Повелитель Запретной Магии
Шрифт:
Юноша чуть улыбнулся и представился сам:
– Меня зовут Ренегат и да, я тот самый лидер отряда Гончих и охотников.
– Есть причины, из-за которых вы не можете сделать меня Гончей? Возможно, я кажусь подозрительной, и вы желаете расспросить о подробностях прошлой жизни? Согласна даже на воздействие мистика, которая приходила ко мне недавно.
– Хм… – он прочистил горло и ответил как ни в чем не бывало: – Насчет желаний поговорим как-нибудь позже. Назови мне хоть одну причину, из-за
– Вы собрали возле себя сильнейших, разве нет? Как некроманту мне нет равных, даже среди темных.
«Какой-то неважный у нас разговор получается, – задумался про себя Реннет. – Одними вопросами перекидываемся. И потом, это ее безжизненное выражение лица меня начинает раздражать. Ощущение, будто с мертвецом веду беседу».
– Одной силы, к сожалению, недостаточно, – сказал он. – Ты наблюдала за нами все это время, и что можешь сказать?
– Думаю, Гончие необычны. Каждый из них. И в них замечается самостоятельность. А еще, мне печально на них смотреть. Безжизненней всех тот лекарь с серебристыми волосами.
Ее описание удивило юношу. Она достаточно неплохо охарактеризовала членов отряда, но говоря о сереброволосом… Неужели имела в виду Ладана? По мнению самого Реннета, Призрак не выглядел таким уж безжизненным. С чего она такое взяла? Заинтересовавшись, он хотел лучше разобраться с этим.
– Почему ты так считаешь?
– Наверное, просто чувствую. У многих некромантов остро развито ощущение жизни и смерти, – получил он в итоге ответ, мало что объясняющий.
– Хорошо, Селлон, я понял, вроде бы, – отозвался Реннет, решив отложить этот вопрос на потом. – А теперь хочу, чтобы ты услышала меня. Кроме перечисленного тобой, у каждого члена моего отряда есть собственные цели. У тебя их нет. Ты сама безжизненна, словно поднятый с погоста зомби.
Некромант молчала, глядя прямо перед собой. Юноша посчитал, что сказанные им слова прозвучали не слишком убедительно, потому продолжил:
– Возможно, допускаю, что такое выражение лица и аура у тебя постоянно, вне зависимости от настроения и обстоятельств. Однако на данный момент я не услышал ничего, что говорило бы о том, что мои предположения неверны. Мне не кажется, что ты подосланный к нам агент, хотя абсолютной уверенности в этом тоже нет. Также, ты не одержима жаждой мести и ненависти. Потому спрошу, кто ты?
Девушка не стала переспрашивать, что именно он имел в виду под заданным в конце вопросом. Она поняла, что его интересовало, однако честного ответа найти не смогла.
– Вот в чем основная проблема, – вздохнул Реннет. – Ты не знаешь, кем являешься и что ищешь. Не ведаешь, что любишь, а что ненавидишь. Понятия не имею, как с тобой такое приключилось, и разобраться в себе уж точно не помогу. У меня есть лишь одно решение возникшей нынче проблемы…
– Решение? –
– Да, – кивнул тот. – Ты пришла к нам, но уйти уже не сможешь. В рядах отряда я видеть тебя не хочу. Предлагаю смерть в дуэли со мной. Но если вдруг победишь, я могу пересмотреть собственное решение.
Слова Реннета звучали приглушенно и прохладно, а весь кошмар заключался в том, он изначально был уверен в победе и о возможности пересмотра решения упомянул только за тем, чтобы получить ее согласие без проволочек.
И скоро весть о поединке между лидером Гончих и некромантом Селлон объявили на весь лагерь. Надо сказать, встречена она была у всех одинаково – жалостью к девушке. Ранее имея возможность лицезреть мастерство и возможности молодого мага, никто не усомнился в его победе. Разумеется, были те, кто резко осуждал сам поединок, но подобное вряд ли можно назвать чем-то новым, учитывая богатое прошлое.
– Выглядит немного безжалостно, но на мой взгляд это не худший из вариантов, – неожиданно высказался Ладан.
– Эй, ты это о чем? – спросила Валент.
– Подумай сама, Селлон находилась здесь все последние дни и видела много того, чего не следовало бы. Просто отпустить ее на все четыре стороны как минимум глупо. Принимать в ряды Гончих Реннет отказался, за что его тоже можно понять, – рассудил шпион. – Остаться в качестве охотника она сама не желает. Так что смерть в бою лучше будет.
– О, так вы ни на мгновение не допускаете возможность ее победы? – улыбнулась Катарина, вмешиваясь в их пересуды.
– Нет.
– И я того же мнения, – согласилась Валент.
Мистик вновь усмехнулась и бросила внимательный взгляд на мечника Крома.
– Единственный, кто будет нести ответственность за смерть этой девушки, ты – кузнец! И я не понимаю, почему очередную проблему, возникшую из-за вашей глупости, приходится решать Ренегату. Одни идиоты развязывают войну, а потом имеют наглость осуждать того, кто старается ее остановить. Другие создают массу проблем и постоянно жалуются, когда их решают не так, как им хотелось бы.
– Что ты имеешь в виду?.. – вскинулся Ладан.
– Я уже пытался, – гораздо тише начал Кром, прервав сереброволосого мага. Обычно хладнокровный, сейчас он выглядел подавленным. – Я предложил на дуэль себя. Тем более, со мной у нее мог оставаться хоть какой-то шанс на победу.
И тут в их разговор вмешался голос самого Реннета, неведомо как оказавшегося совсем рядом:
– А если я не хочу давать ей шанса? – спросил он у них. Впрочем, не дожидаясь ответа, он направился вперед. Уже через плечо добавил: – Мастер Кром, если ты так искренне хочешь помочь, отказываться не буду. Следуй за мной. Нужно сказать кое-что.