо с невероятной силы стрессом, даже способным свести человека с ума на всю оставшуюся жизнь.
– На вид ничего не происходит, – пододвинулась ближе Валент.
Ладан, держащий руку на пульсе юноши, тоже заметил изменения. Сердцебиение внезапно участилось до невероятных высот, а бледная кожа стала обжигающе-горячей. Когда целитель уже намеревался предупредить остальных, Реннет вонзил ногти в землю и задергался в судорогах. В карих глазах, полураскрытых, появился странный лихорадочный блеск. По губам вдруг потекла кровь.
Не теряя времени, Призрак приказал наемнице и мечнику силой разжать юноше зубы и просунуть между ними рукоять ножа, чтобы он не смог впоследствии прокусить губу или язык. Руки и ноги в качестве безопасности также связали ремнями.
Как оказалось потом, не напрасно старались. Реннет начал метаться из стороны в сторону, рыча, будто дикий зверь. На его теле тут же проступил пот, а имеющиеся шрамы и рубцы начали кровоточить. Первое время никто не мог понять, что с ним происходит, однако складывалось ощущение, будто ренегата сжигают изнутри.